— Она не ответила! — драматично воскликнул дед. — Я поднял глаза, и у нее были сжаты зубы, потому что она нажирала себе вес чёртовыми сладостями с арахисовым маслом. О, я никогда в жизни не видел такого зрелища. Она просто пихала себе всё это в огромное жирное чёртово лицо. Ох, ты бы не захотел, чтобы это увидели твои дети, Вилли, я тебя уверяю. Боже, меня это напугало. Это должно быть незаконным, так пугать людей. Возможно, у меня никогда в жизни больше не будет стояка.

— Побойся Бога, папа, — в отчаянии сказала мама.

Дед хихикнул в своём сумасшедшем стиле.

— Вы не возражаете, если я воспользуюсь вашей уборной? — спросил Джексон.

Мама велела мне показать ему, где она находится, и мы скрылись в доме.

— Иисусе, — воскликнул Джексон.

— Что? — спросил я.

— Твой дед!

— Он очень забавный, как только ты поймёшь, что он просто пытается тебя завести.

Джексон расстегнул ширинку, чтобы отлить.

Я перегнулся, чтобы посмотреть.

— На что смотришь? — спросил он.

— На то, чего надеюсь увидеть намного больше? — с улыбкой произнёс я.

— Значит, когда ты говорил о голом кемпинге, ты имел в виду... быть обнажённым всё время?

Я видел, что он переживает.

— Правильно. Всё время.

Он не знал, что с этим делать.

— Тебя беспокоит необходимость быть голым? — спросил я.

— Что, если нас кто-нибудь увидит?

— Например, кто? Это частная собственность.

— Какой-нибудь охотник или кто-то ещё.

— Как в "Избавлении"?

— Именно, — сказал он.

— Всяко бывает, — сказал я. — Может, нас там ждут какие-нибудь возбуждённые дятлы. Нужно воспользоваться шансом. Ведь они могут нас изнасиловать.

— Я вырос в городе, — подчеркнул он.

— Всё нормально. Они насилуют и городских. Ты должен был время от времени ходить в походы.

— В бойскаутах. Я ненавидел это.

— С тобой всё будет в порядке. А теперь отправляй коня в амбар и давай пошевелимся.

— Кстати говоря, помнится, ты говорил, что мы будем кататься на лошадях.

— Так и есть. На деревенских лошадях. Мы называем их квадроциклами.

— Ты ждёшь, что я сяду на квадроцикл?

— Это противоречит твоей религии?

— Я не знаю, как им управлять.

— Что там знать? Жмёшь газ — едешь вперёд. Жмёшь тормоз — останавливаешься. Что ещё?

Его лицо выглядело обеспокоенным.

— Теперь ты в руках папочки Вилли. Прекрати рыдать, городской пижон.

Выйдя на улицу, я выгнал из гаража два из трёх квадроциклов. Джексон, казалось, был настроен весьма скептически.

— Их могут водить и маленькие дети, — сказал я. – Будь мужчиной!

Он потренировался в вождении во дворе и обнаружил, что это настолько просто, что на это способен даже янки.

Время приближалось к пяти, когда мы, наконец, стартанули. Квадроциклы были загружены сумками и готовы к дороге. Я вёл нас через мамин огромный задний двор к деревьям и холмам, и нас быстро проглотили возвышающиеся сосны, дубы и ели. Мы последовали по тропе вдоль берега реки, направляясь глубже в лес, где было жарче, воздух был густым от влажности, и заросли выходили из—под контроля.

Ной сидел позади меня, держась за мою талию. Он приглядывал за Джексоном, чтобы убедиться, что тот не попал в неприятности и не заблудился.

Мы проехали два из трёх заливов и наконец, выехали на большой склон у реки, где находилось место для кемпинга. Дальний берег был высоким, как маленький обрыв. Ближний берег был чистым и отчасти плоским — идеальное место для того, чтобы разбить палатку и разжечь костёр. Река сильно накатывала на берег и медленно возвращалась в течение.

Я слез с квадроцикла и огляделся вокруг с широкой улыбкой на лице.

Летом мы с Ноем проводили много времени на этом месте. Иногда с нами ездили мои племянники. Иногда Билл. Но обычно мы с Ноем были одни.

Место было уединенным, далёким от цивилизации, мирным, тихим, успокаивающим. Бриз всегда следовал за руслом реки и проносился мимо нас и над нами.

