впереди, ожидание, тишина, звезды и черное безмолвие...

- Мне это знакомо, - кивнул он.

- Здесь я просто женщина. Просто жена правителя. И никто больше. Не знаю, как так

получилось.

- Вот так и получилось.

- Просто свалилось всё сразу: любовь, дворец, роскошь, слуги, целая планета и

маленький ребенок в придачу. С Эдгаром я как-то не поняла, что я мать. А вот с Герцем...

- Ты превратилась в сумасшедшую мамашу.

- Да, - она спокойно отхлебнула из чашки и улыбнулась, - когда увидела, как он похож на

Леция.

- Только еще хуже, - усмехнулся Ричард.

- 147 -

Она поняла, что это шутка, но с долей правды. Улыбка осталась, но глаза снова

погрустнели.

- Я верю в моего мальчика, - сказала она, - он добрый и славный...

В это время здание полпредства содрогнулось. Послышался звон разбитых стекол,

падающих камней и истерические женские визги. Тут же завыла сигнализация.

Ричард вскочил. Его отключенная связь молчала, но он и так уже догадался, что могло

произойти.

- Кажется, твой славный сын вошел в полпредство, - сказал он ошеломленной Ингерде.

- Папа... только не убивай его, - пробормотала она.

Через пять минут его привели. Он стоял косматый и раскрашенный, мерцал оранжевым

жилетом и зло сверкал глазами. Ингерда рыдала прямо за столом, а Ричард не знал, куда

деваться от нахлынувшего гнева.

- Убитых нет, но есть пять раненых, - сообщили охранники, - трое людей и два аппира.

Остальные отделались ушибами. Киоск - вдребезги, потолок треснул, стена - пополам.

- Идите пока, - еле сдерживаясь, сказал он, - с этим я сам разберусь.

Герц уставился в пол. Ричард подошел, взял его за грудки и оторвал от пола.

- Вот тут ты перестарался, - зло сказал он, - это уже не дворец твоего папочки. Это мое

полпредство. И крушить тут стены и калечить людей я тебе не позволю.

- Де-е-ед, - прохрипел почти задушенный воротом рубашки Герц.

- Я смотрю, у тебя это входит в привычку!

- Пу-у-усти!

Энергии у парня было маловато, всю потратил на взрыв. Ричард поставил его на ноги и

влепил такую оплеуху, что внук отлетел под подоконник и затих там на время. Ингерда

всхлипывала.

- Если еще хоть одна душа от тебя пострадает, сопляк, я тебя убью. Сам убью, понятно?

Можешь не сомневаться!

- Папа! - визгнула дочь.

- Помолчи! - рявкнул он, - вырастили неврастеника! Чуть что - взрывается как паровой

котел. Ему нельзя жить в обществе. Он опасен!

Герц поджал коленки к подбородку и молча наблюдал. Зеленый парик съехал на ухо, изо

рта текла кровь, но он этого не замечал. Ричард сжал кулаки, широко расставил ноги и даже

зубы сцепил. Его гнев делал из него черного тигра, уже независимо от его воли.

Это произошло почти мгновенно. Дочь совсем уж истерично завизжала, а внук с

выпученными глазами пополз куда-то в угол. На этот раз на его идиотски раскрашенном лице

был самый настоящий ужас. Ричард зарычал и замахнулся правой лапой... но вдруг вспомнил

другой эпизод: зал для омовений, клетчатый пол и такой же жалкий Эдгар с окровавленной

губой на этом полу. Кажется, история повторялась.

Ему стало не по себе. Настолько, что пропал весь гнев. Неужели каждый его внук должен

пройти через это? Неужели у него нет другого языка для них? Все-таки родное существо

сидело там, в углу с перекошенным от ужаса лицом.

Он опомнился. Ушел в душевую, вернулся в прежнее обличье, прикрылся халатом,

отдышался, даже допил потом свой кофе из чашки.

- Вставай. И объясни, в чем там было дело.

- Да пошел ты... - прохрипел из своего угла Герц.

- Что?!

Такой наглости Ричард всё же не ожидал. Тем более теперь.

- Всё равно я тебя не боюсь! - стуча зубами заявил внук, в глазах по-прежнему был ужас,

- подумаешь, тигр!

