- Я такая одна в Космофлоте. Ингерда Оорл.

- Ингерда?! - Борфау выпучил глаза, - Ингерда Оорл?!

У него стало что-то происходить с лицом. Оно сужалось и расширялось, как в кривом

зеркале. То же самое стало твориться с его телом. Цвет тоги все время менялся. Доминанта

раздирали изнутри какие-то силы, с которыми он не мог бороться.

Ингерда с ужасом смотрела на эту борьбу, не понимая, кто это прорывается сквозь

оболочку Доминанта, и чем это грозит ей. Он что-то кричал, ревел, рычал, стонал, хрипел.

Наконец сдался.

- Доченька! - услышала она вдруг, - деточка моя!

Большего потрясения она, пожалуй, не испытывала за всю свою космическую карьеру.

Перед ней из бесформенного, извивающегося тела возникла ее мать, Шейла Янс. Ее мать в

том самом синем десантном костюме, в каком и погибла на Альдебаране почти тридцать лет

назад. Шейла Янс с последних снимков, что привез отец.

- Ма-ма! - визгнула Ингерда, совершенно ошалев, - ма-а-а-а-ма!

- Стой, - покачала Шейла светлой, коротко остриженной головкой, - не подходи ко мне,

не прикасайся, детка.

- Мама, это ты?!

Они смотрели друг на друга.

- Даже не знаю, что тебе ответить, - грустно улыбнулась мать, - сейчас это я. Мы все - это

я. Не бойся. Я не позволю им тронуть тебя.

Все это было похоже на бред.

- Господи, как же так? - пробормотала Ингерда, - значит, ты не погибла?

- Погибла.

- Ох...

- Не бойся. Сейчас я - Магуста. Я не трону свою дочь.

- Мама, ты выпустишь нас всех? - спросила Ингерда с изумлением и неясной надеждой.

- Кого вас, детка?

- Отца, Ольгерда, Прыгунов?

У Шейлы на лице появилась боль.

- Ольгерд тоже здесь?

- 291 -

- Конечно, мама!

- И... Ричард?

- Да.

- Я не смогу долго оставаться Доминантом, - сказала мать, - вы должны успеть вырваться

и разбежаться в разные стороны.

- Неужели ты позволишь?

- Я слишком люблю вас.

Ингерда заплакала. Как маленькая девочка.

- Я тоже, мама. Я тоже тебя люблю.

- Вот и хорошо, дочка. Не плачь.

- Мама!

- Не плачь, моя ягодка. Все пройдет. Все будет хорошо.

- А ты, мама? Как же ты? Что будет с тобой?

- Я уже привыкла, - грустно улыбнулась Шейла.

- Но ты ведь не желаешь нам такой участи? - отчаянно спросила Ингерда.

- Нет, - решительно ответила мать, - ни за что.

- Чем же помочь тебе, мама? Что мы можем сделать?

- Ничего.

- Но как же?..

- Есть Источник. Магуста только его мыслеформа. Мы существуем, пока существует Он.

Мы делаем то, что нужно ему. Без него мы распадемся в плотном мире на отдельные вихри и

рассеемся по вселенной. Он - зло. Но без него мы ничто.

- Зачем ему Прыгуны, мама?

- Они потенциально опасны. Он хочет уничтожить их всех сразу. Побыстрее. Но если

этого не получится, он уничтожит их по отдельности. После этого сила Магусты возрастет

неимоверно.

- Зачем?

- Кажется, ему чем-то не угодили эрхи... Но этого никто толком не знает. Источник не

склонен к откровенности.

- Это скивр Дарий? Да?

- Не знаю, детка.

- Зато я знаю! Он обманул отца. Он заманил нас на Тритай. Он не учел только, что его

Магуста - моя мать!

- К сожалению, это ненадолго, - вздохнула Шейла, - я не самая сильная личность в

Магусте... Расскажи мне в двух словах, как вы живете? Я хочу знать.

Ингерда заметила, что стоит на зеленой весенней траве.

- Садись, - улыбнулась Шейла.

Она села. Мать тоже.

- У меня сын. Эдгар. Он тоже здесь, на Тритае. С его отцом я давно развелась. Помнишь

доктора Ясона?

- Нет, девочка.

- Ну, неважно... Мой муж - аппир. Прыгун. Верховный Правитель. Я очень люблю его.

- Что ж, я рада за тебя.

- Да. Мы очень счастливы.