Стоя там, пока мирно текла вода, я чувствовал себя счастливым.

— Пойдём поплаваем, — сказал я, вспотев после короткой поездки. Я стянул с себя одежду и голым побрёл в воду. Ной разделся и с нетерпением последовал за мной.

Мы обернулись посмотреть на Джексона.

Выражение его лица говорило, что он городской мальчик, который никогда не купался нагишом и не собирался начинать сейчас.

— В воде нет крокодилов? — спросил он.

— У нас здесь не водятся крокодилы, — сказал я. — Но вот аллигаторы, это другая история. Есть парочка большезадых особей. Обычно они нас не беспокоят.

— Думаю, я просто посмотрю.

Он говорит, что будет просто смотреть, — прожестикулировал я Ною.

Сын улыбнулся.

Я улыбнулся в ответ.

Мы вернулись на берег и затащили его с нами в воду, улюлюкая, крича и поднимая гвалт.

После купания мы надели шорты и сели на солнце, сохнуть, наслаждаясь ощущением того, как Мать Природа приятно опаляет наши тела. Мы наблюдали за Ноем, который играл на маленькой песчаной отмели у кромки воды. Он ползал на четвереньках, строя замок или крепость, используя гладкие, плоские камни, чтобы выкопать зубцы и всякую всячину. Он уже стал светло-коричневого цвета.

— Можно сказать, что у него задержка роста, — наблюдательно отметил Джексон.

— Немного, — сказал я. — Мне нравится приводить его сюда, позволяя получить немного солнечной и водной терапии. Он проводит весь день, играя в воде или на песке, просто дурачится. Кажется, это ему помогает. На самом деле, это помогает нам обоим.

— Мило, — отозвался он.

Я достал солнцезащитный крем и подошёл к Ною, чтобы нанести толстый слой на его плечи, лицо, грудь и ноги.

Ты голодный? — прожестикулировал я.

Он покачал головой, объясняя, что строит небоскрёб, как тот, в котором жил Железный человек.

Я принёс сок и протянул его сыну, а затем наблюдал, как он играет в своём молчаливом мире, соскребая песок, нагромождая его, роя траншеи, строя стены.

Я поработаю над своим загаром, — сказал я.

Хорошо.

Скажи мне, если проголодаешься.

Хорошо.

Выпей свой сок.

Отстань от меня!

Я пошёл обратно к лагерю и расстелил полотенце.

— Можешь намазать на меня этим? — спросил я Джексона, усевшись перед ним и протягивая солнцезащитный крем.

Его руки на моих плечах казались настолько нежными, что я закрыл глаза.

— Я мог бы провести здесь всю свою жизнь, — сказал я, вдыхая чистый воздух, сладкий аромат деревьев и речной воды.

— Ты не боишься змей и медведей?

— Только когда они кусаются.

— А здесь есть медведи?

— Насколько мне известно — нет. О чём тебе нужно переживать, так это о кабанах.

— Кабанах?

— Они тоже жестокие ублюдки, — сказал я. — Если когда-нибудь увидишь одного, просто держись подальше. Они оторвут тебе чёртову ногу, можешь не сомневаться.

— Серьёзно?

— Такое случилось с моим братом Джерри. Он был здесь, рыбачил и заснул. Пришёл табун кабанов, и ничего не поделаешь.

— Боже, это ужасно!

— Мы нашли части его тела вверху и внизу по реке. Нашли всё, кроме его правой руки.

— Это... это ужасно. Сколько ему было?

— Двенадцать.

— Он был здесь один, и ему было всего двенадцать?

— Мы услышали, как он кричит. К тому времени, как мы с моим братом Билли добрались сюда, не осталось ничего, кроме крови и разбросанных повсюду конечностей. Это было огромное чёртово месиво.

Он умолк, задумчиво сжав губы.

— О мой Бог, — в ужасе прошептал Джексон.

Я позволил ему немного обдумать это.

— Ты веришь во всё, что слышишь? — спросил я. — Если так, то на юге ты долго не протянешь.

— Ты это выдумал?

— Так мы и делаем, мальчик янки. Поэтическая вольность и всё такое.

— Ты ублюдок!

— Видел бы ты своё лицо! У меня даже нет брата по имени Джерри.