Она не отвечала.

— Это из-за Пирса? Ты скучаешь по нему?

— Нет! Это... ты ничего не знаешь. Ты не знаешь ничего!

— Потерпи до Дня благодарения. Приедешь и увидишься с Лео.

Она бросила трубку.

Мне хотелось ее повидать. Хотелось, чтобы школа была не так далеко или чтобы работы в клубе стало меньше. Иметь знакомых в Бостоне.

Мне не хотелось с ним говорить, но я это сделала. Не хотелось ни о чем его просить.

У меня и номера-то его не было.

Я достала из ящика электродоску. Ими пользовались только по учебе, но в отличие от меня, Вин продолжал учиться. Хоть мы особо не обменивались сообщениями (никто моего возраста; смс-ились когда-то наши деды, а может и прадеды), в этот момент я прибегла к этой допотопной технологии. Казалось, так общаться гораздо вежливее и проще, чем говорить вживую.

анечка66: Ты тут? Пользуешься этим?

Где-то час он не отвечал.

вин-вин: Нечасто. Чего ты хочешь?

анечка66: В колледже?

вин-вин: Да.

анечка66: В Бостоне, правильно? Ну и как, нравится?

вин-вин: Да и да. И в ближайшее время мне нужно добраться до аудитории.

анечка66: Ты мне ничего не должен, но я нуждаюсь в услуге. Нетти в новой бостонской школе, и мне бы хотелось, чтобы ты навестил ее. Во время последнего звонка у нее был расстроенный голос. Знаю, это слишком, просить тебя...

вин-вин: Ок, ради Нетти.* Ок, где это?

анечка66: Святое сердце на Коммонвэлс.

(*ради Нетти – читать как не ради меня)

На следующий день он снова отписался.

вин-вин: Посетил в обед Н. Она определенно в порядке. Понравилась классу и другим девочкам. Может, и тоскует немного по дому, но она привыкнет. Я позволил ей стащить мою шляпу.

анечка66: Спасибо. Огромное.

вин-вин: Без проблем. Мне надо идти.

анечка66: Если приедешь на День благодарения, заходи в клуб. Можем наверстать. С меня напитки.

вин-вин: Я не приеду. Посещу семью моей девушки в Вермонте. *

анечка66: Звучит здорово. Ни разу не была в Вермонте. Круто. Я счастлива это слышать.**

вин-вин: Папа говорит, ты преуспеваешь. Поздравляю, Анни. Ты получила все, чего хотела***.

анечка66: Да. Ну, спасибо. За то, что навестил Нетти. Хорошо провести День благодарения, раз уж не увидимся. Полагаю, меня не будет.

вин-вин: Береги себя.

(* Вермонт? Вот дела. Хотя, может и нет. Мы расстались около пяти с половиной месяцев. Ну не монах же он, в самом деле?)

(** Вероятно, этим я поставила точку. Хорошо, что он не мог слышать мой голос или видеть лицо, когда я выразила радость)

(*** Хватит это повторять, не все)

За два дня до Рождества мне позвонила Кейша, жена мистера Киплинга.

— Аня, — сказала она со слезами в голосе, — мистер Киплинг умер. — Ему было пятьдесят четыре. После моего первого года в старшей школе он получил инфаркт. Два года спустя второй приступ погубил его. В кругу моих близких уровень смертности всегда был высоким, но в этом году особенно. В январе я потеряла Имоджен, Микки в сентябре, и вот, мистера Киплинга. Почти в каждом сезоне года.

Возможно, именно поэтому я не заплакала, когда Кейша сообщила мне эту новость.

— Мне искренне жаль.

— Я звоню спросить у тебя, можешь ли ты произнести несколько слов на похоронах?

— Это не самая сильная моя сторона. — Мне неудобно проявлять эмоции на публике.

— Для него это бы так много значило. Он невероятно гордился тобой и клубом. Собирал каждую статью о тебе.

Я была удивлена слышать это. Последние девять месяцев его жизни мы с мистером Киплингом боролись, открывать клуб или нет, которым он был невероятно горд. (На то были другие причины.) Тем не менее, со смерти моего отца в 2075-м, до моего совершеннолетия мистер Киплинг курировал каждое мое финансовое решение и некоторые личные. Не уверена, насколько временами его советы были хороши, но он делал все возможное, и ни разу не махнул на меня рукой, даже если казалось, что весь мир ополчился на меня. Я знала, что он меня любил. И я тоже его любила.

