— Чем-чем? — Кайл покачал головой. В глубине души царапалось его раздражение, но перекрыть волнение перед экзаменом оно не могло.

— Такими штуковинами… как объяснить? Нечто вроде сосуда с осколками и запалом. Активируешь запал — граната взрывается. Понятно?

— Нет.

— Ладно, обсудим в другой раз, сейчас не о том, — отмахнулась Вероника. На миг посмотрела в глаза Кайла и тут же опустила взгляд, покраснев ещё сильнее. — Дело в том, что я… ну… не очень хорошо владею Даром. Оружие применять нельзя. Поэтому я хотела бы тебя попросить не комментировать и не встревать в происходящее. Хорошо?

— Ладно, — Кайл подался вперёд и положил руку на плечо Вероники. Она вздрогнула и подняла взгляд на духа. Тот улыбался. — Успокойся уже. Меня тоже трясёт от волнения, и это раздражает.

— Я спокойна, — её голос дрогнул.

— Я заметил, — фыркнул Кайл и растворился в чёрной дымке.

Вероника нерешительно взглянула на дверь. Без оружия девушка чувствовала себя беззащитной. И хотя способность к управлению тенями по праву считалась одной из сильнейших, Вероника стеснялась и даже немного боялась своего Дара. Эта мысль вызвала отзвук насмешки в мыслях — Кайл явно думал, что «соседка» неправа.

«Что смешного?»

«Одарённый, который не любит свой Дар».

«И?» — Вероника мельком взглянула на аккуратные серебристые часики на правой руке. Секундная стрелка неумолимо вела обратный отсчёт. До начала экзамена оставалась минута.

«Как можно не любить власть и могущество, которое ты обретаешь с Даром?»

«Он дан мирозданием не для этого».

«А для чего? С духами бороться?»

«Именно».

Кайл фыркнул. Вероника раздражённо покачала головой и вновь посмотрела на часы. Казалось, её сердце бьётся в такт с отсчитываемыми мгновениями. Слишком медленно. Слишком быстро.

«Если ты не чувствуешь упоения от использования Дара, какая же ты Одарённая?»

«Нормальная».

«Как раз наоборот».

Несносный дух. Нашёл время для дискуссии.

«Наставление героям, Кайл. Истреблять тьму, оберегать свет и следовать воле богов. В нём описана вся суть Одарённых. Где здесь хоть слово о власти и могуществе?»

Пятнадцать секунд.

«Блеск. Скажи ещё, что ты всегда следуешь правилам».

Десять.

«Правила существуют, чтобы направлять нас».

Пять секунд.

«Правила существуют для того, чтобы их нарушать».

Из глубины ангара послышался протяжный гудок, напоминавший пароходный. Кипя от негодования, Вероника дёрнула на себя ручку двери и решительно шагнула в темноту.

«По тебе заметно, что ты этим живёшь. Скажи мне, нарушение каких правил привело тебя в Дивеево?»

Дверь с тяжёлым скрипом захлопнулась. Где-то вверху зажглись лампы. Тусклый голубоватый свет создал атмосферу предрассветных сумерек. Похоже, здесь воспроизвели участок леса за границами воздушного пузыря. Тонкие стволы лиственных деревьев, кустарники папоротника по пояс и густая трава почти по колено производили впечатление непроходимой чащи. Где-то в стороне журчал ручей. Терпкие лесные запахи щекотали нос.

Вероника растерянно оглянулась по сторонам. В глубине души лесным пожаром бушевал страх, топливом для которого служило отчаяние. Она глубоко вздохнула и медленно выдохнула. Не помогло. Вероника нерешительно шагнула вперёд. Твёрдая почва внезапно ушла из-под ног, и девушка плюхнулась на мокрую траву. В памяти услужливо всплыл эпизод почти трёхнедельной давности. Правда, тогда пришлось полежать в мокром снегу.

Пожар в душе словно убавили, как музыку в наушниках. Вероника села. Нет, чувства снова были чужие. Но почему?

«Кайл?»

Дух молчал. Страх в душе вновь всколыхнулся и спал. Вероника сжалась в комок и чихнула — в воздухе разливался запах озона.

«Кайл!»

Словно лезвие ножа вошло под рёбра. Ощущение душевной боли настолько походило на физическую, что Веронике на миг показалось, что она задыхается. Сбоку колыхнулись листья папоротника, но она не обратила внимания.

Кто бы мог подумать, что невинные слова могут вызвать такую бурю эмоций?

