— Ясно.

Оби-Вану все это не нравилось. Тут могло быть все, что угодно.

Он расширил дыру, и подождал, пока металл не остынет, чтобы можно было пролезть внутрь.

— Я пойду первым, — сказал Кеноби. Света грибов в новой пещере едва хватало, чтобы осветить обширный зал. Помещение было где-то двадцати метров в ширину, стены казались слегка выпуклыми. — Вроде чисто, — сказал джедай и пролез внутрь, тотчас обратившись во внимание.

В сиянии меча он разглядел гладкий каменный пол грубой сферической полости. В центре обнаружилась нисходящая каменная лестница. Оби-Ван предположил, что та ведет в другую пещеру, которая находится под ними.

Джессон проворно проскользнул через прожженную дыру и поднялся, сжимая в руке лампу.

— Ты был тут когда-нибудь? — спросил Оби-Ван.

— Ни разу. Как не был ни один живой член верхнего улья, — сказал Джессон. — Думаю, мы сейчас внутри самой большой статуи Зала героев кси'тинг.

Они пошли вниз по лестнице, обходя по спирали цельно-каменную колонну, установленную в центре высеченной в скале полости. Высеченной? Нет, скорее выгрызенной, — решил Оби-Ван.

— Что-то не так, — сказал Джессон. В голосе кси'тинг проскользнула тревога.

— Что?

— Я чую смерть, — сказал воин.

Сама тишина была такой гнетущей, что Оби-Вану сложно было не согласиться. Что-то не так — он тоже чувствовал. На полпути к нижней полости Джессон направил лампу на пол.

Какое-то мгновение Оби-Ван не мог поверить своим глазам. Весь пол пещеры усеивали пустые, вдребезги разбитые щитки. Бесчисленной массой они лежали всюду, словно кости в логове крупного хищника.

— Что тут случилось? — прошептал Джессон.

— А ты как думаешь?

Казалось, фрагменты экзоскелетов, черепа, кости ног, и позвонки глядели на них, одновременно смеясь и остерегая.

— Либо они сползлись сюда сотнями и погибли, либо…

— Либо что? — спросил Оби-Ван.

— Либо что-то их сюда загнало.

Спустившись, Оби-Ван нагнулся и дотронулся пальцами до обломанных краев щитка. В останках совсем не осталось влаги. Все случилось много лет назад.

Кеноби поднялся и направился к нисходящей каменной лестнице в центре. У вьющегося выхода не было перил, и если спускаться неосторожно — падение будет неприятным. Вокруг витал пыльный аромат давней, позабытой смерти.

Когда они спустились, нога Оби-Вана раздавила ножной щиток.

— Свет, — сказал он, и взял из рук Джессона лампу.

Щитки были расколоты. Следов высохшей плоти не осталось. Съедена? Куда бы он ни посмотрел, вокруг лежали лишь разломанные, покалеченные экзоскелеты мертвых кси'тинг.

Джессон опустился на колени и принялся изучать останки.

— Я… я не понимаю, — проговорил он, когда Оби-Ван вернул лампу.

Что-то в его голосе испугало джедая.

— В чем дело? — спросил Оби-Ван.

— Погляди на эти отметины от зубов.

Оби-Ван осмотрел останки. Щиток и в самом деле был разгрызен, а не разломан неведомым орудием.

— Точно. Как дико.

— Ты не понимаешь, — сказал Джессон. — Эти отметины оставлены зубами кси'тинг.

И внезапно ужас, охвативший Джессона, добрался и до Оби-Вана. Что-то случилось в этих глубинах, где кси'тинг пытались сохранить былые традиции. Клан обернулся против клана? Война? Как бы все ни началось, теперь абсолютно ясно, чем все закончилось: каннибализмом. Эти кси'тинг перегрызли друг друга. Не было ниже поступка, не было более отвратительного врага. В душе всегда жил страх погибнуть от руки противника — то была естественная составляющая жизни воина. Но чтоб тебя убили и съели… это уже ни в какие ворота.

— Предлагаю отсюда убраться, — сказал Кеноби.

— Согласен, — процедил Джессон. И они пошли дальше.

Что-то шевельнулось. Оби-Ван не видел и не слышал движения — он почувствовал его: смещение воздуха, волнение в Силе.

— Кажется, мы не одни, — сказал он.

