- 44 -

- Так и знала, - осуждающе взглянула на него Риция, - ты неисправим, Эд.

- Дело не в этом, - возразил он, - в ней что-то поменялось, я это чувствую, и я хочу в

этом разобраться.

- Она похудела и стала привлекательной, вот и все перемены, - резко сказала сестра, - а

тебе стоит напомнить, что она еще несовершеннолетняя.

- Ну вот, - усмехнулся Эдгар, - обвинен во всех пороках!

Он пил кофе, наблюдал за сестрой, и ему захотелось немного охладить ее назидательный

пыл.

- Есть одна идея, - объявил он.

- Какая?

- По-моему, чтобы разговорить Льюиса, ему не помешает приятель. Из местных.

Желательно ровесник. Веселый, общительный, легкий на подъем, артистичный, хорошо

знающий город...

- Не хотелось бы посвящать в это кого-то постороннего, - неодобрительно покачала

головой Риция, - так не годится.

- Не постороннего, - возразил Эдгар, с любопытством наблюдая за ее реакцией, - я

говорю о Герце.

- О Герце! - тут же вспыхнула она, - ты что, с ума сошел?!

- Успокойся, Рики, - он сделал вид, что очень удивился, - что ты кипятишься?

Она даже вилку бросила, кулачки ее сжались, комкая бумажную салфетку.

- Да ты что! Знакомить Льюиса с этим чертобесом? Только попробуй! Льюис же, он

такой, он просто...

- Так-так-так, - уставился на нее Эдгар, - что это вы, тетенька, так разволновались? Если

ваш подопечный святой, то к нему и здесь ничего не прилипнет. Ну, походит по кабакам,

глотнет «Парашютиста без парашюта», попробует аппирских девочек в термах...

- Перестань! - резко сказала она, - Льюиса я в лапы этому развратнику не отдам. Он мой,

понятно? Я за него отвечаю!

- Та-ак, - Эдгар развалился в кресле, - и это говорит жена самого красивого мужчины во

вселенной!

- Как тебе не стыдно, - окончательно покраснела Риция, - это совсем не то.

- Конечно, - улыбнулся он, - и вообще, я пошутил. Мой замечательный братишка так

редко бывает трезвым, что ему вряд ли что-то можно поручить.

- Дурацкие у тебя шутки, - рассердилась сестра.

- Кажется, меня тоже только что обвинили в совращении несовершеннолетних, -

напомнил он, - так вот, это тоже совсем не то.

Льюис и Оливия уже перекусили и направлялись к дверям. Эдгар неожиданно

почувствовал прилив вдохновения.

- Олли! - крикнул он, вставая, - подожди. Можно тебя на пару слов?

************************************************************

Дождь слегка накрапывал. Льюис возвращался в общежитие один. Ребята разбежались

по своим делам, а Оливия осталась с Эдгаром Оорлом и просила ее не ждать. Он побрел

пешком по уже знакомому маршруту между бело-желтых домиков с палисадниками и синими

крышами. Он любил бродить один. Иногда от этого получались стихи, но такие наивные, что

показать их кому-нибудь было стыдно.

По дороге дождь неожиданно прекратился, как будто одумался, выглянуло солнце. Город

просто радостно вспыхнул и заиграл всеми своими красками. Чисто отмытый и влажный, он

блестел и переливался. Это было похоже на чудо и на доброе предзнаменование.

Льюис посмотрел на небо - оно было чистым, посмотрел на цветы - они выпрямляли

склоненные головки, посмотрел на деревья - они расправляли слипшиеся листочки. Его

заполнило счастье, простое, глупое, обыкновенное счастье, только оттого, что всё нормально.

Всё хорошо, а будет еще лучше!

- 45 -

Вот в таком солнечном настроении он бодро вошел в вестибюль общежития,

расписанный цветами и облаками. У не докрашенной стены стояла девушка и рисовала

большую фиолетовую бабочку на цветке ландыша. Художница была миниатюрная, в голубых

джинсах и оранжевой маечке с белым воротничком, светлые пушистые волосы были коротко

пострижены, тоненькой рукой она выводила длинный черный усик у насекомого.

