протянул к ней руки. Через минуту они уже обнимались на неразобранной постели.

- Кажется, в последний раз я занимался этим в восьмом классе, - сказал он подумав, -

мать не любила, когда я поздно возвращался. Теперь вот внук не дает спокойно жить.

- Говори тише, - прошептала Зела, - нас нет дома.

Лицо у нее было вполне счастливое, губы улыбались.

- Ты права, - он тоже перешел на шепот, - и свет нельзя зажигать.

- Ну и что. Я и так тебя вижу.

- И я тебя. Ты самая красивая.

- А если я постарею и буду некрасивой?

- По-моему, это я старею, а не ты.

- Я этого не замечаю.

- Я тоже не замечу. Для меня ты всегда будешь самой красивой женщиной во вселенной.

Было темно и жарко. Пахло болотом. В квартале марагов надрывался Осоэзовуо.

- Помнишь Дельфиний Остров? - прошептала Зела.

- Конечно, - ответил он.

- Хорошо бы там сейчас оказаться.

- На моем веку подобные трюки проделывал только Леций. С моей дочерью. Твой муж

на такие подвиги неспособен, дорогая.

- И не надо. Можно просто представить, что мы там.

- Это - сколько тебе угодно.

- Слышишь, как шумит море?

Ричард слышал только вой соседа. Но огорчать мечтательную Зелу не хотелось.

- Слышу, - сказал он.

- 122 -

- А помнишь...

Он вспомнил почему-то не это. А тот жуткий вечер на Наоле, когда они возвращались от

Тостры. Жуткий, потому что он был совершенно истощен. У него не было сил даже

обрадоваться, он только сжимал ее плечи в модуле и удивлялся, какие они худые. Жалость к

ней тогда пронзила его раз и на всю жизнь. Она шла бок о бок с его любовью...

Прожектора на стоянке перед замком слепили воспаленные глаза. Он не отвечал на

вопросы, не смотрел на потрясенного Ольгерда, отмахнулся от Леция... В своей комнате он

просто рухнул на кровать и отключился. Очнулся он уже в полдень. Зела была рядом, ее

бритая головка лежала на розовой подушке, ресницы были плотно сомкнуты, губы чуть

приоткрыты. Она спала.

Это было невероятно. Она, казалось бы, навсегда потерянная, еще вчера недостижимая и

чужая, мирно спала рядом с ним. Ночная рубашка на ней была с длинными рукавами, чтобы

скрыть жуткую худобу ее рук. Он как-то сразу это понял, и сердце сжалось.

Когда он вернулся из ванной умытый и бритый, она уже не спала. Сидела, опираясь

рукой на подушку, и смотрела на него вопросительно.

- Ты самая красивая, - сказал он ей сразу.

- Ты... живой, Ричард?

- Я и не собирался умирать.

Зела слабо улыбнулась. Он обнял ее, склонился над ее лицом, но потом все-таки

удержался от дикого желания ее поцеловать. А вдруг она просто считает себя обязанной ему

за спасение? Это так на нее похоже! Вдруг старик Би Эр всё напутал, и вовсе не он - тот

самый эрх, которого она любила.

- Зела, - сказал он, - чтобы не было больше недоразумений...

Она широко раскрыла свои зеленые глаза, глядя на него.

- Ответь мне все-таки: ты меня любишь?

В общем-то, она могла бы и не отвечать. Он догадался. Лицо ее изумленно, даже

возмущенно вытянулось, в глазах появился просто-таки фанатичный блеск, губы задрожали.

- Да, - сказала она с тихой страстью, - да, да, да... я люблю тебя, я тебя люблю, я не могу

без тебя жить, и я не могу больше молчать об этом.

С тех пор он не переставал удивляться: почему именно ему так повезло? Он, конечно,

был не последним из людей и много для нее сделал... но полюбила-то она его раньше.

Гораздо раньше. Увидела - и всё. Он считал, что это или шутка Создателя, или тот самый

господин Случай. Но как бы там ни было, его Зела была с ним.

Вой поутих. У соседа, видимо, кончилось вдохновение, или гармония во вселенной

достигла удовлетворительного уровня. Стало блаженно тихо, только болотом пахло по-

прежнему. Они лежали в темноте, слившись горячими телами. Зела вспоминала Дельфиний

Остров, он - Наолу, но находились они по-прежнему на планете лисвисов, в маленьком,

затерянном среди гигантских кустарников коттедже на Стылых болотах.

