– В лазарет его, – скомандовал Исол.

– Этот тоже в порядке должен быть, – Тандела указала на парня со стрелой, торчащей чуть выше ключицы, но очень близко к шее.

– Артерию перебила, похоже, он мертв.

– Ну, значит, вот эти двое.

В общей сложности мы тут подобрали шесть раненых, причем пару человек совсем легко, они даже пытались сопротивляться.

– Становись! – скомандовал я, когда осмотр этой кучи трупов был закончен. – Десятники, ко мне!

Они подошли, и я объяснил:

– Сейчас расходимся. Все трупы должны быть похоронены в общей могиле. Пух, место знаешь. В шести-семи метрах левее выкопаете от последнего захоронения. Вирот, у тебя какой десяток копать будет?

– Шестой.

– Пух, следи за парнями, чтобы не зарыли сами себя. Остальные – сносим трупы к кладбищу. Выполняйте. Исол, Вирот, Тандела, вы куда? Мы пойдем искать трупы рыцарей и колдунов.

– Я думал, ты забыл уже, – буркнул колдун.

– Я помню, где колдуны лежат. Мы их проходили.

– С них и начнем.

К сожалению, все рыцари, кроме одного юноши, были мертвы. Мы наткнулись на него довольно далеко от стен, практически в поле. Исол вывел нас на него и остановился. Мы подбежали. Юноша, почти мальчик, лежал и плакал. Он сломал ногу, видимо, при падении с лошади. Увидев нас, он закричал:

– Не убивайте! Я не хотел! Это все барон, он меня заставил!

– Спокойно, малыш, – проговорил я, а сам показал Танделе глазами, с какой стороны обходить парня. – Мы ищем раненых, тебе нужна помощь? Как тебя зовут? Давай мы отнесем тебя в лазарет.

– Я Тошик див Мир. Кажется, ногу сломал. Не могу пошевелить, и боль адская. Не убивайте меня! Мой отец богат! Он заплатит большой выкуп за меня!

– Не волнуйся, мы не мародеры. Это капитан Вирот, я капитан Соур.

– Если ты нам расскажешь, как ты оказался в этой истории, наместник Империи тебя, может быть, даже не объявит предателем, – мягко добавил Вирот.

Парень едва слышно прошептал: «Мы напали на наместника!» – и заплакал. Тандела, зашедшая сзади, мягко разоружила его. Исол подошел, коснулся лба и сказал:

– Спи.

Тошик див Мир уснул.

– Тандела, дуй за носилками. А вы давайте снимайте с него железяки, капитаны, – сказал Исол. – Посмотрим, что для него можно сделать сейчас.

Колдун едва дождался, пока мы освободили парня, и начал что-то нашептывать, ругаясь вполголоса.

– Удачно, что Тошик жив, – заметил меж тем Вирот.

– Да? А почему? Важный пленник?

– Он средний сын барона Мартина див Мира. Они с герцогом друзья.

– Интересные друзья у герцога – отправляют своих сыновей ставить ловушку на него.

– Не думаю, что Тошик был важным звеном в этой ловушке. Его или запугали, или обманули. Он ведь мальчишка совсем.

Скоро пришла Тандела, с двумя солдатами, и они отнесли раненого в лазарет. Исол остался там, хлопотать среди семи вынесенных из-под стен пациентов и троих доставленных ранее, оглушенных его Семью Силами на плацу.

Появились наши аристократы, хватанувшие, судя по виду, не меньше, чем по кувшину залпом.

– Тандела, сестренка, – сказал Олок, с трудом дотягиваясь до плеча эрольдки в попытке обнять «сестру», и выдал неожиданное пьяное признание: – Я так рад, что ты у меня есть!

Тандела ответила без особого восторга:

– Вы пьяны, граф. Хотите, Исол сейчас колданет, мигом протрезвеете!

Олок похлопал глазами, осмысливая, после чего замотал головой:

– Не-е-е-е, я ведь пил не для этого! Сейчас с див Тиботом поговорим, а там можно и колдануть.

– Мы направляемся! – пьяно влез Дарон.

– Вот именно! И пили мы вдвоем!

Я глянул на Вирота, и тот сунулся к герцогу:

– Мой герцог, я пойду с вами! Мало ли что – в таком виде лучше, чтоб рядом были люди.

– Ха, конечно, пойдешь! И Танделу с Соуром захватим!

