– Если ты не против, я тоже схожу на рынок, вместе с Таллом! Вдова проницательно глянула на иноземца, согласно кивнула головой.

– Только – недолго! – напутствовала она мужчин. – Мне еще нужно приготовить вам ужин. Завтра будем вставать рано. Чтобы занять хорошее место на морском рынке, на нем нужно быть до рассвета!

Длинная узкая улочка с одинаковыми домиками из светлого песчаника петляла довольно долго, повторяя отдаленную береговую линую.

Очевидно, когда-то, очень давно застройка будущего морского городка начиналась от берега, и все последующие улицы в точности повторяли геометрию самой первой.

Морской рынок выглядел так, как, по мнению землянина должен выглядеть типичный морской базар типичного приморского городка.

На средних размеров площади, между причалами и стенами крепости, на плотно замощенной круглыми камнями-валунами располагались торговые ряды мелких предпринимателей – лавочников и негоциантов.

Базар приморского городка воплощает собой сосредоточие местной жизни, её квинтэссенцию.

Для местных жителей он заменяет всё – супермаркет, средства массовой информации, клубы по интересам….

Сюда приходят не только, и ни сколько для того, чтобы что-то купить, а для того, чтобы увидеться со знакомыми, узнать последние новости….

Мальчишка остановился на краю торговой площади, покрутил головой, осматриваясь.

В пространстве между рядами по парам ходили легковооруженные стражники, сверху вниз на все происходящее меланхолично взирали стражи тяжеловооруженные. И все же в привычном облике приморского рынка было что-то не так.

Ощущалось большее движение, громче были голоса тех, кто собрался сегодня здесь.

Талл решил, что причиной всему – слишком долгий перерыв между его последним визитом на базар и сегодняшним. Рыбаку, привыкшему к одиночеству и тишине отдаленного пляжа, сложно тотчас же окунуться в кипение рынка приморского городка.

На мужчину и подростка, к тому же одетых в традиционные одежды рыбаков, внимания никто не обратил.

Вот если бы у них в руках была связка кораллов, или полный кукан свежевыловленной рыбы, на них, возможно, заметил кое-кто из перекупщиков.

Отсутствие товара в руках рыбаков могло означать только одно – они пришли сюда для того, чтобы купить. А покупателями рыбаки были, прямо скажем, никудышными.

Денег у них всегда было немного, покупали они всегда только самое необходимое – соль, спички, масло, хлеб…. Иногда – рыболовные снасти. Очень редко – одежду.

Рыбаки, на чьем труде строилось благополучие целого городка и его «элиты» – портовых торгашей – были самой бедной и самой бесправной частью населения приморского городка.

Зачем баловать излишним вниманием тех, кто и так отдаст продукт своего труда за бесценок?

Талл шел впереди, с непосредственной любознательностью подростка рассматривая то, что лежало и висело на торговых рядках слева и справа от него. Александр внимательно наблюдал за ним, за теми, кто находится впереди, по краям, но особенно – позади него. А еще – он очень чутко слушал все, что говорили на площади. А говорили много чего интересного.

– Представляешь? Стрелой! Огромной стрелой из примитивного лука! Поверить невозможно! – с жаром рассказывал один из аборигенов другому. Землянин насторожился. Вряд ли на этой планете много стрелометов, способных стрелять большими дротиками. Неужели опять отличился Ар'рахх?

Он остановился у сплетника, прислушался, сделал вид, что разглядывает какое-то морское животное. Торговец, заметив его интерес, тотчас же прекратил обсуждение новостей, обратился к человеку, указывая на иссушенное лучами Лакуса тельце животного:

– Тебя интересует Маркон? Звездный рекрут отрицательно покачал головой, побрел дальше.

– Все калеки почему-то думают, что если поймать живого Маркона и натереть его кровью рану, то рука, или нога обязательно вырастут снова! – донеслось ему в спину. – Ерунда, конечно! Но они – верят! Еще никому не удавалось поймать живого Маркона! Его собеседник забормотал что-то в знак согласия с ним.

– А когда Императора будут хоронить? Как его намерены погребать? – живо обсуждали два других аборигена – продавец, и его покупатель. Сашка снова насторожился.

– Я слышал – после того, как Император погиб, возникли споры, кто должен занять его трон! – донесся обрывок разговора из соседнего ряда.