- Бедная моя девочка, - сказал он, особенно остро ощутив отвращение к этому райскому

уголку, - куда я тебя завез!

- Да, ты ужасный муж, - улыбнулась Зела, - зато бесподобный любовник.

- Я только притворяюсь таким любовником, - заявил он, - на самом деле я тигр,

страшный и кровожадный. Знаешь, несчастная, какие у меня клыки?

- Какие?

Он наклонился и слегка укусил ее в шею.

- Да ты чудовище!

- А ты не догадывалась?

- Так ты обманул меня? Да? Обманул!

Зела стала вырываться, Ричард стиснул ее и зарычал, они скатились на пол вместе с

одеялом. Смеялись они так громко, что скоро услышали стук в дверь.

- Эй, вы дома?! - возмущенно выкрикнул за дверью Эдгар.

- Исчезни! - ответил ему Ричард.

- Знаешь что!..

- Все претензии с утра. В письменном виде. В трех экземплярах.

- 123 -

- Да?! - голос внука дрожал от возмущения, - между прочим, это тебя товарищи целый

вечер дожидаются. Так заледенели, что я все кондиционеры отключил. И, как проклятый,

веду светскую беседу!

- Я не звал никаких товарищей.

- Они свалились с Луны. Точнее с Тритая.

- Что-что? - Ричард подошел к двери, - это Коэм?

- Да. И не один.

- Что ж ты сразу не сказал?

- Ну, знаешь!..

- Иди. Скажи, я сейчас спущусь.

Эдгар произнес еще несколько нечленораздельных, но эмоционально насыщенных фраз,

и затопал вниз по лестнице.

- Вот мы и попались, - улыбнулась Зела.

****************************************************

Коэмвааль был умным и деликатным светлым лисвисом. Ричарду он нравился. Во всяком

случае, раздражал меньше, чем остальные. Он сидел на диване с чашкой горячего кофе в

руках, проявляя чудеса закалки: в одном легком хитоне. Жилища людей были чересчур

прохладны для лисвисов. Напротив, на другом диване, завернувшись в плед, сидела девушка

с нефритовой кожей и белыми как мел волосами. Личико ее было точеное, глаза огромные,

желто-коричневые, горящие как у кошки. Эдгар уже был сражен наповал и развлекал ее

последними новостями.

Ричард спустился.

- Я должен извиниться, - сказал Коэм, вставая.

- Это я должен извиниться, - возразил Ричард.

- Нет-нет, - гость поставил чашку на столик, - я выбрал столь поздний час для беседы,

Ривааль... но, надеюсь, ты простишь меня: другого времени у нас не будет. Завтра утром мой

доклад, и мне бы хотелось кое-что обсудить с тобой до этого.

- Разумеется. Ты мог позвонить мне в любой момент.

- Нет-нет. Я не хотел нарушать твои планы. Это было бы слишком навязчиво.

Они поздоровались, как это принято у лисвисов: серией мелких поклонов.

- Прежде всего, - сказал Коэм, - я хотел бы представить тебе эту девушку. Если ты

позволишь.

- Сгораю от любопытства, - улыбнулся Ричард.

- Это Лаунавээла вэя.

Вэя посмотрела на него удивленными и настороженными глазами.

- Ривааль, - назвался Ричард, лисвисы не выговаривали букву «ч» и предпочитали звать

его на свой манер.

Девушка встала, скинув плед, и протянула ему свою точеную нефритовую ручку. Ричард

понял по ее осанке, по платью, по манере приветствия, что перед ним знатная дама, взял ее

руку и поднес к губам. На узком зеленом личике появилось изумление.

- Белый бог холоден как мрамор, - проговорила Лаунавээла.

- Вы никогда не встречали людей, вэя?

- Нет. Но отец рассказывал. В том числе и о вас. Он хорошо вас знал, Ривааль вэй. Смею

предположить, что вы были друзьями. Собственно, поэтому я здесь, у вас.

- Кто ваш отец?

- Гунтривааль.

Девушка волновалась, она умоляюще взглянула на Коэма и села на диван.

- Она утверждает, что ее отец жив и находится на Вилиале, - сказал Коэм, - теперь ты