– Не-е-е-е, Тандела у нас хотела разобраться с оружейной, так что пусть тут трофеи раскладывает! А Соура возьмем, он, если что, этого Тибота в бараний рог скрутит.

Тандела молча развернулась и потопала к кладбищу, Исол направился к раненым, а мы направились в подвал донжона, где находились наши камеры для пленных.

– Ого. Да их тут с удобствами разместили! – хохотнул Дарон, когда свет моего факела выхватил трех пленников, сидящих в трех отдельных камерах.

Кто-то из заключенных негромко выругался.

– Как некультурно, уважаемый, – покачал головой Олок. – Значит, будешь первым! Соур, давай в пыточную его.

– Отойди в дальний угол, – сказал я заключенному.

– Да пошел ты, ублюдок, – ответил он. – Не боюсь я ваших пыток!

Я привычно ткнул его тупым концом копья, отгоняя от двери, быстро открыл и зашел. Он кинулся на меня. Ожидаемая реакция. Я принял его на копье, не подпуская к себе, оттолкнул в угол, после чего пару раз как следует приложил кулаком. Пленник успокоился, растянувшись на полу.

– Вирот, давай вынесем.

Олок тем временем открыл пыточную и сказал:

– Давай парнишку сюда!

Я вздохнул: не люблю я это дело. Кровищи море, а толку чуть. Да и насухую чересчур противно. Граф с герцогом, вон, подготовились заранее.

Пока пленник был без сознания, мы с Виротом приладили его на дыбу.

– Готово, мой герцог! – доложил капитан.

Див Пимобат передал факел ему, а Олок – мне. Аристократы подошли и как следует рассмотрели лицо пленника.

– Узнаешь? – поинтересовался Дарон.

– Нет. А должен?

– Я тоже не узнаю. Ну, сейчас узнаем, кто это, – и герцог отвесил парню пару пощечин, быстро приведших его в чувство. – Имя? Быстро!

Пленник посмотрел на герцога и выдавил:

– Паротон.

– Должность?

– Капитан стражи замка Говуб.

– Слушай меня внимательно, Паротон, и тогда ты, возможно, выйдешь отсюда с целыми костями. Твой сюзерен погиб в бою. Твои люди по большей части убежали. Меня интересует, что вы тут делали и кто отправил вас штурмовать замок Толор.

– Я все скажу, всю правду, мой герцог! Вчера вечером к нам прибыл посол от барона Тибота с известием готовиться к походу. Утром мы выступили, по дороге к нам присоединились люди див Тибота. Мне о целях похода не сообщали, я понятия не имел, куда мы идем.

– Врет, – вздохнул Олок. – Крути, Соур.

– Нет! Прошу вас, не надо, я не вру! – заорал капитан Говуба.

– Ты напал ночью на Толор?

– Нет! Мы вообще не нападали ни на кого!

– Врет! Вирот, крути!

Капитан так и не сказал ничего путного. Насколько я понял, его специально спрашивали то, чего он не знал, давая поорать вволю. Так сказать, психологический ход, чтобы див Тибот был сговорчивей.

Наконец, граф сказал:

– С этим все понятно, кончай его, Соур.

Капитан заорал, забился и завыл, причитая. А я, в соответствии с жестом Олока, выбрал момент и «выключил» его точным ударом. Всунул ему в рот кляп, после чего с помощью Вирота унес в другую камеру, не сообщающуюся с теми, где был див Тибот.

Граф громко сказал:

– Кровь уберите! И давайте сюда этого див Тибота, узнаем, что к чему, из первых рук.

Нагнать страху у нас получилось неплохо: означенный барон проявил недюжинную смекалку, ловкость и отвагу, забившись в угол и отбиваясь от нас ногами, перемежая удары животными воплями о пощаде и угрозами, что все мы умрем в диких муках. Поймав его за ногу и как следует дернув на себя, я прямо по полу потащил его в пыточную. Как только он за что-нибудь цеплялся, Вирот бил его ногами, не особенно заботясь о цели удара, поэтому приволокли мы его уже значительно помятого и достаточно спокойного.

Пока мы «прилаживали» его на дыбу, барон тихонько заплакал. Мне стало противно. Понятно, что из-за этого ублюдка мы вытерпели кучу неприятностей, а часть людей рассталась с жизнями, но все же… Не люблю вот эти представления в пыточной. Сами пытки люблю еще меньше. Я постарался сделать все побыстрее, забрал у Олока факел и закрепил его в специальном креплении на стене. Вирот справился со своей частью работы и тоже отошел.