Но он согласился. Ведь он, в конце концов, был дезертиром и убийцей, которого полагалось расстрелять на месте, и безопасность — или хотя бы иллюзию безопасности — можно было найти, лишь объединившись с такими же. А что еще оставалось делать? Ник был солдатом, он умел только воевать. Что Освободительный фронт высокогорья, что армия Республики — особой разницы не чувствовалось. Мундиры разные — работа одна.

Не то чтобы он получал удовольствие от этой войны, как и от войны вообще — его — то, в отличие от клонов, чувством страха не обделили. И на том спасибо, кто бы за это ни отвечал. Как — то на Муунилинсте Нику пришлось видеть фалангу клонов, бесстрашно штурмующую высоту против в три раза большего отряда дройдек. Никто из клонов даже не дрогнул, хотя лазеры и плазменные лучи дройдек косили солдат, как флимсипластовых игрушечных кукол. Три четверти отделения полегло в той атаке.

Но высоту они взяли.

Все же, несмотря на ужасы войны, правила и уложения военной жизни создавали некое чувство безопасности, почти комфорта. Ник никоим образом не был одним из офицеров — службистов, не проведших и минуты на поле боя и знающих войну только через голосимуляторы и тренажеры. Даже будучи командиром дивизии, Ник был вынужден выполнять идиотские приказы парочки таких вот кабинетных вояк, и очень часто это едва не стоило ему головы. С другой стороны, такие прилизанные новички, как правило, из своей первой или второй кампании возвращались не в лучшем состоянии, если вообще возвращались.

Как и многие другие, Ник предвкушал мир, который должен был наступить, когда Дуку, Гривусу и всем прочим достанется по заслугам. Мир, когда он сможет наконец сложить оружие и немного отдохнуть. Зализать раны.

Но не сложилось. Вместо того чтобы отдыхать, Ник прятался за ржавой гусеницей заброшенного краулера вместе с шестью товарищами, ожидая, когда пятерка штурмовиков пробежит мимо. Даже не будучи всезнающим татуинским пауком — мозгоедом, по обрывкам разговора клонов Ник понял, что они гнались за джедаем. За каким именно — падаваном, рыцарем или мастером, — сложно было сказать.

По роду службы и благодаря знакомству с Мейсом Винду Нику удалось довольно близко познакомиться с кое — кем из джедаев, включая нескольких членов Совета — все они, насколько он знал, были мертвы. Или «ушли в Силу» — так это называли сами джедаи. Ну и ладно. Ник терпеть не мог всех этих теорий и учений об иной жизни. У него и в этой дел было невпроворот, если еще и о другой беспокоиться…

Он обернулся на своих ребят, кивнув в сторону пробежавшего отряда. Те последовали за ним без колебаний.

Не выпуская штурмовиков из виду, Ник крадучись двинулся по пустынным улицам. В этот час здесь было мало прохожих, да и те, что были, благоразумно ретировались при виде марширующих по тротуару вооруженных штурмовиков. Вскоре солдаты остановились перед полуоткрытой дверью давно заброшенного здания. Ник едва слышал, как они совещаются, внутри их добыча или нет. Решение осмотреть дом было принято без промедления, когда один штурмовик указал на дверную панель, которую, судя по стертому слою пыли и грязи, открывали совсем недавно. Другой солдат одним ударом открыл дверь до конца. Штурмовики исчезли внутри, держа оружие наизготовку.

— Пошли, — прошептал Ник. — Может, они там загнали джедая в ловушку.

— Может, и нас загонят, если сперва не разведаем обстановку, — заметил Карс Кортос. Это был невысокий коренастый человек, энергия из которого так и била, как вспышки на солнце, а его чутье нередко выручало всю команду.

Ник задумался. В словах Карса был смысл — стоило по крайней мере исследовать дом на предмет запасных входов — выходов, прежде чем…

Откуда — то изнутри здания раздались бластерные выстрелы.

— Мы идем туда, — сообщил Ник и, тоже вытащив бластер, быстро шагнул в проем.

— Похоже на то, — согласился Карс, и вся команда двинулась следом.

