Глава 17

Из-за алтаря вышли Айван и Сейра, остановившись по бокам от Найды.

– Так-так-так, – протянула помощница капитана, – это и есть твое романтическое приключение, Шим?

– Ну, в некотором роде, да, – пилот подошел к неподвижной Жрице еще на пару шагов, глядя на нее с недоверием, словно сомневался. – Почему ты мне вчера ничего не сказала? Зачем ты меня дурачила?

– Расскажи я тогда тебе всю правду, вряд ли у нас получился бы такой чудный вечер. Кстати, я не успела тебя поблагодарить за восхитительную ночь, –  она еле заметно улыбнулась, – ты, оказывается, крепче, чем кажешься.

– Но ради чего ты устроила весь этот маскарад? – Шимаэл почувствовал, что краснеет, – и наша встреча… она ведь была не случайной, верно?

– Разумеется! – кивнула Одэзи, – в этом мире вообще нет ничего случайного.

– То есть ты все это время банально водила меня за нос? – Шимаэл и сам не знал, чего сейчас в нем больше – обиды или злости.

– Такова моя работа. Извини.

– Ничего себе работенка! – пилот нервно рассмеялся, – особенно ночная смена!

– Немного увлеклась, – Жрица насмешливо вскинула брови, – бывает.

– Как интересно! – вступил в разговор Айван, разглядывая ее, словно какой-то музейный экспонат, – может, ты тогда за компанию и со мной поработаешь?

– Нет необходимости, – Одэзи даже не повернула головы, – я уже узнала все, что мне требовалось.

– Какого черта, Шим! – никто и не заметил, когда в зале появился Риккардо. Правую руку он держал под курткой, – что ты ей рассказал?!

– Я?! Я… – у Шимаэла внезапно сложилось странное чувство, будто он сунул руку в карман за убедительным алиби, а нащупал там лишь большую дыру. Он не мог вспомнить ни единого слова из того, о чем они с Оди говорили минувшей ночью, – я… я ничего я ей не рассказывал! Мы несколько другими вещами там… занимались. Да мы и не разговаривали с ней вовсе!

– Он рассказал мне все, –  Одэзи положила конец его сбивчивым объяснениям, – кто вы, откуда и зачем к нам явились. Одним словом, все.

– Ну, знаешь ли, – голос Риккардо напоминал заводящуюся сирену, – вот тут ты, брат, перегнул палку! Ты что там, совсем ума лишился, что ли?!

– Не судите его строго, – заступилась вдруг Жрица за Шимаэла, – никто не способен противостоять власти Танца Забытья.

– Танцы я тоже люблю, – Айван, расхаживавший все это время вокруг Одэзи, внезапно набросился на нее сзади и мгновенно скрутил ей руки за спиной. – Ну что, киска, потанцуем?

– Хватит разглагольствовать! – окликнул его Риккардо, – избавься от нее!

Но Айван, казалось, не слышал капитана. Его неуемная любвеобильность, томившаяся взаперти в присутствии Верховной Жрицы, наконец нашла себе выход.

– Давай посмотрим, какие сюрпризы ты для нас приготовила, – он тщательно обыскал девушку свободной рукой, задерживаясь в интересных местах заметно дольше, чем было необходимо. Шимаэла захлестнуло душной волной, кровь прихлынула к его лицу, но он сдержался и промолчал.

Скользнув вниз по бедру Одэзи, рука Айвана остановилась, и он, откинув в сторону полу плаща, извлек на свет нож, хранившийся в закрепленных на ее ноге ножнах. Лезвие блеснуло уже знакомой Шимаэлу зеркальной полировкой. Однако, в отличие от ножичка Зиолы, оружие Одэзи совсем не походило на сувенир. Ее нож оказался существенно крупней и явно предназначался отнюдь не для заточки карандашей. Шимаэл был готов побиться об заклад, что это лезвие прекрасно знакомо со вкусом человеческой крови.

– Ого! – воскликнул Айван, – а у нашей киски, оказывается, есть коготки!

– Айван, кончай валять дурака! – Риккардо явно нервничал, – вышвырни ее отсюда!

– Успеется, – передразнил Жрицу Айван, – я, кстати, тоже никуда не тороплюсь.

Он приложил нож к шее Одэзи, приподняв вверх ее голову.

– Может, и ты нам расскажешь что-нибудь интересное и познавательное? А? Кто ты, откуда и что у тебя на уме? Зачем твоя начальница тебя здесь оставила?

– Вам вынесен Приговор, и вы все его слышали, – голос Одэзи оставался спокойным и ровным, – он должен быть исполнен. Кстати, покушение на жизнь Верховной Жрицы вам также зачтется. Ее кровь обязательно будет отмщена.

– И ты что, собиралась порешить всех нас вот этой зубочисткой? – Айван покрутил нож перед лицом девушки и снова подцепил им ее подбородок. – Хм, тогда можешь начинать. Например, с меня.

– Нож – инструмент мясника. Мне оскорбительно твое предположение, что Жрица Светлой Сиарны могла бы пасть так низко.

– Хватит уже! – крикнул теряющий терпение капитан, но Айван вновь пропустил его окрик мимо ушей.

То спокойствие, с которым держалась Одэзи, заводило все его сильней. Человек, к горлу которого приставлено острое лезвие, обычно ведет себя совсем иначе. Прерывистое дыхание, учащенное сердцебиение, дрожь в коленях и вспотевшие ладони – Айван привык чувствовать некую «обратную связь» со своей жертвой. Но сейчас он не ощущал в девушке ни одного из этих проявлений страха. Складывалось впечатление, что он сжимает в своих объятиях безжизненную куклу, манекен. И это уже начинало его бесить.

– Какой же способ ты избрала? – он подался вперед, к самому уху девушки, – может, зацелуешь меня до смерти?

– Интересный вариант, – задумчиво протянула Жрица, – но вряд ли. Это слишком долго.

– У нас масса времени!

– Вам бы больше подошла какая-нибудь нелепая смерть, – продолжала меланхолично рассуждать Одэзи, – споткнуться на ровном месте и свернуть себе шею или утонуть на мелководье. Что-то в этом роде.

Находясь, казалось бы, в безвыходном положении, Жрица, тем не менее, откровенно забавлялась. Она снисходительно терпела нападки Айвана, как сонный лев позволяет маленьким львятам ползать по себе, дергая его за уши и за кончик хвоста. До поры до времени…

– Попридержи язык, сучка! – огрызнулся здоровяк, – лучше подумай, как ты желаешь умереть сама.

– Что это ты так разнервничался? – Одэзи усмехнулась, – смерти испугался?

– Закрой пасть!

– Не волнуйся ты так, в любом случае, начну я не с тебя.

– А с кого?

– С нее, – Жрица вскинула взгляд на Найду, которая внезапно похолодела, увидев в ее серых глазах холодный отблеск неотвратимого конца.

– Только попробуй! – Айван еще сильнее стиснул руки Одэзи. – Если хоть один волос упадет с ее головы – тебе конец!

– Помилуй, я ее даже пальцем не трону, –  успокоила она его, – ее убьешь ты.

– Ишь, размечталась! Долго же тебе придется ждать такого чуда!

– Не особенно. Это случится уже скоро, – девушка прикрыла глаза, словно к чему-то прислушиваясь, – через восемь секунд.

– Что?! – опешил Айван, и в следующий миг события сорвались с цепи.

Ловко извернувшись, Одэзи ухватила нож зубами и вырвала его у Айвана из руки. Резко мотнув головой, она полоснула его лезвием по щеке, оставив на ней красную полосу. От боли и неожиданности Айван вскрикнул и на долю секунды ослабил захват. Воспользовавшись его замешательством, Жрица сама вцепилась в него и, используя как опору, оттолкнулась ногами и перемахнула через растерявшегося спецназовца. Огромной черной птицей взвилась она в воздух и приземлилась в нескольких шагах у него за спиной, звонко лязгнув шпорами.

Одэзи разжала зубы, и нож упал в подставленную ладонь, чтобы мгновенно скрыться в широком рукаве плаща.

– Ах ты тварь!!! – Айван отнял от лица обагренную кровью руку, – да я тебя!...

Он быстрым отработанным движением выхватил пистолет и навел его на Жрицу, но тут Шимаэл бросился вперед и встал между ними, расставив руки в стороны.

– Стоп!!! Стоп!!! – выкрикнул он, – Айван, прекрати!

– Отойди, придурок! – прорычал тот, – или мне придется стрелять сквозь тебя!

– Успокойся! Убери пушку, слышишь?! Ты и так уже достаточно глупостей натворил!

– Шим, исчезни! – Айван метался из стороны в сторону, но Одэзи зеркальным отражением повторяла все его движения, неизменно оставаясь позади пилота. – Эта стерва собирается всех нас убить, ты же сам слышал! Ее надо остановить, пока еще не поздно!

– Никто никого не убьет! Дай мне поговорить с ней! Убери пушку!

– Найда, убирайся отсюда, немедленно! – скомандовал Риккардо, также вынимая свой пистолет, однако толстушка не сдвинулась с места, заворожено следя за леденящим кровь танцем, в котором троица кружилась посреди опустевшего зала, –  проклятье!

Как капитан ни старался, он никак не мог заставить умолкнуть гулкий метроном, что отсчитывал секунды в его мозгу. Он вскинул оружие, целясь в Жрицу, но у него странным образом не получалось удержать ее на линии прицеливания. Его взгляд категорически отказывался фокусироваться на фигуре в черном плаще. Каждый раз, когда казалось, что девчонка уже на мушке, она вдруг обнаруживалась в другом месте, либо левее, либо правее той точки, куда Риккардо только что смотрел. От напряжения у него даже начали слезиться глаза. Бросив взгляд на Сейру, он увидел, как она моргает и щурится, испытывая, похоже, такие же проблемы.

Айван продолжал кружить, стараясь развернуть Жрицу спиной к алтарю, чтобы Риккардо или Сейра смогли ее подстрелить, но время шло, а никто ничего не предпринимал. У него появилась мысль выстрелить Шимаэлу в ногу, чтобы убрать его в линии огня, но он решил приберечь этот вариант на самый крайний случай. Айван внимательно следил за правой рукой Одэзи, в которой она сжимала нож, надеясь вовремя заметить начало опасного движения. Однако, сосредоточившись на этом, он не заметил, как сам наступил в кровавую лужу, оставшуюся на том месте, где Найда ранила Верховную Жрицу.

Его ботинок соскользнул по гладкой мраморной плите, и Айван, беспомощно взмахнув руками, рухнул навзничь, больно ударившись локтем об пол. Грянул выстрел, слившийся воедино с протяжным звоном висящего под потолком тяжелого светильника, в который угодила пуля.

Найда дернулась и с застывшим на лице выражением крайнего удивления повалилась вперед. Пуповина проводов и кабелей, тянувшаяся за ней, оборвалась, и лишившаяся своего сияющего ореола богиня скатилась к подножию алтаря неуклюжим кулем белья, из-под которого торчали ее ноги в нелепых розовых тапочках.