Он собирался освободить планету от людей и подготовить для скивров плотные тела,

используя генофонд их прямых предков - васков. Он рассчитывал на все десять мумий. И он

рассчитывал избавиться от влияния людей, убрать Прыгунов и подчинить себе аппиров.

Рассчитывал. Но не рассчитал. Негодяй Кера спутал все его планы. Мощный оказался васк. И

хитрый!

Грэф не любил вспоминать свои неудачи. Тем не менее, всё это невольно вспомнилось и

передалось Оливии. Она впилась ногтями ему в спину. А ему передалось другое: комната с

голубыми световыми фильтрами, окно с видом на бесконечную снежную равнину, лицо

Ольгерда Оорла с возбужденными зрачками и жуткое волнение от этого. Эта идиотка Олли все-

таки была у него!

Дальше Грэф ничего не понял. На пике физических ощущений информация прекратилась.

Была просто синевато-оранжевая вспышка, похожая на мгновенное раскрытие гигантского

цветка. И всё это снова была только ее энергия. Обалденная была женщина, только не любил он

ее ни капли...

- Ты неисправима, - сказал он потом недовольно, - что у тебя там было с Оорлом?

- Ничего не было, - лениво потянулась Оливия.

- Правда?

- Ты что, ревнуешь?

- Я просто не хочу, чтобы всё сорвалось по бабьей слабости.

- У меня нет никакой бабьей слабости! Я явилась сюда, чтобы отомстить ему, а не любить

его!

- Но ты до сих пор его любишь.

- Что с того? - Оливия холодно посмотрела жуткими темными глазами, - он убил меня.

Убил одним поцелуем. Он знал, что я боготворю его, и воспользовался этим! Подонок!

- Он может воспользоваться этим повторно.

- Неужели ты думаешь, я не устою после всего, что было? После того, как мою голову

отрубил мой собственный сын, а потом мои братья и племянница носили ее на подносе, как

именинный торт?! Не волнуйся, Ольгерд ко мне теперь и близко не подойдет!

Грэф посмотрел задумчиво.

- А Руэрто?

- А Руэрто слюнтяй, - презрительно заявила эта жуткая женщина, - до сих пор носит мне

цветы на могилу. . но этой дурочке Анастелле я его всё равно не отдам. Хватит того, что она

отобрала у меня Льюиса. Теперь ей понадобился мой сын! Размечталась, пигалица! Руэрто мой.

И больше ничей!

- Все твои, - усмехнулся Грэф, - до чего же ты жадная, Сия.

- 210 -

************************************************************

Под моросящим дождем кладбище выглядело особенно уныло. Даже яркий букет чайных

роз, которые Руэрто положил на гранитную плиту, не скрасил серости этого дня.

- Отпусти меня, - подумал он, склоняя голову, - отпусти наконец... почему у меня такое

чувство, что ты до сих пор рядом и следишь за каждым моим шагом? Какую жертву тебе

принести, мама? Сто быков?

Желтая листва с осин почти вся облетела на асфальт. Он шел, глядя под ноги на тупые

носки своих сапог и на эти умирающие листья, и на душе было холодно и пусто.

На широкой дороге, разделяющей человеческую и аппирскую половины кладбища, стояла

девичья фигурка в голубом плаще с капюшоном и как будто дожидалась его. Из-под капюшона

выбивалась мокрая белая челка.

- Анастелла? - удивился он.

- Да, - смутилась она, - я ходила к Патрику... потом увидела тебя.

- Что ж, - усмехнулся Нрис, - моя мать убила твоего брата. Нам самое место встречаться -

на кладбище.

- Если ты хотел побыть один, я не буду тебе мешать.

- Я уже побыл один. Пошли.

Они медленно побрели между оград и памятников.

- Вообще-то, - призналась Анастелла, - я здесь не случайно. Я знала, что ты здесь бываешь.

- Я догадался, - сказал он.

- Нам нужно поговорить.

- Да?

- Мне это нужно. Пригласи меня куда-нибудь.

- Я лечу домой.

- Тогда пригласи меня к себе домой.

Руэрто вздохнул.

- Приглашаю.

