— Посредник? — издевается Кая. — Мы не нуждаемся в людях, говорящих о перемирии, Дэниэл.

— Мы понесли большие потери, Генрих, — возражает Дэниэл.

Кая не упускает его явное пренебрежение, и яростно впивается в ручки кресла. Генрих медленно обходит трон Эвандера и нежно кладет руку на костяшки Каи.

— Я заинтригован, дорогая.

— Не то слово, — огрызается Кая.

Дэниэл продолжает.

— Я только прошу обсудить такую возможность. Вот и все.

— Да, — произносит Генрих, глядя на меня. — Тут, многое нужно обсудить.

— Спасибо, — благодарит Дэниэл.

Он отступает еще немного, и я остаюсь позади него. Генрих машет в благодарность Дэниэлу. Он сразу же берет меня за руку и уводит.

Он вынужден идти медленно. Могу сказать, он борется с желанием прыгнуть. Мы останавливаемся у водопада. Вода пустует, без бессмертных. Все в центре коммуны, добиваются аудиенции у королевы-матери и ее Творца.

— Потише, — предупреждает Дэниэл.

Я прислоняюсь к дереву, мои ноги дрожат от страха.

— Я думала, ты сказал не привлекать к себе внимания.

— Похоже, я потерпел неудачу.

Я корчу гримасу.

Дэниэл отпускает мою руку и я чувствую себя опустошенной, мне хочется дотянутся до него.

Дэниэл замечает выражение моего лица.

— Что это?

— Ничего, — быстро отвечаю я.

— Я чувствую, что подвел тебя, даже не сформировав план, — стонет он, глядя куда-то в Лес.

Своим зорким взором, я ловлю странную эмоцию на его лице. Он сильно подавлен.

Стараться придумать цвет, который ты никогда не видел – кажется невозможным до тех пор, пока не увидишь его.

— Подвел? — тихо спрашиваю я.

Дэниэл, мой единственный друг. Если я могу доверять кому-то, даже немного, то только ему. Хотя это последнее, во что я хочу верить. Не уверена, что мои чувства распространены среди Мракоходцев – чувствовать притяжение к тому, кто их обратил. Я не хочу, чтобы это оказалось правдой, особенно теперь, когда я увидела Каю.

— Было что-то, в глазах Генриха. Он что-то задумал. Они бессмертные, ты бы не хотела быть вовлеченной в это. Если ты передумала, я пойму.

— Ты хочешь, чтобы я ушла? — дрожащим голосом, спрашиваю я.

Меня удивляет то, как мне больно.

— Конечно, нет. Нет. — он тянется ко мне.

Моя рука снова оказывается в его, и это, словно глоток свежего воздуха, после первой охоты.

— Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Генрих проявил интерес – это не хорошо.

— Кая и Генрих ведь не задержатся?

Дэниэл качает головой.

— Когда они уйдут, мы сможем завершить наш план.

Дэниэл кивает и идет к воде.

— Нам нужно, без лишнего шума, добраться до твоего Отца. Постараться удержать его на месте и заставить понять ...

— Это твой план? — обессилено спрашиваю я. 

— У тебя есть лучше?

— Однажды ты сказал, что ему лучше думать, что я мертва.

— Это правда.

— Может, начать сначала. Может, мы могли бы ... — я задумываюсь, на мгновение. — Возможно, мы могли бы попросить Кала поговорить с ним? Может, ты сделаешь шаг вперед.

— Наш клан уже пытался осуществить перемирие. Это привело к гибели твоего деда. Ты – наш лучший шанс.

Я киваю.

— Поэтому, мы приблизимся к нему вместе. Застать его в покое, как ты и сказал.

— Мы должны быть готовы к любой реакции. Он может подумать, что я вынудил тебя и что тебе промыли мозг.

— Тогда, я пойду одна.

— Нет, — сурово отрезает Дэниэл. — Что-то может пойти не так. Твой Отец – лучший предводитель, Эрис. Сейчас ты сильнее и быстрее, но он убил десятки наших. Я не могу ... я не могу потерять тебя.

— Не потеряешь, — говорю я. — Ты будешь неподалеку.

Со страдальческим видом, он сжимает мою руку.

— Скажи мне, что будешь осторожна. Я не знаю, что сделаю, если он нападает на тебя.

