Он решил, что нет необходимости рассказывать всю историю своей жизни. Он не настолько глуп.

— В нашем стремлении выжить в этом мире, мы оба оказались в одной и той же точке. Брать вещи до того, как другие уведут их у нас из-под носа.

— Потому что мы можем. Потому что хотим.

— Потому что жаждем этого кайфа.

— М-м-м... — простонала Джозефина. — Лучше, чем секс. Серьезно.

— Должен согласиться. Не то чтобы секс с тобой не был великолепен.

— Я думала, его легко забыть?

— Ох...

— Ладно, — быстро сказала она. — Секс — это всегда хорошо. Но в более широком плане? Он ничего не значит. Но держать в руке крутой безупречный бриллиант в пятьдесят карат и смотреть, как свет отражается в гранях?

Ксавье сжал руку Джозефины и поцеловал костяшки ее пальцев.

— Как насчет редкого красного бриллианта?

— Пощади, у меня никогда такого не было. Но я знаю, как тебе нравятся цветные блестяшки. Ты держал в руках красный бриллиант?

— Да, красный камень в семьдесят два карата. Поразительно, какой он тяжелый. А сердце у меня колотилось так, будто я держал его на бегу. Он был неограненный и даже не сверкал, но все же.

Ксавье застонал.

— Я всегда хотела украсть Алмаз Хоупа.

Он рассмеялся.

— Как и любой другой вор в мире. Тебе бы пришлось проникнуть в хранилище Смитсоновского института. Не говоря уже о том, чтобы обойти инфракрасные сейсмические датчики и биометрический сканер сетчатки. И даже если бы ты это сделала, на тебя ляжет проклятие.

Проклятие гласило, что неудача или даже смерть постигнут всех, кто завладеет Алмазом Хоупа. И в доказательство бриллиант хвастался историческим списком жертв, которых постигла такая участь.

— Да, но это не невозможно.

— Нет ничего невозможного. — Ксавье тихонько выдохнул, овевая тыльную сторону ее ладони. — Абсолютно ничего.

Он скользнул рукой между ее ног, и Джозефина сжала бедра, побуждая его остановиться. Находясь с ней, Ксавье выказывал определенную степень доверия. Желания.

— Прости. Я забылся.

— Это точно. Кажется, ты решил исключить секс из наших отношений. Так что, держи руки при себе, а потом дрочи на свои идеальные фантазии об ограблении. Понял?

— Думаю, да. — Он только что потерпел неудачу в чем-то, но не был совсем уверен в чем. — Спасибо, Зеф.

— Можешь отблагодарить меня, позволив спать в твоей постели. Сам отправляйся на диван.

— Я дам тебе все, что бы ты ни попросила.

Она приоткрыла один глаз.

— Можешь пообещать мне свободу? И что мне никогда не придется жить с оглядкой?

— Прости. — Он положил ее руку ей на колени и повернулся, чтобы откинуться на спинку сиденья.