— Мы не знаем. Он... — начинаю я в дверях.

Дэниэл встает передо мной и берет мое лицо в свои руки.

— Послушай меня. Ты ему больше не дочь. Если он не убьет тебя, это сделает Клеменс.

Я сглатываю.

— Я должна попробовать.

Рука Дэниэла соскальзывает с моей щеки к шее, а затем на плечи.

— Я хотел бы сделать это проще для тебя. Я не думал, что будет так тяжело смотреть, как ты...

Я понимаю, как мы близки. Его аромат пронизывает воздух вокруг, и мои плечи расслабляются. Он смотрит на мои губы.

— Я следил за тобой, долгое время.

— Почему? — спрашиваю я.

— Я не ... я не знаю.

— Я знаю, — шепчу я. — Ты хотел изменить меня, все это время? Это было частью твоего плана к перемирию?

Его руки падают с моих плеч, и он отступает назад.

— Нет. — он качает головой. — Нет, — снова повторяет он, на этот раз, прозвучав так, словно он пытается убедить себя, а не меня. — Я пытался добраться до тебя. Я пытался остановить твое падение. Когда было принято решение изменить тебя, я понял, что твоя роль, в возможном перемирии, реальна.

Я смотрю на него.

— Я клянусь тебе, Эрис. Это правда.

Я киваю и отхожу от него.

— Ладно. Если мы не можем застать Отца в одиночестве ... тогда, одного из моих братьев.

— Не Клеменса, — говорит Дэниэл.

— Джонатан, — отвечаю я. — Он остается дома и работает в пекарне. Мы можем выследить его. Он выслушает.

— Ты уверена?

— Нет, но мы должны попробовать.

— Если он не поверит тебе, то расскажет Отцу, что ты обращена. Они прекратят поиски и начнут охоту.

— Тогда, нам просто нужно найти способ убедить его. Приведи его сюда, чтобы он увидел.

Дэниэл качает головой.

— Я не смогу защитить его, Эрис. Они убьют его.

— Ну почему! Мы должны найти способ!

Дэниэл задумывается на мгновение.

— Солнце. Если на его глазах развеется один из мифов, у нас будет больше шансов убедить его.

Я опускаю взгляд.

— Это действительно все, что у нас есть?

— Давай просто молиться, чтобы этого было достаточно.

Мы с Дэниэлом направляемся к границе деревьев. Я прячусь за деревом, вглядываясь в свой дом вдалеке. Отец, Клеменс и Лукас разгружают вагон. Они выглядят истощенными.

Дэниэл хмурится.

— Каковы шансы, что у Джонатана есть оружие с содержанием Этира?

— Низкие. Почему спрашиваешь?

— Если Этир попадает в кровь, он может убить тебя.

— Я в курсе, как это работает. Он не сделает этого. Он удивится или испугается, но послушает меня.

— Может лучше подождать. Я не уверен, Эрис.

Джонатан перепрыгивает стену и плетется по дороге в булочную.

— Я не могу, — говорю я, проталкиваясь мимо него.

Мир вокруг меня размывается, когда я быстро подхожу к своему младшему брату. Пока я не передумала или он не успел среагировать, я хватаю его рубашку в кулаки и дергаю в сторону леса. Джонатан хмыкает и прикрывает голову, умоляя меня у границы деревьев.

— Пожалуйста, пожалуйста! Я вас умоляю, не убивайте меня!

Слезы, застилающие глаза, скатываются по его пухлым щекам.

Он поднимает руку, я замечаю блеск кинжала, и выбиваю его. Это мой. Он носит мое оружие.

— Джонатан, тише. Посмотри на меня, — шепчу я, хватаю его за подбородок и поворачиваю к себе лицом.

Резко вздохнув, его глаза расширяются и он отшатывается.

— Боже мой ... нет ..., — выдыхает он.

Он поднимаю взгляд на Дэниэла и Джонатан начинает бороться со мной. Я легко управляюсь с его руками, опустив их вниз.

— Я не собираюсь ранить тебя, Джонатан! Посмотри на меня!

— Я смотрю! Ты – Мракоходец! Отпусти меня! Помогите! Помогите! — кричит он в сторону поляны.

— Послушай, Джонатан. Я обещаю, что не трону тебя, только успокойся!

Джонатан успокаивается, но его губы дрожат.

— Что насчет него? — спрашивает он, указывая на Дэниэла.

— Это Дэниэл. Он мой друг. В тот вечер, когда я исчезла, я упала с дерева Хоппера в овраг. Я умирала, Джонатан. Дэниэл спас меня.

Он кивает, по-прежнему боясь.

— Я хочу, чтобы ты поговорил с Отцом для меня. Я в порядке, и хочу, чтобы он знал. Но более того, я хочу увидеться с ним.

Джонатан прищуривает глаза, и снова начинает бороться.

— Ты хочешь меня обмануть! Обмануть его! Помогите! Помогите! — вопит он.

Я закрываю ему рот рукой и он умолкает. Его сердце бьется так громко, что походит на дерево Хоппера, когда то рухнуло на землю.

— Джонатан! — шиплю я, — Я бы никогда не навредила Отцу! Или тебе! Я только хочу, чтобы он увидел, что мы ошибались. Мракоходцы не такие, как мы думали. Большинство из них, даже не охотятся на людей! Ты понимаешь, что я говорю? Они хотят перемирия!

Он медленно расслабляется, и я убираю руку от его рта.

— Перемирия? — спрашивает он.

Я киваю.

— Мы кормимся животными, Джонатан. Дэниэл мог бы покормиться мною, но он спас меня. Они приняли меня, хотя знали, кем я была. Они не ненавидят нас, и если Отец просто поговорит со мной и выслушает, мы не должны быть порознь.

Я тяну его к линии деревьев, и протягиваю руку к солнечному свету.

— Смотри.

Солнце освещает мою руку, и у Джонатана отвисает челюсть.

— Как ... как это возможно? — его глаза наполняются слезами, снова, и губы начинают дрожать.

— Нам так долго врали, Джонатан. Если я смогу убедить Отца, чтобы он услышал меня, я смогу вернуться домой. Мы можем остановить убийства с обеих сторон. Ты понимаешь, что это значит?

— Он не выслушает меня, Эрис. Он убьет тебя.

— Нет, если ты скажешь ему, что я нашла тебя и оставила в живых. Если скажешь, что я осталась собой. Что жажда не свела нас с ума.

— Он мне не поверит. Я бы не поверил себе.

Я протягиваю оборванный, окровавленный кусок своего красного платья. Джонатан берет его и смотрит на него долгое время.

— Мы убили их детей, Джонатан, и все же, они желают мира. Они просто хотят закончить войну. Если это произойдет, мы снова можем быть семьей. Мать перестанет грустить.

— Я слышу, как она плачет по ночам.

— Я тоже, когда нахожусь достаточно близко. Я не хочу, чтобы ей было грустно. Я хочу обнять ее и показать, что со мной все в порядке.

— С такими красными глазами, она бы не была так уверена.

— Она будет уверена, если увидит сама. Как и Отец. Ты поможешь мне? Я просто хочу вернуться домой.

Дэниэл кладет руку на мое плечо, и Джонатан наблюдает, как его рука слегка сжимается.

— Ты сделал это с ней? — спрашивает Джонатан.

— Я не хотел ее смерти, — отвечает Дэниэл.

Я позволяю Джонатану встать и протягиваю ему свой кинжал.

— Где ты живешь? — спрашивает он, заправляя лезвие за пояс.

— Я не могу сказать тебе. Пока Отец не поймет. Это слишком опасно.

Ноги Джонатана вымазаны в грязи.

— Я постараюсь.

— Постараешься? — улыбаюсь я.

Он кивает, и я обнимаю его.

— Слишком ... сильно... — ворчит он.

Я отпускаю его.

— Сожалею. Я все еще привыкаю к своей новой силе. — я прикасаюсь к его щеке, — Я скучала по тебе. Я скучаю по всем вам.

— Мы тоже по тебе скучали. Было плохо с тех пор, как ты умерла.

Я улыбаюсь.

— Я действительно в порядке. Мне просто нужно увидеть свою семью.

Он кивает.

— Мы должны уйти, пока они не подумали, что с тобой что-то случилось.

Джонатан еще раз бросает взгляд на Дэниэла, обнимает меня и убегает к дому.

— Мы должны вернуться, — говорит Дэниэл. — Скажем остальным, что мы подготовили их. — он берет меня за руку, — Это может все изменить.

— Или разрушить, — говорю я, нахмурив брови.

Мы идем назад к нашему дому, Дэниэл на несколько шагов впереди. Он рвется поговорить с Эвандером, но мне страшно. Я понятия не имею, что ожидать, и боюсь наказания.

Эта часть Леса мне знакома. На этой дороге мы охотились. Я вижу знакомое дерево и вспоминаю как провела здесь весь день с Лукасом. Мои глаза расширяются.