Сила, словно невидимый водопад, легко несла Ивена Пиелла, как течение реки несет семечко джекку. Джедай привычно нырнул в поток, подчинившись его воле. Сила управляла его движениями, позволяя защищаться и атаковать намного быстрее и точнее, чем по велению собственного разума. Выстрелы штурмовиков рикошетили от его клинка с ослепительными вспышками, лучи энергии рассеивались, не причиняя вреда.

Небольшой шанс спастись все — таки есть, внезапно осознал Ивен. Если удастся с помощью Силы перелететь над головами солдат и приземлиться позади них, появится шанс добраться до выхода. Но прыжок должен быть совершен безупречно, к тому же противники с таким приемом уже могли быть знакомы. Но Ивен уже мчался навстречу пяти закованным в броню солдатам, каждый из которых был как минимум вдвое больше и тяжелее его.

Неожиданный маневр сработал: очевидно, штурмовики раньше с подобным не встречались. Взмыв в воздух, Ивен позволил Силе сместить вес его тела, напряг мышцы и развернулся так, чтобы приземлиться лицом к врагам.

Прием был выполнен безукоризненно. Сохранив идеальное равновесие, Ивен опустился на старинный паркетный пол, держа меч перед собой. Застигнутые врасплох, штурмовики развернулись и начали бешено палить в него. Ивен почувствовал, как внутри затеплилась надежда. Он пятился к дверям, отражая выстрелы. До выхода оставалось каких — то пять метров. Если б только дотянуть…

Один из штурмовиков снял с пояса какой — то круглый предмет и замахнулся, собираясь швырнуть его. Граната, понял Ивен.

«Совсем отчаялись, — подумал он. — Они же не думают, что если я отразил выстрелы, то не смогу разобраться с…»

Слишком поздно он понял замысел врага. Предмет в руке штурмовика был световой гранатой, и бросать ее никто не собирался. Клон просто активировал гранату и уронил на пол у своих ног. Не успел Ивен заслонить глаза или хотя бы зажмуриться, как шарик исчез в ослепительной вспышке света, затопившей весь мир вокруг.

В шлемы штурмовиков были встроены поляризационные линзы. Им свет не причинил вреда. Они видели Ивена, он же не видел ничего, кроме сияния обожженной сетчатки.

Но зря они решили, что это что — нибудь изменит. С помощью Силы джедай мог видеть еще лучше, чем глазами. Ивен стал отступать, рисуя мечом заслон от выстрелов, которыми его щедро поливали штурмовики, и поручив Силе то, чего не могли его поврежденные глаза. Но пока он поражался наивности клонов, в его сторону полетел другой предмет. Судя по ряби в Силе, это был еще один небольшой шарик — скорее всего, очередная граната, но на этот раз с ударным взрывателем. Если отбить ее мечом, она вполне может сдетонировать. Ивен поднял руку, чтобы оттолкнуть шарик Силой…

И тут один из штурмовиков выстрелил — но не в него. Энергетический заряд встретил гранату в воздухе, и та взорвалась.

Ивен понял, что попался. Светограната должна была лишь отвлечь его, прорвать его защиту для настоящей атаки. Ударная волна оттолкнула его вверх и назад. Джедай с размаху врезался в колонну. Сила уберегла его от мгновенного испепеления, но контакта с колонной он не предвидел. Ивен почувствовал, как хрустнули его кости и лопнули внутренности от удара о безжалостный фибропласт.

Он даже не понял, что закричал.

Невнятно, будто издалека, Ивен ощутил, как Сила вдруг забурлила, словно поверхность пруда от брошенного камня. Он услышал удивленные возгласы врагов и выстрелы из бластеров — треск разрядов отличался от звуков оружия клонов. С последней угасающей искрой сознания Ивен Пиелл понял: прибыла помощь.

Слишком поздно.

Ворвавшись с товарищами в разгромленный зал старинного казино, Ник услышал крик боли. Метрах в десяти он увидел маленькую фигурку, скорчившуюся у основания колонны. Пятеро штурмовиков тут же начали палить во вновь прибывших. Первые выстрелы ушли в молоко, но миг замешательства не мог продлиться долго — очухавшись, солдаты изжарят Ника и компанию на месте.

— Взять их! — крикнул Ник и, выхватив бластер, устремился вперед. Штурмовики переключили внимание на него. Ник бросился на пол, перекатился под дождем выстрелов и припал на одно колено, вскидывая оружие.