— Я не хочу, чтобы ты была в моем доме, — сказал он Джианне.

Я заметила Фаби в паре шагов позади Отца, он, очевидно, не понимал, что делать. Я знала, что он очень скучал по Джианне и всегда был рад поговорить с ней по телефону, но отец сильно повлиял на него в последние несколько месяцев, и было очевидно, что мой младший братик не знал, на чьей стороне быть.

Я встала, бросая обеспокоенный взгляд на маму. Она все еще спала из-за лекарств. Я не хотела, чтобы она становилась свидетелем всего этого.

— Пожалуйста, давайте поговорим в коридоре, — прошептала я.

Отец развернулся на каблуках и вышел в коридор, даже не взглянув на маму. Мы последовали за ним. Джианна даже не дала Фаби шанса на раздумья, обняв его, и через мгновение он обнял ее в ответ. Отец уставился на моего брата. Я не могла поверить, что он не мог задвинуть свою гордость подальше хотя бы раз. Мама нуждалась во всех нас в свои последние дни. Он даже не дождался того, как я закрою дверь, тут же вновь выходя из себя.

— Я запретил твоей ноге даже ступать в этот дом, — прорычал он.

Я закрыла дверь и прижалась к ней. Мои ноги дрожали.

— Это и мамин дом, и она хотела меня увидеть, — ответила Джианна. И это была правда. Я потеряла счет тому, как часто мама спрашивала о Джианне.

— Я плачу за этот дом, так что мое слово — закон.

— Неужели у тебя нет ни малейшего уважения к желаниям твоей умирающей жены? — прошипела Джианна.

Я была почти уверена, что отец ударил бы Джианну, несмотря на то, что она жена Маттео, но в этот момент на лестнице показался Лука. Но это не остановило отца от того, чтобы наговорить Джианне еще кучу мерзостей, но и она не отставала от него. Я больше не могла это выдерживать. Я пронеслась мимо них. Их ссора доносилась до меня, пока я шла по коридору, и даже на первом этаже. Я ворвалась на кухню, захлопывая дверь и скользя по ней вниз, прежде чем закрыть лицо руками. Слезы, с которыми я боролась слишком долго, давили на глаза, и я больше была не в силах их сдерживать.

Шум привлек мое внимание. Ромеро стоял у кухонной стойки и смотрел на меня поверх чашки с кофе. Я поежилась от смущения и вытерла слезы с щек.

— Извини, — сказала я. — Не знала, что здесь кто-то есть.

Я даже не знала, что Ромеро приехал, но не была этому удивлена. Раз уж Маттео остался в Нью-Йорке, Луке нужен был кто-то, кто присмотрит за моими сестрами, когда он будет занят.

— Это твой дом, — просто отозвался он. Глаза Ромеро были добрыми и понимающими. Мне пришлось отвести взгляд или я бы закричала, разрыдалась, сидела бы вся в соплях, но это было последней вещью, которую я хотела.

— Предполагается, что так, — прошептала я. Я знала, что мне нужно заткнуться, но слова продолжали литься. — Но сейчас мне кажется, что я в ловушке. Нет ничего хорошего. Куда бы я ни посмотрела — везде темнота, болезнь, ненависть и страх, — я замолчала, шокированная своей вспышкой.

Ромеро отставил свою чашку.

— Когда в последний раз ты выходила из дома?

Я сама и не знала. Я пожала плечами.

— Давай прогуляемся. Мы можем захватить кофе. На улице довольно тепло.

Восторг прорвался сквозь мой внутренний мрак, единственное, что я ощущала в последние недели.

— Уверен, что можно?

— Я уточню у Луки, но не вижу причин, почему это может быть проблемой. Подожди секунду.

Я отошла, чтобы Ромеро смог пройти. Неповторимый аромат его лосьона после бритья долетел до меня, и мне захотелось зарыться носом в его рубашку, чтобы найти успокоение в его запахе. Мои глаза проследили за ним, исследуя широкие плечи и подтянутые бедра. Слова мамы вновь вспыхнули у меня в памяти. Может, счастье было не так уж и далеко, как мне казалось.

***

РОМЕРО

Мне не стоило даже думать о том, чтобы остаться с Лили наедине ни сейчас, ни когда-либо. Не тогда, когда не мог не замечать, насколько взрослой она стала. Она больше не была той девочкой, которую я когда-то увидел впервые. Она была девушкой, которая могла выйти замуж, но я не был ей ровней. Как минимум по стандартам ее отца. Я был одним из лучших бойцов в Нью-Йорке, только Лука и Маттео были столь же хороши в обращении с ножом или пистолетом, и я не был совсем нищим, но я определенно не относился к верхушке мафии и не мог позволить такой же как у Луки пентхаус. Я даже толком не знал, какого хера думаю об этом сейчас. Я не собирался просить руки Лили, ни сейчас, ни позднее, к тому же были куда более важные дела.

Я поднялся наверх, следуя на звуки ругани. Джианна и ее отец вновь сцепились, а Лука, казалось, пытался не поотрывать им головы. Проблемой было то, что он тоже едва сдерживался. Я направился к ним, и Лука раздраженно взглянул на меня. Скудери был занозой в заднице, а Лука не был самым терпеливым человеком на планете. Плохое сочетание. Он подошел ко мне.

— Я блять слечу на хер с катушек, если Джианна и ее старик не перестанут гавкаться.

— Лили не справляется. Она месяцами наблюдала за тем, как угасает ее мать. Я хочу вывести ее на прогулку, чтобы захватить кофе и немного проветриться.

