Личность явно была незаурядная, если взвалила на себя такую сложную задачу. Что до

эрхов, то они просто поселили магустян на К4 Антареса, в лепрозории, как выразилась

Шейла, и забыли про них.

- Разве здесь кто-то похож на прекрасную Маррот? - усмехнулся он.

- Нет. Извините.

Анзанта тем временем ждала ее в гостиной. На столике у дивана ароматно дымились

чашечки кофе.

- Послушай, - сказала присаживаясь Синтия, - почему магустянами занимаются скивры?

Разве это не наше дело?

- Скивры породили Магусту. Им и расхлебывать, - равнодушно ответила хозяйка

станции.

- Я, кажется, попала на собрание...

- А... ты видела Грэфа? Он производит впечатление! Единственный скивр, которому еще

позволен вход в мир эрхов. Именно потому что он занимается магустянами. Центр

Кристиана устраивает ему погружения, и он разыскивает в плотном мире подходящие

планеты.

- 107 -

- Он один?

- Больше никто за это не берется. Грэф - уникальная личность. Пожалуй, стоит вас

познакомить поближе. Я его позову.

Минут через двадцать Грэф пришел. Для него уже стояла третья чашка.

- Что за бестолковый зверинец! - раздраженно сказал он, - хочешь как лучше и всегда

оказываешься в дураках! Неужели не понятно, что таким разным существам никогда не

придти к одному знаменателю? Условия надо создавать, а не выбирать. Самим всё сделать.

Но им лень, хочется сразу на всё готовенькое... Так мы с места никогда не сдвинемся!

- Сочувствую тебе, Грэф, - улыбнулась Маррот.

Он высказался и немного успокоился. Синие глаза смотрели устало.

- Я видел твою подругу в центре Погружений.

- Совершенно верно, - сказала Синтия, - мне создают матрикат. Я в скором времени

погружаюсь на Шеор.

- Цель? - коротко спросил он, пригубив кофе.

- Изучение эмоций, - ответила она, - это моя работа.

Она чувствовала неудобство оттого, что без приглашения вторглась к нему на собрание.

Ей хотелось как-то загладить эту оплошность, поэтому она постаралась быть предельно

любезной.

- Насколько я знаю, на Шеоре сейчас война, - сказал Грэф, - кто-то с кем-то...

- Ругри с дуплогами. Цивилизованное государство с дикарями.

- О! Тогда вам эмоций хватит!

- Не сомневаюсь.

- Однако я слышу сомнение в вашем голосе.

- Это сомнение в своих силах.

- Бросьте. Вы сильная женщина, это сразу видно.

Синтия немного смутилась.

- Плотный мир пугает меня, - призналась она, - там всё так сложно...

- Дорогая моя, - усмехнулся Грэф, - в плотном мире вы познаете такие наслаждения, от

которых тут осталась бледная тень.

- Например?

- Например? - он насмешливо посмотрел на нее, - например, когда ноет от голода

желудок, взять огромную зажаренную телячью ногу и впиться в нее зубами. Чтоб сок потек

за воротник.

- О, боже!

- Например, когда два дня идешь по пустыне, иссохшийся и потный, набрести на ручей и

упасть в него прямо в лохмотьях и глотать холодную воду! Или любовь... Наши половые

органы - только атавизм. Но там они вам пригодятся, еще как пригодятся...

- Грэф! - перебила его Анзанта, - прекрати, ты смущаешь мою гостью. Для

непосвященных это звучит просто дико.

- Нет-нет, - сказала Синтия, содрогаясь в душе, - всё в порядке.

Она представила себе два потных тела мужчины и женщины, которые соединяются

половыми органами и начинают тереться друг об друга. Ее чуть не стошнило. Грэф сотворил

ей яблоко и протянул на раскрытой ладони.

- Возьмите, - сощурился он, - всё немножко не так, как вы думаете.

- Спасибо.

Маррот он тоже протянул яблоко, но она отказалась.

- Как хочешь, лучезарная, - усмехнулся он.

- Иногда ты бываешь несносен, - раздраженно сказала она.

- А ты всегда великолепна!

