понимаешь, почему я привез ее к тебе?

- Гунтри - жив? - удивился Ричард.

- Похоже на то.

- 124 -

- Я могу перечислить всех, кому удалось бежать с Тритая. Они забрасывают Совет

требованиями спасать колонию. У них ведь там остались родственники. У Гунтри тоже

осталась дочь. И что-то непохоже, чтобы он о ней беспокоился. Насколько я понимаю, его

тут нет и быть не может.

- Он несвободен, Ривааль. У Лауны есть записка от него.

- Покажи.

Коэм осторожно извлек из портмоне обыкновенный листок бумаги. На нем витиеватым

лисвийским алфавитом справа налево было написано:

«Дорогая моя девочка, мои друзья дали мне возможность связаться с тобой. Я нахожусь

слишком далеко от тебя, а ты от меня. И мы ничем не можем друг другу помочь. Между нами

бездна. Я буду молчать, ибо в любом случае меня не отпустят живым. Прощай. Не ищи меня.

Молись белым богам. И не ходи на Красные болота».

- Весьма осторожное послание, - сказал Ричард, - ничего конкретного. И непонятно на

первый взгляд, зачем вообще оно написано.

- Очевидно, что он не доверял своим почтальонам, - комментировал Коэм, - поэтому не

мог написать прямо, где Лауна должна его искать, не подвергая ее смертельному риску.

- Если так, то на Красных болотах, - вставил свое слово Эдгар, - «не ходи на Красные

болота».

- Это было бы слишком просто, - усмехнулся Ричард, - Коэм, ты уверен, что почерк его?

- Да. Я сверил.

- Это он писал, - сказала Лауна, - я знаю. И он говорит, что между нами бездна. Это же

космос! Он на Вилиале!

Ричард посмотрел на нее.

- Космос большой, девочка. Кто передал тебе записку?

- Никто. Я нашла ее на кровати.

- Хорошо, дайте подумать...

В это время в гостиную спустилась Зела. Платье ее было голубое, золотые волосы

распущены, она приветливо улыбалась гостям, как лучшим своим друзьям.

- Анзантавээла... - изумленно прошептала Лауна, вскочила, подбежала к Зеле и обняла ее

колени, - белая богиня! - заговорила она страстно, - ты прилетела! Умоляю тебя! Спаси моего

отца! Ты все можешь, ты такая добрая!

- Кто это прелестное дитя? - смущенно улыбнулась Зела.

- Тритайская принцесса, - сказал Ричард, глядя на всё это насмешливо, заскоки лисвисов

ему порядком надоели, - ее отец - Гунтривааль.

- Это его я должна спасти? - недоуменно подняла брови Зела.

- Ну, ты же у нас богиня!

- Встань, девочка, - сказала она, - это не лучшая поза для тебя. Гунтри - наш друг, и мы

сделаем все, что можем.

- Он велел обращаться за помощью к белым богам. Значит, к вам, к тебе, Анзантавээла!

Зела чуть ли не силой подняла Лауну и посадила на диван. Та тихонько дрожала. Коэм

закутал ее в плед.

- Извини ее, вэя, - обратился он к Зеле, - слишком много впечатлений для девочки:

перелет, незнакомая планета, мы еще толком не отдыхали.

- Не извиняйся, Коэм, это лишнее.

Он наконец раскланялся и поцеловал ей руку.

- Разве отец ее жив? - озабоченно спросила Зела.

Лауна уже молча протянула ей записку. Ричард ждал. Он надеялся на ее интуицию. В

комнате становилось жарко. Кондиционеры в угоду гостям не работали уже больше часа,

даже окна запотели. Лауну же по-прежнему била дрожь. И как эти изнеженные существа

выносили перепады температур на Тритае?

Эдгар не сводил влюбленного взгляда с юной лисвийки. Это было нормально, так же он

смотрел и на других, когда был в настроении. Эта была очень хороша, да еще принцесса.

Конечно, у парня зашкалило. «Лягушка-царевна», - усмехнулся про себя Ричард.

- 125 -

- Странно... - проговорила Зела, поднимая к нему серьезное лицо - ни намека на то, кто и

почему его держит.

- Ты права, - сказал он, - это главное. Намек должен быть. И политические причины тут,

видимо, ни при чем. Вся его команда преспокойно здравствует на Вилиале.

