прибывающими южными племенами. В общем, он попал в самый разгар безвластия и

разрухи.

Всё это он узнал, посетив пару харчевен и просто погревшись у костров. По Хааху он

побродил сам. Ему было интересно, что же это за город, к которому так стремились дуплоги

и который они потом так быстро бросили на произвол судьбы.

Жизнь едва теплилась в нем. На улицах почти не было прохожих, стояли только

обездвиженные, заметенные снегом фигуры. Зрелище было не из приятных. Герц дошел до

дворца, оценил его изящную красоту, летящую легкость деревянных конструкций, сказочную

замысловатость и яркость. Ненависть к дуплогам от этого только возросла.

Здесь тоже была зима. И она тоже была хмурой и слякотной, только солнце было

оранжевое, и небо нависало не серое, а бронзовое. Герц слонялся по Плоблу в полной тоске,

мысли всё время возвращались к Норки, как будто и подумать было больше не о чем.

Наверно, потому что это была ее планета. Здесь она воевала, здесь жила, по этим дорогам

проезжала на одном из странных животных - лапаргов. И рядом с ней всегда был Улпард!

В Аркемере его поразили деревья. Они были такие огромные, что в лесу он почувствовал

себя гномом. Под вздыбленными корнями можно было пройти как в ворота, в стволе можно

было выдолбить жилище. Вот где родилась его дикая охотница - в совершенно сказочной

стране!

Слоняясь по этому невероятному лесу, он почуял дым костра и набрел на стоянку

охотниц. В племени почему-то были одни женщины, причем только старухи и дети.

Малышня оказалась шустрая: сразу три девочки-подростка схватили луки и прицелились в

него. Они были в меховых шубках и сапогах, но с голыми коленками. Герц закрылся в белой

сфере, а руки все-таки поднял.

- Не бойтесь меня! Я безоружный. Мне бы только погреться.

- Мужчины не приходят в это время! - сказала одна из старух.

- Я заблудился.

- Кто ты? Из какого племени?

- Я аппир, - честно ответил он.

- Не знаем таких, - дружно заворчали женщины.

- Наверно, из подземелов, - предположила одна.

- Ну да! Смотри, как он одет, - возразила другая.

- А говорит по-нашему, - удивилась третья.

- Можно мне сесть к костру? - спросил Герц, перетаптываясь.

- Садись, незнакомец, - сказала самая старая на вид женщина, - я вижу, что ты замерз.

Можешь погреться. Но не задерживайся долго. Мужчинам нельзя приходить к нам в это

время года.

- Почему?! - изумился он.

- Таков обычай, - коротко ответила она.

- 379 -

Девочки наконец опустили луки, и он смог расслабиться. Ему принесли плошку с

горячим бульоном и кусок мяса. Это было весьма кстати. Последнюю харчевню он посетил

часа четыре назад.

- И куда же ты направляешься, незнакомец?

Ответа не было. Пришлось на ходу что-то придумывать.

- К Великому Шаману, - сказал он.

- Всем нужен Великий Шаман! - криво улыбнулась старуха, половины зубов у нее не

было, - ты почти дошел, незнакомец. Вон скала Эдевы.

Идея ему вообще-то понравилась.

- А как мне дальше идти? - спросил он.

- Зачем тебе это знать? - удивилась старая охотница, - если твой путь лежит к Шаману, ты

дойдешь. Если нет - всё равно заплутаешь.

- Понятно, - пробормотал Герц и проглотил жирный кусок, - а что это за скала Эдевы?

- Ты не знаешь? Эдевой звали воин-охотницу из соседнего племени, она была женой

самого великого Лафреда. Вечерний Увувс разбил ее об эту скалу, с тех пор ее так и называют.

«Ничего себе ветра!» - подумал он.

- Я ее знала, - сказала старуха.

- А самого Лафреда ты знала?

- О, да! Это был самый достойный из воин-охотников! Все девушки мечтали получить

его пояс.

- Пояс? Зачем?

- Ты странный, чужеземец. Женщин всегда больше, чем мужчин. Мужчины чаще гибнут.

Не всем девушкам достаются отважные и сильные мужья, многие вообще остаются без

мужей. Но пояс они должны получить от кого-то из самых достойных воин-охотников.

Лучше остаться черной девой, чем отдаться недостойному.

- А кто у вас считается самым достойным? - с любопытством спросил Герц.

Ответ его уже не удивил. Конечно, тот, кто самый сильный, самый ловкий и приносит

больше всех добычи. «Как Улпард», - подумал он с презрением.

Дикий был край и дикие нравы. Герц смотрел на костер, пламя обдавало жаром его

лицо, и ему казалось, что это горячее дыхание Норки. Она была здесь, с ним. Он никак не

мог от нее отделаться.

- А сестру Лафреда ты случайно не знала? - спросил он.

- Норки? - оживилась старуха, - кто же не знает Норки! Великий Шаман сказал, что она

будет нашей царицей.

- Понятно, - с досадой проговорил он себе под нос, - ей этого тоже очень хочется.

Провожали его всей деревней. Бедные охотницы так истосковались по мужчинам, что

даже за ним, в сущности мальчишкой, не воином, не могучим и не достойным плелись почти

до самой скалы Эдевы. А может, их просто притянула его белая энергия. Изголодались, поди,

по «белому солнцу» на своем холоде!

Потом он один брел вдоль ручья, поглядывая на часы. Дома был уже полдень, всякое

могло без него случиться, пора было возвращаться, но почему-то тянуло вперед, дальше по

течению ручья, под арки из корней могучих деревьев, к лысым, обточенным ветрами скалам.

Великий Шаман жил в пещере, охраняли его одни женщины, еду добывали и готовили

тоже женщины, все были черноволосы, очевидно, соблюдали обет безбрачия. Герц уже

перестал удивляться странностям местных обычаев. У тевергов было одно, у лисвисов -

другое, у марагов день без любви и песен считался потерянным, а дуплоги помешались на

девственности.

В пещеру войти ему не дали, две воин-охотницы перекрыли ему дорогу своими копьями

и сурово спросили, что ему нужно.

- Поговорить с шаманом, - просто ответил он.

- Ты принес дар Великому Шаману? - грозно уставились они.

Их обветренные лица мало походили на женские. Герц с удовольствием подарил бы им

обеим крем от морщин и губную помаду, но у него ничего такого не было. В рюкзаке было

только снаряжение, банка консервов и лучевой пистолет ближнего действия.

- 380 -

- Есть у меня дар, - он порылся и достал фонарь, - вот. Будете освещать свои пещеры.

И пощелкал выключателем. В лесу уже смеркалось, луч света забегал по черным

выступам камней.

- О! Холодный огонь! - изумились охотницы, они стали рассматривать фонарь, как

маленькие детишки.

- Теперь можно пройти? - усмехнулся он.

Одна из них удалилась в пещеру, потом вышла и пригласила его. Герц оказался как будто

в пасти огромного животного, рыжей, неровной, зубастой, посреди которой горел костер.

Пахло пылью, сеном и горячим камнем. Здесь тоже когда-то побывала Норки. И этот

придурок-шаман предрек ей такую чушь!

Герц понял, что злится на шамана. Ему казалось, что все в сговоре против него: и шаман,

и Улпард, и сама Норки. Царица! Черт побери…

- Судя по твоему дару, ты далекий гость, - услышал он откуда-то из темного угла.

Шаман вышел на свет. Он был стар. Обычный в общем-то сухопарый старик с длинными

седыми патлами, одетый в волчьи шкуры. Лицо было смуглое и морщинистое, нос крючком,

глаза темные и строгие.

- Здравствуйте, - вежливо поздоровался Герц.

- Здравствуй.

- Вы в самом деле Великий Шаман?

- Зачем ты пришел, если не уверен?

- Извините...

- Присаживайся.

Они сели на коврики возле огня. Было тихо, потрескивали поленья.

- А вы... вы всё насквозь видите, или вам объяснять нужно?

Старик улыбнулся.

- Я ждал тебя. Но и мне неведомы все нити богинь судьбы. Они плетут их так быстро и

искусно, что разум не поспевает за ними.

- Раз вы меня ждали, значит, вы знаете, кто я?