— Сзади!

Полыхнула красная вспышка. Раздался протяжный вой, перешёдший в скуление. Поддавшись чутью, Вероника перекатилась вперёд, крепко стукнувшись затылком об очередной корень. Открыв светившиеся синим глаза, увидела склонившегося над ней встревоженного Кайла.

— Ты драться собираешься? — прорычал он, протягивая руку.

— Собираюсь, — проворчала Вероника. Села, приняв помощь «соседа». Дух растворился в чёрной дымке.

Вероника зажмурилась и попыталась сосредоточиться. Время замедлилось; казалось, даже тиканье часов слышалось раз в десять реже. Пространство перед мысленным взором подёрнулось серой пеленой и потеряло краски, а тени обрели яркость, фактуру и объём. Каждая поблёскивала собственным цветом, недоступным взгляду человека, каждая нашёптывала что-то, что было известно только ей.

Вероника безмолвно воззвала к теням в надежде отыскать среди них тёмного духа. Он прятался неподалёку. Отчего-то складывалось ощущение, что он окружал её плотным кольцом. Тени, видевшие противника, сообщили, что он начал двигаться.

«Что ты делаешь? Ты у него как на ладони! Не спи!» — эхом отдался в мыслях голос Кайла.

«Я прекрасно знаю, что делаю».

Время вернулось к прежнему темпу. Из зарослей папоротника выскочил огромный лохматый зверь. Вероника отпрыгнула влево. Направила тени в противника. Воздушные чёрные ленты крепко стянули лапы зверя, и тот повалился на землю. Вероника метнулась в заросли справа и прислонилась к стволу дерева, пытаясь отдышаться.

«И куда ты убежала? Он в твоих руках, один удар — и готов!»

Вероника мысленно выругалась.

«Просила же не лезть!»

«Если бы я не влез, что сейчас было бы?»

Раскидистые листья папоротника напротив всколыхнулись. Вероника направила тени туда. Стена высотой в человеческий рост закрыла противнику проход.

«Это моя тактика. Отстань».

«Блеск. Тактика «сама не знаю, что делать, и потому убегаю»?»

Вероника с силой ударила по стволу дерева кулаком, пытаясь унять гнев. Стена теней спала. Лохматый зверь сверкнул из-за кустов красными глазами и скрылся.

«Что он делает?» — Вероника вжалась в дерево и бестолково оглянулась по сторонам. Все вокруг замерло, не шевелился ни один листок.

«Тактику использует… в отличие от тебя».

Вероника зажмурилась. Вновь вслушалась в шёпот теней. Они сообщали, что тёмный дух приближался. Веронике показалось, что сердце вот-вот вырвется из груди.

Запах озона усилился. Прошелестели листья папоротника. Вероника открыла глаза и сжала кулаки, отдавая приказ теням.

Тёмный дух сорвался в атаку.

Она отскочила в сторону.

Едва противник оказался на том месте, где она была мгновение назад, тени взмыли в воздух и собрались в сферическую клетку.

Вероника глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, и обернулась. В матово поблёскивающей клетке беззвучно метался чёрный волк размером с корову. Его глаза тускло светились красным.

«Здесь что-то не так, — послышался взволнованный голос Кайла. — Я всё ещё чувствую угрозу».

«Теоретически он может вырваться в любой момент, если осознает, что это всего лишь тени», — Вероника закусила губу.

«Нет, дело не в этом…»

Волнение «соседа» едким дымом всколыхнулась в глубине души. Вероника вновь зажмурилась и обратилась к теням. Ощущение плотного кольца усилилось.

«Смотри на него!»

Вероника открыла глаза и взглянула на клетку. Волк замер, как будто прислушивался к чему-то. Несколько долгих мгновений он не двигался, затем сел так, словно завыл на луну.

«Что за чертовщина?» — Вероника испуганно оглянулась. Кусты папоротника зашевелились. В воздух поднялись сотни крошечных чёрных летучих мышей. Они слетались к клетке и проникали между прутьев, сливаясь с волком.

«Гештальт-дух! Для экзамена, говоришь, слабого приготовили?»

«Ну да…»

Вероника растерянно наблюдала, как волк увеличивался в размерах и менял форму. Шерсть стала длиннее и гуще, нос словно втянулся в морду, уши — в голову. Зверь поднялся на задние лапы и неуловимым движением разнёс теневую клетку на клочья чёрной дымки.