Коэм стоял, скрестив зеленые руки на груди.

- Если б у меня появилась возможность послать такую записку, - медленно, взвешивая

каждое слово, проговорил он, - я постарался бы дать ответы на три главных вопроса: где,

почему и как можно помочь.

- И что мы имеем? - продолжил Ричард эту мысль, - где - «бездна», как - «молись белым

богам», почему. .

- Красные болота, - докончил Эдгар.

Все посмотрели на Лауну. Она нервно дрожала под пледом. Чашка кофе, которую

протянула ей Зела, звенела о блюдце.

- Это правда, - простучала она зубами.

- Что правда? - спросил Ричард.

- Болото. Оно живое.

- Что?!

- Да. И разумное.

Повисла недоуменная пауза. Было слишком поздно и слишком жарко, чтобы быстро

соображать.

- Оно слушалось только отца, - продолжила Лауна, - жрецы тоже хотят приручить его,

только у них ничего не получается. Болото их проглатывает, и всё.

Глаза у девушки неожиданно вспыхнули, она даже дрожать перестала.

- Правда есть еще колдун Элигвааль, он спокойно ходит по болоту, - проговорила она с

явным восхищением, - наверно, его болото тоже слушается, но жрецы его боятся. Он очень

сильный.

- Только колдунов нам еще и не хватало, - усмехнулся Ричард, - Коэм, ты что-нибудь

слышал об этом?

- Только то, что местные жители ходить туда боятся.

- А о колдуне?

Коэм взглянул на свою спутницу.

- Так, - сказал он, - кое-что. Это к делу не относится.

- Ладно, - Ричард вытер потный лоб, - допустим, есть такое болото, допустим, жрецам

нужен ключ к нему. Допустим, Гунтри его знает. Тогда зачем держать его на Вилиале? Какой

смысл?

- Если его держат жрецы, - сказал Коэм, - то никакого. А если сам Анаверти?

- Какое ему дело до тритайского болота? - пожал плечом Ричард.

- Этому старому перцу до всего есть дело, - совсем даже невежливо буркнул Коэм.

- На Вилиале - да.

- Везде.

- Это в тебе говорит личная неприязнь.

Коэм посмотрел хмуро, но, кажется, простил усталому землянину столь бестактное

замечание.

- Возможно, - сказал он, - любить мне его не за что... Но будем объективны. Сношения с

Тритаем всегда были, есть и будут. Тайные, неофициальные, с закрытых космодромов. Ты

это прекрасно знаешь. И знаешь, что все это с его ведома. Я думаю, он в курсе тритайских

дел лучше нас с тобой.

Снова повисла неопределенная пауза. Все устали.

- Что будем делать? - тихо спросила Зела.

- Искать, - ответил Ричард.

*******************************************

- 126 -

От избытка впечатлений Лауна чувствовала себя истощенной и потерянной. Ей уже

недоставало сил изображать из себя благородную вэю. Хотелось стать просто беспомощной

девочкой, какой она и была на самом деле.

На Вилиале все было иначе. Ни ее деньги, ни ее бывший титул не имели здесь никакого

значения. У нее не было слуг. Никто от нее не зависел. Наоборот, она зависела от всех. Самое

страшное унижение она пережила год назад, когда жрецы арестовали отца, но и теперь ей

трудно было смириться с положением бедной родственницы.

Красота Вилиалы просто не умещалась в ее сознании. Увидев что-то новое, она тут же

забывала старое. От теплоты и влаги кружилась голова. Небо было синим, деревья -

огромными, в цветах и зелени утопали белые дома, похожие на причудливые сплетения арок.

Все чисто, ухожено, вылизано до пылинки. Все, как на подбор, шикарно и легко одеты, с

приветливыми, даже слащавыми улыбками на лицах. И никакого холода! Сладкий рай.

- Отдыхай, - сказал Коэм, - на сегодня тебе достаточно.

Он жил на окраине Рамтемтим-эо, огромного города на холмах, состоящего, кажется, из

одних музеев, театров, студий, академий изящных искусств и дворцов творчества. Как будто

никто там не работал, все творили или наслаждались сотворенным.

Дом у Коэма был просторный, но пустой. Только маленький робот, как паучок шустро