– Почему? – искренне изумился его собеседник.

– Болтают, что южный Император – старший брат нашего. Ну, того, которого убили! И теперь он имеет все права на трон нашей Империи!

– Дык…. Может, это он сам и организовал все?

– Не-е… Говорят, Тайная канцелярия думает иначе.

– Иначе?

– Да! Ты вспомни, как был убит император?! Его сшибли с балкона. Огромной стрелой. Говорят, она пробила его насквозь и Император свалился вниз уже мертвым!

– Не дай Бог такой смерти! Упокой Бог его душу! – отозвался его собеседник. – Так, когда погребение? Я слышал, его предадут Большой Огню.

– Да! Отца Императора хоронили именно так; и его отца…. И его….

– Дядя Чак, что ты стоишь? – из состояния задумчивости Сашку вывел звонкий голос парнишки. – Мы уже пришли! Давай покупать!

– Давай! – легко согласился землянин, для которого из коротких обрывков чужих разговоров картина покушения на Императора Южной Империи вырисовалась очень четко.

Видимо, вечером, как обычно, Уррак «по привычке» истязал кого-то в своей «пыточной». Умаявшись, он вышел на выступ, чтобы, так сказать, «подышать».

«Вот и подышал»! – в душе землянина не было и тени сожаления о вероломном властелине страны. – «Представляю, как он удивился, когда в него вонзилась стрела из тетивника моего зеленого друга»! – Сашка усмехнулся. – «А Ар'рахх молодец! Интересно, он действовал по своей инициативе, или по заданию Диты? Хотя, как мне подсказывает интуиция, патронесса вряд ли вообще что-то знала о планах драка и богомолки». – Александр отчего-то был твердо уверен, что «акцию устранения» зеленый верзила проводил не один.

– Нам масла и хлеба! – звонко провозгласил подросток, высыпая на прилавок содержимое своих карманов. Одна из медных монет покатилась по дереву, норовя свалиться вниз, за прилавок, но была тотчас же ловко прибита к нему тяжелой мадонью негоцианта.

– И овощей! – хрипловато добавил человек, заметив, что торговец намерен сгрести деньги мальчишки одним движением.

Торгаш презрительно смерил с головы до ног поджарую фигуру однорукого рыбака, ничего не ответил. Он наклонился вниз, под прилавок, долго шарил там что-то. Его покупатели терпеливо ждали, когда он появится снова.

Негоциант вынырнул из-под досок, поставил на дерево крохотный горшочек, с плотно запечатанным горлышком.

– Это – масло! – пояснил он. – А вот это – хлеб! – о прилавок глухо стукнула черствая буханка. Овощей купите во-он там! – он рукой показал, где именно продаются свежие овощи.

Подросток скользнул взглядом за рукой торговца. Другой рукой продавец накрыл прилавок. Мальчишка даже не заметил, что под широкой дланью негоцианта скрылась одна из его монет. Зато заметил человек.

– Постой! – мягко сказал он, стараясь ненароком не обидеть торговца. – Ты случайно не заметил, куда подевалась одна из наших монет?

– Нет! Не заметил! – равнодушно ответил кромосянин, подвигая к себе руку.

– А здесь – что? – землянин кивнул на ладонь негоцианта.

– Ничего! – так же спокойно и также равнодушно ответил ему абориген.

– Я хочу посмотреть!

– Посмотри! Если – сможешь! – торгаш даже не улыбнулся.

Сашка попробовал сдвинуть в сторону руку кромосянина. Длань лежала на прилавке так, словно её кто-то прибил двухсотмиллиметровыми гвоздями.

Александр не стал соревноваться в силе с более опытным в таких махинациях кромосянином.

Он положил свою руку поверх его и стал сжимать десницу, похожую на лопату. Кромосянину стало больно. Но руку он не убрал.

Подошли два стражника, стали с интересом наблюдать за происходящим. Им кто-то успел «доложить» что однорукий рыбак подозревает продавца в нечестном ведении дел, а именно – краже денег покупателя на его глазах. Сашка даже не подозревал, насколько серьезное обвинение он только что «предъявил» негоцианту. Торговец, разумеется, тоже заметил воинов. Он сопротивлялся изо всех сил.