Льюис остановился совершенно счастливый. Он еще не видел ее лица, но уже был полон

к ней дружеского расположения. Ему нравилось то, что она делает, ее детские, веселые

рисунки.

Девушка наконец почувствовала чье-то присутствие за спиной и обернулась. На него

взглянуло милое личико с добрыми серыми глазами, белая челочка лежала на золотистом от

загара лбу. Примерно такого лица он и ожидал, как будто знал ее сто лет.

- Нравится? - улыбнулась она.

- Да, очень, - кивнул он.

- А говорят, что это детский сад, - она пожала плечиком, - я в самом деле расписывала

ясли, и мне так понравилось... А вообще я и серьезные картины рисую.

- Ты этому училась?

- Да, в художественной школе. А теперь учусь в академии.

Льюис подошел поближе. Она была такая маленькая, даже не доставала ему до

подбородка и смотрела на него снизу вверх. Ее хотелось погладить по пушистой головке как

ребенка.

- А какая тебе бабочка больше нравится?

- Все. Но больше всех вон та, синяя. Она самая веселая и глаза у нее хитрые.

Девушка засмеялась.

- А ты здесь живешь? - спросила она потом.

- Да, в восьмой комнате.

- Странно... давно?

- Уже неделю.

- А! Так вы эти, гении с Земли?

- Что до меня, так я не гений.

- Скромничаешь?

- Да нет, - смутился он.

- Хочешь порисовать?

- Я?

- А что? Держи кисточку.

Так он впервые коснулся ее руки. Случайно. Когда брал у нее кисть. Потом он помнил

это всё, во всех деталях. Они разговорились. Они были счастливы и беспечны и наивно

думали, что просто подружились.

- Меня зовут Стелла, - сказала она, осматривая его комнату, он в это время заливал в свой

сигнально-красный чайник воду, - но полное мое имя... ты только не пугайся... Анастелла

Кера. Многие почему-то боятся моего отца. И зря. Он совсем не строгий и разрешает мне

дружить со всеми, с кем я хочу.

- Анастелла Кера? - пробормотал он имя аппирской принцессы, вода перелилась через

край, - да... я как-то видел твоего отца в Центре. Один раз.

Если кто и потряс его из Прыгунов, то это был Азол Кера. Огромный, плечистый,

косматый как лев, он ни на секунду не позволял усомниться в своей мощи. При всем своем

желании он не смог бы прикинуться безобидной овечкой. И у этого льва была такая

маленькая, хрупкая дочка!

- Папа выглядит грозно, - улыбнулась Анастелла, - но он совсем не строгий.

- Но он правитель.

- Льюис, ты проливаешь воду... Прошу тебя, относись ко мне просто. Я обыкновенная

девушка, ем, сплю, дышу как все, дружу, с кем хочу, хожу на дискотеки, учусь в академии,

сдаю экзамены... Мне не нравится, когда меня считают принцессой. Правда.

- Да ты и не похожа.

- Вот и отлично!

- 46 -

Он еще не понял, что с ним произошло. Ему не с чем было сравнить это состояние,

потому что он никогда раньше не влюблялся. Ему просто казалось, что он встретил хорошую,

милую девушку, чем-то на него похожую, с которой легко и интересно.

Чай Анастелла пила тоже обыкновенно, с дешевым печеньем.

- Ты, наверно, плохо знаешь Менгр? - спросила она.

- Вообще не знаю, - уточнил он.

- Я тебе покажу. Только дорисую бабочку.

- Ты торопишься?

- Скоро учебный год начнется, мне надо успеть до начала, а то потом столько народу

будет! - она посмотрела на него, на солнце за окном, на яркое летнее небо, отставила

выпитую чашку и улыбнулась, - а впрочем, ну ее, эту бабочку. Пошли!

И они бродили до заката. Льюис не заметил, как пролетело время. Она много знала и

много рассказывала о городе, о переселении, об аппирах. Он всё больше погружался в этот

город, в этот мир, в злополучную историю этой планеты.

- И все-таки, кто такие Прыгуны? - спросил он с любопытством, - неужели тоже аппиры?

- Они сами не знают, - спокойно ответила Анастелла, - папа говорит, что они какие-то

васки, предыдущая раса, но смешанные с теперешними аппирами. Но это ниоткуда не