Он уже сожалел, что внес сумятицу в ее юную, неопытную душу. Девчонка была ему не

нужна. Он не хотел ее. Именно с ней всё было как-то сложно, неловко, мучительно. Ему

поскорее хотелось всё забыть.

Она отдала слугам мокрый плащ и оказалась в обычных джинсах и свитере. Юные щечки

полыхали трогательно-розовым румянцем. Руэрто распорядился, чтобы обед принесли в

гостиную, и пригласил даму пройти. О чем пойдет речь, он примерно догадывался, но всё

равно спросил:

- Ну? И что у нас случилось?

Анастелла присела на круглый диван и опустила голову, челка совсем скрыла ее лицо.

- Я люблю тебя. Вот что случилось.

- Это не любовь, - сказал он как можно равнодушней, - это по-другому называется.

- Мне не важно, как это называется, - она подняла на него раскрасневшееся личико, - я не

могу без тебя жить. Понятно? И я хочу быть твоей женой!

- Стелла...

Он даже сел от неожиданности.

- Забавно, - нервно улыбнулась она, - именно здесь я тебе говорила обратное. Так мне и

надо, дурочке...

Руэрто понял, что ему очень стыдно слышать эти слова. Наверно, потому, что именно их он

и добивался. И что теперь?

- Стелла, - он взял ее за руку, - послушай... я дерьмо, ничуть не лучше своей мамаши. Твой

Льюис подходит тебе гораздо больше, и я не собираюсь вам мешать.

- Мы уже расстались с Льюисом, - заявила она, - я ему всё сказала.

- Черт возьми! - вырвалось у него с досадой.

Анастелла забрала свою руку и даже отодвинулась немного.

- Ты, правда, совсем меня не любишь?

- 211 -

- Конечно, нет, - сказал он.

- Тогда почему. . ты так целовал меня? Почему?!

- Да потому, - Руэрто досадливо поморщился, - что я то самое дерьмо. Я люблю всех

женщин и ни одной.

- Неправда!

- Правда, детка.

Это было так. Женщины мелькали в его жизни одна за другой. Однажды, очень давно, он

позволил себе привязаться к своей служанке больше, чем обычно. Мать убила ее. Скормила

призраку в подземелье. Кажется, он даже и не возмущался тогда, принял это как должное, ведь

Сия тем самым спасла ему жизнь.

Анастелла задумалась, потом сказала тихо:

- Тогда я согласна быть одной из всех. Пусть так.

- С тобой - не получится, - возразил он с горечью и покачал головой.

- Почему?!

- Потому что ты не одна из всех.

Большие серые глаза изумленно расширились. Она что-то такое поняла, чего он сам еще не

понял. Или не хотел понять.

- Мне уйти?

- Если хочешь, оставайся пообедать.

- Спасибо. Какой уж тут обед...

На душе было скверно. Он послонялся по дому, позвонил Ольгерду, но тот оказался занят

на своих раскопках. Пить в одиночку не хотелось, к тому же вечером намечался его сеанс в

Центре Связи. Пришло время испытывать новые кресла-саркофаги в круговой установке.

Самым лучшим сейчас было бы выспаться, но сон не шел.

*************************************************************

В Центре вечером было тихо и пустынно. Почти все двери закрыты. В такой тишине

хорошо было думать, понимать и совершать открытия. Нрис пожалел на минутку, что он не

ученый, и зашел в лабораторию Риции.

Сестра встала из-за компьютера, деловито положив руки в карманы белого халатика.

- Привет. Ты как всегда опаздываешь.

- Я как всегда разгильдяй.

- Ладно, - она вздохнула, - ты хоть являешься. Некоторых вообще не поймать. Не

представляю, как нам удастся собрать всех в одно время в одном месте.

- Объяви заседание Директории.

- Разве что!

Нрис огляделся.

- А где твой подопечный? - спросил он удивленно: обычно Льюис всегда был при ней, как

тень.

- Он вывихнул колено, - серьезно ответила Риция, - нам поможет Олли. Сейчас я ее позову.

- Олли? - у него что-то нехорошо заныло в груди, - и как ты с ней?

- Что я с ней?

- Ладишь?

- Вредная девица, - призналась сестра, - но умная.

- Царица Нормаах, - усмехнулся Руэрто.

- Вот-вот. И мнит из себя не меньше, чем царицу.