- А как же сын?

- Сын? - Ингерда пожала плечом, - прекрасно. У нас отличная семья. Мы любим сидеть

ночью у костра над рекой все втроем и смотреть на звезды.

- Мы тоже когда-то любили с Ричардом.

Ингерда взглянула на мать и поняла, что про отца так вдохновенно врать не сможет.

- Ольгерд не женат, - сказала она, - и детей у него нет.

- Что же он так? - огорчилась Шейла, - такой был ласковый и домашний мальчик.

- Еще успеет, ма. Жизнь длинная.

- Неужели все сохнет по своей вертихвостке Алине?

- Нет, что ты.

- 292 -

- До чего вредная была девчонка! Хорошо, что она его бросила. Представляю, что бы это

была за семья!

- Да, мама. Это уж точно. Только Алины нам не хватало.

- Ну а Ричард? Как он?

Синие глаза у Шейлы были грустными. Все-таки она любила его очень сильно, даже

больше своих детей. Ранить ее не хотелось.

- Отец как всегда лучше всех, - улыбнулась Ингерда, - сейчас он полпред на Вилиале.

Здоров, прекрасно выглядит, только седой.

- Он женился? - спросила Шейла и посмотрела испуганно, как будто боялась ответа.

- Конечно, - вздохнула Ингерда.

- Почему «конечно»? - с упреком взглянула на нее мать.

- Прости... он долго не мог тебя забыть. Два года вообще на женщин не смотрел. Он

любил тебя, мамочка. Правда.

- Знаю, - вздохнула Шейла, - а кого он любит сейчас?

- Так... одну аппирку. И не то чтобы любит. . просто кто-то же нужен... В общем-то, в ней

нет ничего особенного. Но она хорошая женщина. Мы с ней ладим.

- Что ж, это радует. Как ее зовут?

- Зела.

- Странное имя.

- Я же говорю, она аппирка.

- Они же все мутанты и уроды?

- Нет-нет. Она ничего.

- Красивая?

- Нет, что ты... в общем, смотря, на чей вкус.

Шейла глядела на нее грустными синими глазами и гладила под собой шелковистую

зеленую траву.

- Деточка моя, как же ты изменилась! Я даже не узнала тебя сразу.

- А ты все такая же, мама. Не стареешь. И никогда не постареешь.

- Все должно быть вовремя. И старость тоже.

- Чем тебе помочь, мама? Ну, чем?!

- Если сможете, - сказала Шейла, подумав, - уничтожьте Источник.

- Но... - ужаснулась Ингерда, - тогда вы все там погибнете.

- Мы давно погибли, детка. Мы - только информация.

- Тогда я тоже только информация, только в более плотной форме. Любое существо -

информация!

- Другого выхода все равно нет, - жестко сказала Шейла, - зло надо уничтожить. А мы -

зло.

- Не вы!

- Иногда надо чем-то жертвовать. И поверь, наше существование не настолько

прекрасно, чтобы продлевать его вечно.

- Мама...

- Всё, Герда, - мать встала, - у меня мало времени. Скоро меня снова подавят, и тогда я

вам не помощник.

- Мама! - крикнула Ингерда еще раз, - мамочка!

- Будь счастлива, дочка. Поцелуй за меня своего Эдгара. И Ола. И моего мужа... хоть он и

не мой теперь...

Все исчезло. И зеленая лужайка, и голубая даль, и красная граница за спиной. И мама.

Ингерда стояла на лестнице между двух этажей. За окнами была ночь. В черном небе

искрами сверкали холодные звезды. По щекам текли слезы. Она не знала, сколько времени

прошло. Села на ступеньки и расплакалась.

***************************************************

- 293 -

Лауне снилась чарующая музыка из «Сладких ручьев любви». В огромном темном зале,

мечтательно застыв, сидели красивые женщины в зеленом и серьезные мужчины в белом. На

сцене злодей в красном плаще обольщал наивную девушку с букетом лилий в руках. Лилии

были настоящие и очень сильно пахли.

Лауна взяла Коэма за руку, но он не ответил. Она оглянулась. Сзади, в режиссерской

ложе сидела утонченная красавица и смотрела на них строгим взглядом. Лауна сжала руку

Коэма. «Хочешь поцеловать меня?» Он снова не ответил. Встал и направился к режиссерской

ложе.

Она понимала, что ходить по залу во время действия неприлично, но все равно