- Вставай, - уже мягче сказал Ричард, пораженный таким упрямством, - тигра больше не

будет.

- А зря.

- Что?

- 148 -

- Хрен в пальто, - внук встал, утерся рукавом, поправил парик и плюнул в раковину

кровью, - ма, ну чего ты ноешь, в самом деле? Зубы я новые вставлю... Надо же, воды нет. Я

что, трубы разнес?

- Может, все-таки объяснишь, почему? - настаивал Ричард.

- Вот и я думаю, почему? - обернулся к нему внук, размазывая по подбородку кровь и

краску, - ведь это твою жену называют продажной куклой и подстилкой для Пастухов.

Почему я должен вправлять мозги этим уродам, в то время как ты - черный тигр - спокойно

попиваешь кофе?!

Ричард окаменел.

- Да подавись ты своим кофе! - крикнул Герц, - делай что хочешь! Можешь вообще меня

убить! Но я никому не позволю так говорить о ней! Я их всех угроблю, я всю планету взорву

к чертовой матери, но никто ее оскорблять не посмеет!

- Сядь, - еще раз сказал Ричард, и сам не узнал своего голоса.

На этот раз внук почему-то послушался. Он сел, вытянул ноги и с вызовом скрестил руки

на груди. Подбородок его всё еще трясся от пережитого стресса, но ужаса в глазах уже не

было. Ричард долго смотрел на него.

- То, что ты слышал, называется сплетни, - сказал он, - их может быть сколько угодно и о

ком угодно. И что? Ты по каждому поводу собираешься взрываться, крушить стены и

калечить людей?

- Не по каждому, - буркнул внук, - но собираюсь.

- Тогда у тебя действительно только один выход - уничтожить всю планету вместе со

всем населением.

- И уничтожу!

- И что потом? - посмотрел на него Ричард.

Голубые глаза Герца растерянно заморгали. Он редко думал на шаг вперед. Тем более на

два.

- Думай, - сказал ему Ричард, - сто раз тебе говорил и еще раз прошу: думай, прежде чем

что-то сделать.

- Он не успевает, - вставила Ингерда, - он так быстро...

- Мама, не встревай в мужской разговор, - осадил ее сын.

- Видела я ваш мужской разговор, - вздохнула она и протянула ему носовой платок,

прозрачный с золотой каемочкой.

Герц утерся.

- Зато ты много думаешь, - взглянул он на Ричарда, - и что? О твоей жене болтают в

каждом кабаке невесть что. А сама она изменяет тебе с этим дистрофиком Кси! А ты, черный

тигр, черт возьми, сидишь и философствуешь?

Он даже не представлял, какую боль причиняет своему деду.

- Не всё решает сила, - спокойно сказал Ричард, - когда-нибудь ты это поймешь.

- Тогда что ж ты мне врезал, если так?!

- Да потому что ты другого языка не понимаешь.

- А зачем тогда ты меня звал?

- Звал? - Ричард наконец вспомнил, с чего всё началось, - теперь это уже не важно, -

сказал он, взглянув на расстроенную Ингерду, - можешь забыть об этом.

**************************************************************

****************************************************

******************************************

Столица Вилиалы Рамтемтим-эо утопала во влажных весенних туманах. Кошмарное

было время года, хуже лета. От земли поднимался горячий пар, солнце подогревало его еще

больше, лягушки переживали брачный период и заливались во всю мощь своих

вибрирующих глоток.

Красивый белый город выглядел как призрак в этом пару. Эдгар тоже чувствовал себя

призраком. Призраком прошлого. Влажность, жара и запахи моментально вернули его в

- 149 -

далекую юность, такую счастливую и беззаботную. Ему почему-то казалось, что он

теперешний просто не имеет права тут находиться. Странное это было состояние.

Он устал после прыжка, но к счастью оказался довольно точен. Квартал Коэмвааля был,

в общем-то, недалеко. Предстояло обогнуть всего несколько Театров, Музей Взвивгриков (он

так и не удосужился узнать, что это за взвивгрики), Фонтан Поэзии, Дворец Малых Форм и

пройти через парк Сладомыслия.

Все музеи и фонтаны оказались на месте. В парке буйно цвели кусты и пахли до