Оливия сидела в своей лаборатории. Она с готовностью встала и прожгла его взглядом

насквозь, это она умела.

- Здравствуйте, господин Нрис.

- Здравствуй, - кивнул он и почему-то вспомнил кладбище и их первую встречу:

пламенеющие рябины, золото кленов и красивую девушку с жуткими глазами, строго

затянутую в черный плащ.

- Ты готова? - спросила Риция.

- 212 -

- Да, конечно.

- Тогда пошли.

В испытательном зале стояли спинками друг к другу девять кресел с саркофагами. Пять из

них уже были готовы, хотя и обмотаны обнаженными проводами. Нужно было проверить их в

работе.

- С которого начнем? - обреченно вздохнул Руэрто, сбрасывая куртку.

- Какое будет ваше? - посмотрела на него Оливия.

- Я могу выбрать?

- Пока да.

- Тогда вот это. Номер два.

- Почему не один?

- Первый у нас всегда Леций.

Оливия улыбнулась.

- А вы? - она повернулась к Риции, - какое кресло выбираете?

Риция улыбаться не стала.

- Рядом с мужем, - заявила она выразительно.

- Справа или слева? - уточнила помрачневшая Оливия.

- Не важно.

- Важно знать заранее, какой Прыгун в каком кресле окажется. У всех разные

характеристики, это нужно учесть при наладке.

- Сейчас еще рано об этом думать.

- Я заранее беспокоюсь, вот и всё.

- Беспокоиться - это не твоя задача. Ты всего лишь практикант.

- Спасибо, что напомнили.

Как они выносили друг друга, Нрис так и не понял. Он сел в кресло номер два, привычно

закрепил датчики на руках и голове и захлопнул крышку саркофага. Риция подошла к пульту,

Оливия к шкалам на экранах. Работа примирила обеих.

Нрис плавно прошел все режимы вплоть до «фиолетовой молнии». Это он умел. Кресло

было нормальное. Оно забарахлило только в полосе «синего луча», но головастая девица

быстро всё исправила. Следующее кресло работало без сбоев. А после третьего забарахлил сам

Руэрто.

- С меня довольно, - сообщил он, - мне еще хочется пожить.

- Ладно, - разочарованно вздохнула Риция, как видно, она ждала от него подвига, - живи.

Завтра попрошу отца. Или Конса.

- Попроси Герца. Ему свою энергию девать некуда. Пусть хоть науке поможет!

- Да он мне весь Центр разнесет! Нет уж, спасибо.

Устало передвигая ноги, Руэрто побрел к дверям.

- Хотите чашку кофе? - спросила Оливия, догоняя его.

- Буфет уже закрыт, - напомнил он.

- У меня в термосе.

- Тогда наливай.

Риция осталась отключать аппаратуру, а они прошли в лабораторию. Олли с какой-то

материнской заботой налила ему чашку и подала прямо в руки. Ничего жуткого в ней не

осталось.

- Вас это взбодрит немного.

- Спасибо.

- У меня самой сегодня голова болит. Так что я вас прекрасно понимаю.

Она тоже пила кофе, и чашка в ее руке нервно подрагивала.

- Да у меня уже всё прошло, - пожал плечом Нрис, он быстро восстанавливался.

- А у меня нет.

- Тебе плохо?

- Знобит немного.

- Может, ты заболела?

- Может. Не знаю... мне всё равно болеть некогда. Установку надо заканчивать.

- 213 -

- Послушай, - Нрис посмотрел на нее с недоумением, - ты же не ведущий конструктор и не

профессор. Ты всего лишь девочка-практикант.

Олли усмехнулась, как бы прощая ему его глупость.

- Там целый хроносдвиговый узел, который разработала лично я. Наставники поддержали

мою идею о том, что во время ваших прыжков происходит сдвиг во времени. Это нужно

обязательно проверить.

- И большой сдвиг?

- Порядка нескольких секунд.

- Никогда не замечал.

- Просто не обращали внимания.

Она забрала его пустую чашку и отнесла ее в раковину. Все выглядело весьма буднично:

тускло светили приглушенные лампы, стучал по черным стеклам осенний дождь, помаргивала

дежурными красными огоньками отключенная аппаратура, девушка в рабочем халате мыла

чашки...

