лежать, а не парить в пространстве. Мы даже селиться предпочитаем на планетах, чтобы

была почва под ногами... Думаю, высшие миры теряют наш физический облик. Зачем он им?

- Вы контактируете с эсмайлами? - спросил Ричард, пользуясь ее неожиданной

откровенностью.

- 169 -

- Пока нет, - ответила Маррот, - но они косвенно помогают нам.

- Говорят, Плавр Вечный Бой выходил к ним.

Она посмотрела снисходительно.

- Это обычное бахвальство, присущее всем черным тиграм.

- Поосторожнее, - сказал Ричард уязвлено, - не забывай, что я тоже черный тигр.

- Да, у тебя на лице это написано, - усмехнулась Маррот, - ты не любишь эрхов, как и все

они.

- Не могу спорить, - признался он, - кое-что меня в вас раздражает.

- Однако, ты пришел к нам за помощью.

- Я пришел к тиграм. А они послали меня к вам.

- Напрасно. Эрхи больше не занимаются Магустой.

- Послушай, - Ричард посмотрел ей в глаза, которые постоянно меняли цвет и теперь

были холодно-серыми, - ты говоришь от своего лица или от лица всех эрхов?

- Мое мнение ничего не стоит против решения Мудрых, - уклончиво ответила Маррот.

- Но ты - единственная, кто самолично столкнулся с Магустой.

- Да. Я убедилась, что она слабее меня. А значит, и слабее тебя, Ричард Оорл. Чего же

тебе волноваться? Ты вполне можешь разобраться с ней сам.

Она была - само спокойствие и отстраненность.

- Я в этом не уверен, - хмуро сказал Ричард.

- Почему?

- Потому что ее мелкий отпрыск сильнее двух Прыгунов. А, возможно, и всех Прыгунов,

вместе взятых. Что же тогда говорить о ней самой?

Это заявление не помогло. Маррот только пожала плечом.

- Успокойся. Я довольно легко освободила девочку на болотах. А ты сильнее меня.

- Значит, она поддалась тебе, - покачал головой Ричард, - вот и все.

- С какой стати?

- Я не знаю. Она ведет себя непредсказуемо. Насколько мне известно, это симбиоз

личностей.

- Слабых личностей, - снисходительно уточнила Маррот, - обыкновенных аппиров и

лисвисов.

Этот ответ Ричарда взбесил, ему снова показалось, что он бьется головой о кирпичную

стену.

- Эта миролюбивая тварь чуть не съела Ольгерда, - раздраженно сообщил он, - надеюсь,

его ты слабым не считаешь?

- Ольгерда? - надменная хозяйка замка все-таки дрогнула, ее черное платье пожелтело,

как осенний лист, лицо погрустнело, - она могла съесть Ольгерда?

Пользуясь ее растерянностью, Ричард быстро заговорил:

- Пойми, это гораздо серьезнее, чем вы в своей гордыне думаете. Если не для вас, то для

всех остальных. И первыми, кто погибнет в борьбе с Магустой, будем я и Ольгерд. Ты этого

хочешь?

- Я, действительно, ничем не могу помочь, - грустно сказала она, - напрасно ты думаешь,

что мое мнение здесь много значит.

- А чье значит?

- Только Мудрых. Но никто из них не будет с тобой разговаривать.

Ричард усмехнулся.

- Потому что я тигр?

- Потому что они не занимаются такими мелочами.

- Анзанта, всё, что мне нужно - это совет, как уничтожить эту тварь. А для этого надо

знать, что это такое. Ей несколько тысячелетий, неужели за это время никто из эрхов не

изучал это явление?

Маррот задумалась. Платье ее посинело, глаза тоже. Странный был мир и странные в

нем перемены. Голова шла кругом от обилия впечатлений и информации.

- Тебе нужен Дарий, - сказала она, поразмыслив, - он очень старый и мудрый. И не

вошел в Совет только потому, что он, собственно, не эрх.

- 170 -

- Он соизволит со мной побеседовать? - не удержался от иронии Ричард.

- Думаю, да, - серьезно сказала Анзанта, - он знает очень много, в том числе и о Магусте.

Я сама консультировалась у него, прежде чем спуститься на Тритай.

- И что он тебе сказал?