Норико; Лео, наконец-то вернувшийся из тюрьмы; и Нетти, приехавшая из Святого Сердца, сопровождали меня в собор святого Патрика. Я выступала третьей — после Саймона Грина и мужчины по имени Джо Бёрнс, партнера мистера Киплинга по сквошу, но перед его дочерью, Грейс, и его братом, Питером. Когда подошел мой черед, подмышки и ладони стали мокрыми. Несмотря на зиму, я пожалела о решении надеть черное вязаное платье.

С доской в руках я вышла на подиум.

— Здравствуйте, — начала я. — Я набросала заметок. — Мне показалось, что включается доска целую вечность. Я посмотрела свои наброски:

1. М-р К. = лучший друг отца. Пошутить о сложностях друзей босса мафиози?

2. М-р К., рассказать смешную историю о его лысине?

3. М-р К. может не самый лучший юрист, но верный. Историю об этом?

4. М-р К. чтил обязательства.

Вот что я припасла. Написала это, придя домой поздней ночью. На тот момент они показались уместными, но сейчас, стоя в соборе, я решила, что они не подходят. И выключила доску. Надо говорить от сердца, чего я обычно избегала.

— Я не знаю, о чем говорить. Он был... — в моей голове пронеслись идиотские замечания: лысым? лучшим другом отца? заурядным адвокатом? — хорошим человеком. — Ноги затряслись, дыхание стало громким. — Спасибо.

Идя по проходу, смотреть Кейше Киплинг в глаза я не осмелилась. Я села на свое место, и Нетти накрыла своей ладонью мою.

После похорон к нам подошел Саймон Грин, которого я старалась избегать. Нетти обняла его.

— Он был как отец тебе, — сказала она с сочувствием. — Твое сердце, должно быть, безутешно.

— Да. Спасибо, Нетти. — Саймон снял очки и протер их рубашкой. — Аня, — он кивнул головой в сторону. — У тебя найдется минутка поговорить со мной?

Я бы предпочла, чтобы ее не было, но разве у меня есть выбор?

— Трудно начать, — сказал Саймон на улице.

Я скрестила руки. Тон его мне не понравился.

— Мистер Киплинг оставил контору мне, но, к сожалению, число клиентов сильно снизилось. Не знаю, сколько смогу держать ее на плаву. Ты можешь отказаться, но я бы попросил тебя подобрать мне работу в «Темной комнате».

— Там уже есть юрист. — Мне не нужен был Саймон под боком.

— Знаю. Просто отметил, что бизнес разросся. Может, если он еще укрупнится, тебе понадобится еще один юрист. А такой человек как Чарльз Делакруа не засидится в ночном клубе.

— Бесполезно строить догадки о его планах.

— Ладно, Анни. Я понимаю, ты расстроена. Но ты не можешь осуждать человека за просьбу.

Я знаю, что жестка с ним.

— Послушай, Саймон, ничего личного, просто бизнес.

— Конечно, Анни. Я понимаю. — Он сделал паузу. — Я смотрю, Лео вернулся из тюрьмы.

Это не замечание вскользь, а напоминание о долге, связанное с обстоятельствами возвращения моего брата из Японии на прошлую Пасху, намек его вернуть. Если бы Саймон говорил без обиняков, я бы уважала его больше.

— Если моя ситуация изменится, я тебе сообщу.

Вот так я дожила до конца 2084 года. Было заманчиво застопориться на черной полосе (смерти, потеря Вина, распри с сестрой, и т.д. и т.п.), но впервые я решила этого не делать. Доля трагедии сделала мои триумфы так или иначе слаще. Мой бизнес процветал, я урегулировала отношения с Толстым и Семьей; впервые в жизни была на правой стороне закона; у меня было более чем достаточно денег; я стала крестной; и я стала более опытной в хождении на каблуках.

И возможно это объясняет, почему ваша бросающая вызов удовольствиям героиня решила вести себя не так, как обычно: в канун Нового года я устроила вечеринку в «Темной комнате».