— Если он это сделает, тебе придется выполнить наше соглашение с Эвандером?

Дэниэл опускает подбородок.

— Я не думаю, что позволю кому-то жить, если он отнимет тебя у меня. Аяна и Эфраим до сих пор живы только потому, как я и утверждал, что ты здесь.

Я прикасаюсь к его щеке, и он прижимается к моей ладони.

— Но, если мы добьемся успеха ... — меня охватывает радостное возбуждение. — Это кажется таким невозможным, но будет удивительно, если я смогу вернуть свою семью.

— Оно того стоит, верно? — спрашивает он.

— Стоит.

Сейчас почти утро, я сижу одна, посреди своего, недавно построенного, гнезда и лениво перебираю волосы. Прошло три месяца, с тех пор, как Дэниэл обратил меня. Остальные в клане держатся на расстоянии, даже после распространения слухов о перемирии.

Закончив строительство моего дома, я помогала охранять территорию, разрабатывала план или сидела на выступе у водопада.

Пока я не засыпаю, Дэниэл остается со мной, а потом возвращается в свое гнездо, но давление становится более ощутимым, жажда добраться до нас обоих.

Он расстроен, проходят дни, а у него не появилось возможности застать моего Отца в одиночестве, и чем больше времени проходит, тем тревожнее я себя чувствую.

Проснувшись до восхода солнца, я обнаруживаю записку на своей подушке. Дэниэл отправился проведать Кала. Когда он ушел, меня захлестнуло отчаяние, лишив самообладания чтобы не прыгнуть со своего дерева и бежать к каменной стене, окружавшей Хэльгрен.

Раздается шорох, словно кто-то взбирается по веткам к моему гнезду, и это означает лишь одно, что это не Дэниэл. Я теряюсь в догадках – «кто это может быть?».

Женщина, в длинном и тусклом платье, стоит в дверном проеме, за ее спиной уже светает. Это Илана. Не представляю, что ей от меня нужно.

— Ты ... ты подруга Аяны? — спрашиваю я, приготовившись к нападению.

В гнезде нет окон, хотя, с моей новой силой, мне не потребуется много времени чтобы пробиться сквозь стены, но я не хочу портить единственное место, где чувствую себя в безопасности, кроме дома Дэниэла. Это место не большое, но это мой дом.

Она усмехается.

— Боже, нет. Она ужасна.

 Когда я не отвечаю, Илана продолжает.

— Еще до смерти ребенка, она не была счастливой, даже когда была человеком. Я знаю. Она жила ниже по улице, когда мы были детьми.

— Как давно это было? — спрашиваю я.

— Я взяла за правило не следить. Ты – Эрис.

 Это не вопрос, но я все равно киваю. Она делает шаг мне навстречу, и протягивает руку.

— Мы официально не знакомы. Я – Илана.

— Приятно ... приятно познакомиться.

— Может быть. Это тоже сделал Дэниэл? — спрашивает она, пройдясь пальцами по единственному стулу в комнате.

— Он помог.

Она улыбается.

— Он тоже помог мне с моим гнездом.

Она садится на стул, пробегая пальцами по гнутому дереву.

— Он говорил, что помог многим.

— У него доброе сердце, но он никого не пускал в него. До тебя.

— Меня? — моргаю я.

— Не то, чтобы он не хотел. Мы обычно быстро разбиваемся на пары. В течение первых пяти лет. Но не Дэниэл. Он всегда бродил по Лесу.

Я умалчиваю о том, что Дэниэл встречался со своими родителями. Может поэтому, он никогда не брал себе пару. Он не мог рисковать, чтобы они узнали его секрет.

Взгляд Иланы рассредотачивается.

— Он смотрит на тебя так, как Элиас смотрел на меня.

 Она возвращается к разговору.

— Мы все прекрасно это видим и знали, что он ищет кого-то. Предполагаю, что тебя.

— Я не знаю, что ты имеешь в виду.

Она смеется.

— Думаю, что знаешь. Ты также смотришь на него.

— Я ... ты ... зачем ты вызвалась перед Эвандером?

— По той же причине, что и вы. Для обсуждения.

— Разрешения, — уточняю я.

— Это то, что он рассказал вам? — спрашивает она, выгибая бровь.

— Разве вы не получали разрешения от Эвандера на пребывание?

— Кая дала мне разрешение.