У Анзанты потемнели ее изумрудные глаза, это было у нее признаком недовольства. Что-

то между ними происходило, чего Синтия от нехватки информации проанализировать не

могла. Через минуту все снова спокойно пили кофе.

- Я опасаюсь, - призналась она, - что начну сопереживать им.

- От этого есть очень простое лекарство, - спокойно сказал Грэф.

- 108 -

- Какое?

- Всегда помните, что они низшие существа. Они не эрхи и не скивры. Даже не тигры.

Обыкновенные плотные сгустки биоматерии на низшей ступени развития. Почти что

муравьи. Пусть вас не вводит в заблуждение, что у них голова, две руки и две ноги. Не стоит

сравнивать их с нами. Правда, Маррот?

- Ну, в общем, да, - кивнула Анзанта, - они, конечно, ниже нас и примитивней.

- Я это учту, - сказала Синтия.

**************************************************************

В ночь перед погружением она находилась в центре. Сна не было, только волнение.

Историю планеты Шеор Синтия уже изучила, языки и обычаи усвоила, в ситуации

разобралась. Только путалась в именах правителей и военачальников.

- Не спишь? - заглянул к ней в комнату Кристиан.

Было приятно, что он беспокоится о ней.

- Волнуюсь, - призналась она.

- Не волнуйся, ты ничего не почувствуешь. Твой матрикат уже на базе, двадцать опытных

эрхов создавали его мыслеформу. Даже платье тебе сделали, учитывая, что ты новенькая и

женщина. Та одежда груба и неудобна, пачкается, мнется, натирает тело... У тебя с этим

проблем не будет.

- Он хоть похож на меня, этот матрикат? - спросила Синтия.

- Конечно, - улыбнулся Кристиан, - зачем же мы тебя так тщательно сканировали?

- Откуда мне знать...

- Он прекрасен. У него твое стройное тело, твое строгое личико, твои каштановые

волосы, твои лучистые черные глаза. Ты ведь никогда не меняешь цвет глаз?

- Да, я этого не люблю.

- Я тоже. По старой привычке мне нравится в женщинах постоянство.

Она волновалась и уже не могла понять по какой причине: оттого что утром погружение,

или оттого что Кристиан Дерта заговорил с ней так. Волнение она в свое время изучала,

знала все его стадии и спектры, замучила сотни испытуемых, заставляя их волноваться,

написала огромный труд обо всех степенях этой эмоции, но когда дело коснулось ее самой,

то ни разобраться, ни справиться с этим не смогла.

- Кажется, у меня пятая стадия, - усмехнулась она.

- Чего? - не понял Кристиан.

- Волнения. Уже дрожат руки.

- Дрожат руки?

Он взял ее запястья. По ним разлилось тепло. Синтия позволила ему проникнуть в

глубину своих рук.

- Сейчас тебе будет легче, - улыбнулся Кристиан и обнял ее.

- Ты это делаешь, чтобы поддержать меня? - вздохнула она.

- А ты всегда задаешь вопросы? - ответил он.

- У меня такая работа, - напомнила она.

- Ты ужасно занудлива, - Кристиан коротко поцеловал ее в губы, - а иначе была бы

идеальной женщиной.

Он был великолепен, разве мог он подумать, что какая-нибудь, даже самая занудливая

женщина его оттолкнет? Конечно, этого не случилось. Конечно, они предались любви в этой

маленькой и скромной гостевой комнатке. И волнение ушло, оно переродилось в

возбуждение и наслаждение.

Их тела проникали друг в друга, их энергии захлестывали одна другую. Синтия узнала о

нем многое: его заботы, его планы, его вкусы, его нежное и заботливое чувство к ней... но

дальше он ее не пустил. Всё повторялось снова. И называлось это просто - неглубокое

проникновение. Дальше были его тайны. Дальше была она, его женщина, Астафея.

Они лежали на узкой кровати обнявшись. Темно-красные стены тускло мерцали.

- Что случилось с ней? - спросила Синтия, - расскажи хотя бы так.

- 109 -

- Она умерла, - просто ответил Кристиан.

- Но смерти нет.

- Она не была человеком. Она была армином. У них свой путь. Мы даже не знаем, куда

они уходят после смерти, Синтия.