— Каждому свое, но не слишком ли это рискованно? — вопросительно сказала я. — Я имею в виду, это... — я указала на его промежность, — похоже на болтающуюся приманку для рыбы?

— Совсем не как уни, — сказал он.

Пара секунд молчания, а потом мы оба разом разразились смехом.

— Почему ты мне не сказал! — воскликнула я, когда смогла отдышаться.

— Я впервые здесь, — произнес он. — Я никогда раньше не путешествовал ради удовольствия.

Всякий раз, когда Капо произносил это слово «удовольствие», низ моего живота сжимался в предвкушении. Это было так чертовски чувственно, когда это произносил он.

— Ты выбираешь, чем нам заниматься, и я делаю то же, — продолжил он. — Это был твой выбор.

Конечно, это деталь нашего соглашения.

— Хорошо. — Я вздохнула. Окинула пляж беглым взглядом. — Как ты относишься к... наготе?

Он усмехнулся, но от этой усмешки не веяло радушием.

— Ты хочешь походить нагишом.

Капо не спрашивал, он утверждал, но я ответила так, как если бы это был вопрос.

— Нет, — сказала я серьезно. — Точно не здесь, — добавила я. Потому что ходить нагишом где-нибудь на уединенном пляже с ним... с этим я могла бы смириться. Капо сказал, что жить - значит пачкаться. Песок бы попал во все щели.

— Правильный ответ, — сказал Капо, беря меня за руку и ведя обратно к месту, где он припарковал мотороллер Vespa. На нем было легче маневрировать на узких и извилистых улицах. — Ты принадлежишь мне, — сказал он на этот раз по-итальянски, и, не было сомнений, что в самой сути его слов крылось предупреждение.