Лука всмотрелся в мое лицо с выражением, которое мне совсем не понравилось.

— Ладно, но мне не нужно еще больше проблем. Ситуация между Нью-Йорком и Чикаго итак довольно хрупкая.

— Я не сделаю ничего из того, что могло бы навредить нашим отношениям с Чикаго.

Лука кивнул, но не казался убежденным. Он вновь глянул на Скудери и его дочерей.

— Мне лучше вернуться. Будьте здесь к ужину, тогда Скудери даже не заподозрит, что Лилиана выходила из дома. Ублюдку почти на все насрать, в том числе и на девчонку.

Я развернулся, оставляя Луку с паршивой задачей успокоить Скудери и Джианну. Лили сидела за кухонным столом, когда я вошел, но быстро поднялась на ноги, надежда отразилась на ее милом личике. Милом? Какого хера, Ромеро? Я не могу думать в таком русле, когда рядом с ней. Черту переступить легко, Лука был прав. Нам не нужно было очередного дерьма.

— Итак? Мы можем выйти? — спросила Лили с той же полной надежды улыбкой.

Я остановился на расстоянии вытянутой руки от нее.

— Да, но должны вернуться к ужину.

У нас было больше двух часов.

Разочарование мелькнуло у нее в глазах, но быстро исчезло.

— Тогда, идем.

Мы вышли, и Лили остановилась, приподнимая голову с блаженным выражением лица. Лучи солнца мягко освещали ее лицо.

— Это так приятно, — мягко произнесла она.

Я знал так много вещей, которые были бы еще приятнее.

Как бы выглядело ее лицо в муках возбуждения? Это было чем-то, о чем я никогда не узнаю. Я ничего не ответил, только наблюдал, как она впитывает солнечное тепло.

Лили моргнула, глядя на меня со смущенной улыбкой.

— Прости. Я попусту теряю время. Мы собирались взять кофе, а не стоять у дома весь день.

— Это все для тебя. Если ты хочешь постоять здесь и насладиться солнцем, мы можем сделать и это. Мне все равно, — абсолютно, черт подери. Наблюдать за Лили было тем, что я мог бы делать весь день.

Она покачала головой. Ее светлые волосы мягкими волнами рассыпались по плечам, и я еле сдержался, чтобы не протянуть руку и не пропустить прядь сквозь пальцы. Даже не знаю, зачем, я протянул ей свою руку. Лили всунула свою руку в мою, не колеблясь, ухмылка появилась на ее лице, когда она взглянула на меня. Черт подери. Я повел ее по улице.

— Знаешь какое-нибудь неплохое кафе? Я был в Чикаго кучу раз, но не особо знаком с его кулинарной картой.

— В десяти минутах ходьбы есть небольшое кафе с фантастическим кофе и вкуснейшими капкейками. Обычно я беру на вынос, но мы можем присесть, если хочешь.

Я хотел сделать многие вещи, большинство из них включали в себя обнаженную Лили в моей постели.

— Звучит неплохо. Показывай дорогу.

— Знаешь, что мне в тебе нравится? Ты легок на подъем и расслаблен. Ты кажешься соседским парнем. Милым и добрым.

— Лили, я член мафии. Не делай из меня героя, которым я не являюсь. Я не добрый или милый.

— Ты такой со мной, — просто ответила она. Ее голубые глаза были такими доверчивыми. Лили просто не знала, как я думаю о ней, многое из этого не было милым. Я хотел сотворить с ней множество грязных вещей, она даже и половины из них не поймет, и это была причина, по которой я должен был держаться от нее подальше. Может, она и выглядит взрослой, но она все еще была слишком молода, слишком невинна.

Я только улыбнулся.

— Я стараюсь.

— И ты хорош в этом, — поддразнила она. Грусть и безнадежность исчезли с ее лица, и это было лучшей наградой.

***

ЛИЛИАНА

Ромеро усмехнулся.

— Спасибо.

И я так хотела его поцеловать. Он был таким привлекательным и сексуальным.

— Было бы за что, — ответила я. Мы шли по улице к небольшому кафе, которое казалось частью булыжной мостовой в Париже, а не Чикаго. Было странно идти с мужчиной, который не был в два раза старше меня, как охранники моего отца. Только когда мы остановились у прилавка, Ромеро отпустил мою руку, но до того мы шли так близко, будто бы парочка влюбленных. Как бы это ощущалось, если бы было правдой? Если бы он не пытался отвлечь меня от болезни матери, если бы мы были на самом деле парой?

— Все в порядке? — тихо спросил Ромеро.

Должно быть, я пялилась. Я быстро перевела свое внимание на девушку за прилавком, которая ждала наш заказ.

— Капучино и капкейк «Красный бархат», — рассеянно проговорила я. Это был мой привычный заказ, а мой мозг был слишком измотан, чтобы изучать вывеску с предложением дня.

— То же самое, — сказал Ромеро и вынул кошелек, чтобы оплатить наш счет.

— Ты не должен был платить за меня, — прошептала я, когда мы направились к свободному столику у окна.

Ромеро приподнял темную бровь.

— Женщина, которая со мной, никогда не будет оплачивать счет.

— О? — заинтересованно произнесла я. Казалось, Ромеро уже пожалел о своих словах, но было слишком поздно. Он уже возбудил мое любопытство. — Как много девушек у тебя было?

Это был очень личный вопрос.

Ромеро усмехнулся.

— Я не собираюсь тебе об этом рассказывать.

— Значит, много, — ответила я со смешком. Официантка принесла наш заказ, давая Ромеро время собраться с мыслями. Как только она отошла, я сказала: