были ему малы, они принадлежали какому-то щуплому подростку. Он все запихнул в

утилизатор и достал из рюкзака спортивный костюм. Странное у него было чувство: будто он

не узнает свою комнату, а комната не узнает его.

Спустившись вниз, Эдгар застал всех в гостиной. В том числе и своего дядю. Красавец

Ольгерд Оорл в домашних джинсах и свитере выглядел вполне демократично. Он сидел на

стуле и вместе с дедом и бабулей потрошил чемоданы с вилиалийскими трофеями. Юная

Прыгунья примеряла головной убор из двух конусов и лент. Она была хороша, но больше

потрясали ее возможности. Жутко было представить, что это хрупкое создание способно

прорывать межзвездное пространство.

- Ба, мы не забыли сипсипронзумемумекрий? - озабоченно спросил Эдгар, спрыгивая с

трех последних ступенек.

- Не помню, - сказал Зела, - но, по-моему, он в синей сумке.

- Привет, Казимир-Орландо, - сказал Ольгерд улыбаясь.

- Привет, Олвааль, - отозвался Эдгар.

- С возвращением тебя.

- Тебя тоже.

- Ты сейчас произнес что-то ужасное.

- Сипсипронзумемумекрий?

- 378 -

- Вот-вот. Надеюсь, это не бактериологическое оружие?

- Нет. Это приправа для супа. И переводится очень просто: сушеные глаза маленьких

рачков. В кофе тоже можно бросить пару глазок. Очень пикантный вкус получается.

- Не волнуйся, Ол, - засмеялась Зела, - кажется, мы эту дрянь все-таки забыли.

- Слава Богу, - с облегчением вздохнул Ольгерд, - а то и кофе спокойно не попьешь...

кстати, Эд, ты с Рицией уже познакомился?

Эдгар пожал плечом.

- Прелестная особа была в моей постели... но это, как известно, не повод для знакомства.

- Язык у тебя, как всегда, длинный, - беззлобно сказал Ольгерд, Так вот, поскольку ты у

нас парень шустрый, предупреждаю: это моя жена. Так что веди себя прилично.

- Успокойся, - пожал плечом Эдгар, - она не в моем вкусе: совершенно не зеленая,

холодная и зрачки у нее круглые.

********************************************

Через несколько дней все встало на места. Дом стал домом, комната - комнатой. И

Сонное озеро было на месте, и можно было даже в нем искупаться, если потом прибежать

домой и встать под горячий душ.

Наверно, это и было счастье: родной дом, большая семья, разговоры по вечерам за

столом, друзья... Огорчали только события на Пьелле, но Эдгар был слишком далек, от

аппирских проблем.

Через неделю заявился Доктор. Эдгар, пользуясь солнечным днем, чинил в саду качели.

Отец даже не сразу его узнал.

- Здравствуй, - сказал он наконец.

Ничего, как будто, не произошло, пришел посторонний мужчина, строго одетый, с

черной бородкой и зализанными назад волосами, но Эдгар весь напрягся, увидев его на

садовой дорожке.

- Здрасьте, дяденька, - натянуто улыбнулся он.

- Наконец прознал, что вы здесь, - сказал Ясон, - вам даже в голову не пришло мне

позвонить.

- Извини, - пожал плечом Эдгар, - видишь, сколько дел.

- Твои дела подождут. Пойдем, поговорим.

Они прошли в гостиную. Дальше Доктор идти отказался, возможно, надеялся, что

Ингерда пройдет мимо, но дома ее не было. Она никак не могла отчитаться за рейс и за

месячную задержку.

- Вижу, - сказал Доктор, расположившись в кресле, - вырос, возмужал, даже качели

чинишь...

Эдгар подумал, что кое-что от Ясона в нем все-таки есть: длинные руки, узкое лицо,

черные волосы. Но, слава богу, в нем не было его занудства. Во всяком случае, пока.

- Чем ты занимался на Вилиале? - спросил отец.

- Отдыхал как на курорте, - бодро ответил Эдгар, - в перерывах играл в театре. В

основном злодеев. У них так положено, в каждой пьесе обязательно должен быть злодей.

Иначе неканонично.

Ответ Доктору явно не понравился.

- Ясно, - кивнул он, - Оорл продолжает тебя баловать.

- Так я же у него единственный, - усмехнулся Эдгар.

Отец посмотрел строго.

- У меня ты тоже единственный. И мне не нравится, что ты до сих пор валяешь дурака.

Все твои ровесники давно где-нибудь учатся. На дворе сентябрь, занятия уже начались.

- Я не успел.

- Ты и так опоздал на два года.

- Жизнь длинная, папа.

- Вот как? И чем же ты намерен заниматься?

Эдгар улыбнулся, ему нравилась его будущая работа.

- 379 -

- Я буду адаптором в институтском городке, - гордо сказал он.

- Кем? - нахмурился отец.

- Видишь ли, инопланетные гости, пребывая на Землю, испытывают некоторый стресс. Я

буду помогать им адаптироваться: показывать, рассказывать, удовлетворять их пожелания...

- Это все равно, что быть уборщиком, - презрительно сказал Доктор.

- Может быть. Но кто-то же должен с ними носиться.

- Почему именно мой сын?

- Потому что мне это нравится!

- Тебе нравится быть мальчиком на побегушках?

- Работа как работа.

- А что говорит Ричард по этому поводу?

- Он сам мне и предложил.

Доктор не скрывал своего недовольства. Ему так хотелось гордиться своим сыном, что

он с детства не давал ему вздохнуть спокойно и приставал с какой-то целью.

- Послушай, - сказал он настойчиво, - на свете столько профессий! Посмотри хотя бы на

своих родителей. Не хочешь в медицинский, иди в театральный. Не поступишь в

театральный, иди в Звездную Академию...

Эдгар усмехнулся.

- Спасибо, звездолет водить я уже умею. Делов-то...

Ему не хотелось говорить на эту тему. Отец видел в нем только болвана-переростка,

лентяя, отставшего по всем статьям от своих сверстников. Он смотрел хмуро и

разочарованно.

- Мы с Гердой, конечно, виноваты. Нельзя было отдавать тебя деду с бабушкой. Они все,

как правило, балуют и портят внуков. Вот и результат. Парню двадцать лет, а ума так и не

прибавилось.

- Действительно, - усмехнулся Эдгар, - с чего это вы меня отдали им на растерзание?

- Ты уже не маленький, - посмотрел на него Доктор, - должен понять.

- Что понять?

- Не я ушел от Ингерды. Она бросила меня. Это было необъяснимо и глупо. Если бы за

этим стояло желание создать новую семью, я бы это понял. Но она променяла нас с тобой на

нечто несуществующее, на какого-то аппирского царя, который никогда ее не любил и забыл,

что она существует. Но что я мог сделать?

Эту историю Эдгар уже знал. Она задевала его самолюбие. Леций вызывал только

чувство ненависти, а поведение матери - тупое непонимание. Но теперь... теперь он ее

понял. Леций был великолепен. Он был слишком хорош, и чтобы забыть его, и чтобы

заполучить его. Что же ей оставалось в таком случае? Только космос!

Мать была сильная женщина, она казалась уверенной и бодрой, но иногда так нервно

вздрагивала от случайного шума, что было ясно: она всё еще его ждет. «Это хуже

коммуникатора», - как-то призналась она, - «тот хоть отключить можно».

- Ты ничего не мог сделать, - сказал Эдгар.

- Она... дома? - наконец осмелился спросить Доктор.

- Нет. В Космопроекте.

- Ты ей скажи, пусть позвонит, когда вернется.

- Зачем?

- Что значит, зачем? Я, в конце концов, не посторонний. Я твой отец.

Эдгар смотрел на него и думал, что отцов, конечно, не выбирают. Смотрел, понимал и

молча завидовал Риции.

*******************************************

- Где тебя носило целый месяц! - рявкнул брат, - или у тебя железные нервы, или ты

рехнулся окончательно!

- 380 -

Конс занимал его кабинет, все экраны были в рабочем режиме, на столе стоял поднос с

остывшим завтраком. За окнами таяли льды на заливе, по подоконнику стучала весенняя

капель. Леций почесал бороду и взял кусок рулета.

- Не ори на меня. Я привык к тишине.

- Привык?! Мы тебя быстро отучим.

- Я примерно знаю, что тут происходит.

Он сел в кресло напротив, как посетитель. Конс хмуро посмотрел на него.