Джессон потянулся за трехсегментным посохом, висевшим у него за спиной. Сегменты были сделаны из прозрачного акрилового хрусталя и соединены вместе короткими отрезками цепи. Два в одном: дубинка и цеп, — подумал Оби-Ван. Он надеялся, что оружием кси'тинг владеет превосходно.

— Сюда, — сказал Джессон, указав на отверстие в дальнем конце залы.

Эта полость, как и та, что находилась выше, имела выпуклые стены, но с более скругленными углами.

— Давай войдем, — сказал Оби-Ван. — Побыстрее. Правда, мне кажется, что там нас уже ждут.

Джессон оттопырил губы, обнажив два ряда мелких, острых зубов. Не хотел бы Оби-Ван угодить рукой в эти челюсти.

— Пусть только подойдут, — сказал кси'тинг.

Шаг за шагом они продвигались вперед. Проход был совсем уже близко, когда изменился воздух. Слабый легкий ветерок донес едва уловимый неприятный аромат. Едкий острый запах осушал язык и глотку, пробуждая мысли о желудочных газах. Прежде чем Кеноби смог определить природу "аромата", во мраке появилась первая пара горящих глаз. Блестящих и фасеточных, подмаргивающих из темноты.

И потом на них напали.

Джессон почти мгновенно бросил лампу, но та, несмотря на то, что не погасла при падении, светила тускло и в другую сторону. Сияющий меч Оби-Вана был ярче, и распалялся с каждой новой вспышкой, когда клинок встречался с оружием и телом противника.

На них напали кси'тинг — джедай был в этом уверен — но не те кси'тинг, которых он видел раньше. Эти не походили на воинов: они были землекопами, рабочими. Гипертрофированные челюсти говорили о том, что именно они отвечали за то "жеваное" вещество, что встречалось повсюду в улье.

Большинство землекопов имели при себе тяжелые металлические пруты. Оружие? Инструмент? Какой бы цели пруты не служили изначально, они могли переломать противнику все кости.

На раздумья не оставалось времени. Меч Оби-Вана пел протяжную и мрачную песнь. Землекопы кси'тинг валились на землю, как скошенная трава. Они шипели и выли, наступая на джедая.

Оби-Ван не торопился отвечать на выпады, позволяя врагу подходить ближе, и только затем опускал на них меч. С беспощадной быстротой каннибалы атаковали, накидываясь бурными волнами, вращая металлические пруты. Чтобы одержать победу они полагались на численное превосходство.

Против джедая этого было мало.

Воздух вокруг Оби-Вана свистел, разрываемый ударами светомеча. Немного погодя отладив темп и стиль атаки, он узнал кое-что новое о своих неприятелях. Первое, что он понял — те практически ослепли от многих лет жизни в темноте, полагаясь, без сомнения, на обоняние и слух. Сияние меча джедая пугало их, заставляя замирать на месте и колебаться перед атакой. Те же, кто упорствовал, гибли, шипя от ярости и страха.

В промежутке между ударами, между глотками воздуха, Оби-Ван бросал отрывистые взгляды в сторону Джессона.

Воин кси'тинг в помощи не нуждался. Он сражался с бесстрашием, агрессивностью, почти неземной ловкостью, ударяя во все стороны каждой из шести конечностей. Его оружие напомнило пропеллер, крутящийся с почти незримой быстротой. Джессон брал трехсегментный посох сначала за один конец, потом за середину, потом за другой конец, вращая и размахивая им при обороне и атаке. Каждый раз, когда он делал выпад, один из врагов падал замертво.

Джессон припал к земле, сделав подсечку нескольким тварям, и поднялся, встав в свирепую с виду атакующую позицию, которая имитировала паука, крадущегося по прядям паутины.

Нападавшие окружали их, шипя и извиваясь, и Оби-Ван с Джессоном встали спина к спине, обозревая скопище каннибалов.

— Всех нам не убить, — процедил Джессон.

— Нет, — согласился Оби-Ван. — Но нам и не нужно. Следуй за мной!

Не говоря ни слова, джедай нырнул в гущу каннибалов, пробивая путь к двери. Он старался не думать о том, что произойдет с ними — или с Джессоном — если враг получит численное превосходство. Джедай не хотел терять контроль над Формой III, стилем владения светомечом, который он так долго отрабатывал. В руках того, кто понимал, что оборона и атака — две стороны одной медали, стиль был искусен и крайне эффективен.