- Что я не должна ее бояться. Тогда я буду сильнее ее.

- И это весь рецепт? Странно...

- Однако так оно и вышло.

- Что ж, интересно будет побеседовать с этим Дарием.

Платье у Маррот снова стало черным с золотой полосой. Переодевалась она чаще, чем

любая актриса.

- Только, пожалуйста, обращайся к нему «мудрый», - сказала она, - старик этого

заслуживает и до сих пор возмущен, что его не выбрали в Совет.

- Ты сказала, он не эрх?

- Нет. Он скивр.

- Знаешь, я не силен в ангелологии, - усмехнулся Ричард, - растолкуй-ка мне.

- Эрхи - предки людей, - терпеливо разъяснила Маррот, - а скивры - предки аппиров. Они

еще называют себя золотыми львами, деления на черных и белых у них нет. Их осталось

очень мало, и они так похожи на эрхов, что эрхи приняли часть из них их в свой мир.

Скивры живут среди нас.

- Прыгуны - тоже золотые львы?

- Именно так. Но скивры не могут оказать им такой поддержки, как вам – ваши тигры.

Они слишком разрозненны. Часть живет у нас, часть – в других мирах…

- Почему так?

- Так сложилась их история. Их почему-то очень мало. Свой мир они построить не

смогли. Пьелле вообще повезло меньше, чем Земле. К тому же Прыгуны перебрались на

Наолу вместе с аппирами, энергетика там отрицательная, это очень осложнило задачу связи с

ними.

- Понятно, - сказал Ричард, - однако, прыгают они получше нас. И без всякой помощи.

- Так не бывает, - покачала головой Маррот, - помощь есть всегда. Никто из нас не

является источником энергии. Все – только проводники и аккумуляторы. Энергию Прыгуны

получают, а вот своего канала Восхождения у них нет.

- И что это значит?

- Это значит, что вот так как ты, они выйти сюда не могут. И даже после физической

смерти попадут неизвестно куда.

- Но это же ужасно, Маррот.

- Ничего ужасного. Миров много. Где-нибудь да найдут себе приют. Возможно, что и у

нас.

- На птичьих правах? Как этот мудрый Дарий?

- Кажется, тебя интересовала Магуста? – нахмурилась эрхиня, - вот и занимайся

Магустой. А кого принимать в Совет мудрых, эрхи сами решат.

Возражать он не стал, только подумал с досадой, как далек еще мир от совершенства.

**************************************************

Скивр Дарий, величественный старец в широкой белой хламиде, встретил Ричарда в

своем замке на своей планете. Планета принадлежала полностью ему, потому что вряд ли

кто-то еще захотел бы на ней поселиться. Она была горячей и красной, как Венера, и в

обычном мире для жизни непригодной. Под непроницаемыми громадами облаков сверкали

молнии, плевались магмой вулканы, бурлили раскаленные докрасна водовороты. Все это не

обжигало и не убивало, но создавало какое-то нервозное состояние, вызывающее

инстинктивное желание надеть десантный скафандр.

Полюбовавшись на извержение вулкана, старец задернул плотную белую занавеску.

- Чувствую, тебя это нервирует, Ричард Оорл.

- 171 -

Его седые волосы доставали почти до пояса, так что со спины он напоминал, скорее,

старуху. Лицо же было мелкое, безбородое, классически правильное и достаточно надменное.

- Честно говоря, я удивлен вашим выбором, - признался Ричард и почтительно добавил, -

мудрый.

- Приходит время, юноша, - наставительно заметил Дарий, - когда надоедает видеть

голубые ручьи в зеленой долине. Мне нравится эта борьба стихий.

Ричарда покоробило, когда его назвали юношей, но он вспомнил, что старцу больше

десяти тысячелетий, и смирился. Тот имел право назвать его и младенцем.

- Мудрый, Маррот предупредила, о чем я хочу поговорить с вами? - спросил он.

- О надменности и самоуверенности эрхов, - усмехнулся старик, - она же их и погубит! Я

прекрасно понимаю твое возмущение Оорл, и разделяю его. Но... будь я хоть самым Мудрым

из Мудрых, мое мнение ничего не значит, потому что я скивр. Ты знаешь об этом?

- Да. Знаю, мудрый.