Потом она почему-то схватилась за голову, покачнулась и чуть не упала на пол. Руэрто

подбежал к ней, чтобы поддержать, но она смущенно отстранилась.

- Нет-нет. . всё нормально. Просто голова закружилась.

- Тебе плохо?

- Знобит немного. И голова болит.

- Как же ты домой доберешься?

- Очень просто. Пешком. Тут недалеко.

- Пешком? - он видел, какая гнусная погода за окном, - не выдумывай. Где ты живешь?

- В общежитии, - сказала Оливия устало, - в женском корпусе. Я недавно туда перебралась

из мужского.

Нрис взял ее за руки.

- В какой комнате?

- Комнату я сама найду. Перенесите меня в вестибюль, если вам не трудно.

- В вестибюль так в вестибюль.

Прыжок был недалекий, пустяковый, в общем. Но после испытаний энергия набиралась

медленно. Они долго стояли обнявшись, голова ее послушно лежала у него на плече, горячее

гибкое тело прижималось к его телу. Руэрто разволновался так, как будто в самом деле обнимал

древнюю царицу. Что-то в этой женщине было необъяснимое, притягательное и пугающее. Он

уж грешным делом подумал, не перенести ли ее вместо общежития прямо к себе в спальню...

но вовремя одумался.

Наконец в глаза ударил яркий свет вестибюля. И первое, что он увидел, когда опомнился

после прыжка, было потрясенное лицо Анастеллы на фоне ярко разрисованной стены. Юная

художница вспыхнула, уронила масляную кисточку на пол и отвернулась, совершенно по-

детски закрывая лицо ладошками.

- Черт... - вырвалось у него, - глупее не придумаешь.

Потом взглянул на Оливию, на ее холодное лицо с торжествующей улыбкой в уголках губ, и

понял, что вовсе ей не плохо, и ничего у нее не болит.

- Браво, - усмехнулся он, - что дальше?

- О чем вы? - холодно отстранилась Оливия, как будто и правда была ни при чем.

- Если ты уже излечилась, я готов проводить тебя до комнаты.

- Зачем это?

- Мне всегда нравились стервы. Наверно, потому, что напоминали мне мою мать.

- Которую вы убили, - мрачно зыркнула глазами Оливия.

- Тебя я не буду убивать, - сказал он, начиная раздражаться, - ты стерва меньшего масштаба.

- Лучше утешьте свою бывшую невесту, - презрительно ответила она, - если сумеете.

Руэрто оглянулся. Анастеллы уже не было в вестибюле. Да и догонять ее было бы

бесполезно.

- С моей невестой ты меня рассорила окончательно, - сказал он.

- Ну и отлично! - не скрывая своего злорадства, заявила Олли, - так вам и надо обоим!

Она пошла по коридору, но он удержал ее за руку.

- 214 -

- А мне-то за что?

- Пусти!

- Что я тебе сделал, Олли?

- Мне?! - она дернула плечом и вырвалась, - ничего! Сначала помог, а потом обозвал

стервой, вот и всё! Отстань от меня! Разбирайся со своей истеричкой, мне нет до вас никакого

дела!

Минут пять он стоял в коридоре совершенно сбитый с толку. А вдруг она и правда ни при

чем, просто так совпало? И что тогда? Девчонка заболела, а он наговорил ей всяких гадостей.

Неудивительно, что она разозлилась. С ее-то норовом!

В свое время с ней запутался Ольгерд. Теперь очередь дошла и до него. Руэрто прошел по

коридорам, заглядывая во все двери. К этой странной девушке тянуло, как в омут.

- Олли в шестнадцатой комнате, - сказали ему наконец, - на втором этаже.

Олли открыла, закутанная в пуховый платок. В кухонном уголке этой немудреной

студенческой комнатушки уже кипел чайник. Вид у девчонки и в самом деле был больной.

- Слушай, извини, - сказал Нрис, - я черте что подумал.

- Бывает, - усмехнулась она.

- Впустишь меня?

- А заразы не боитесь?

- Кажется, мы перешли на «ты».

- Это со злости.

- Ничего, мне понравилось.

- Ну, так не стой в дверях.

Он вошел. Оливия поправила на плечах пуховый платок, потом неожиданно вскинула руки

и обняла его. Щека ее горела, а сердце под шалью стучало как бешеное. Он крепко прижал ее к