не мог появиться больше в этой жизни, но он стоял перед ней и смотрел на нее своими

серьезными серыми глазами, словно они расстались только вчера.

- Здравствуйте, - сказала она сдержанно.

- Я искал тебя у Сурнивааля, - зачем-то стал объяснять он.

- И там вам рассказали, что произошло, - усмехнулась она.

- Да. Это было довольно неожиданно, - признался он.

- Зачем вы искали меня?

- Чтобы помочь тебе.

- Я уже не нуждаюсь в помощи.

- Да, я вижу.

- Тогда, зачем же вы пришли?

- Наверно, затем, - Коэм усмехнулся, - чтобы посмотреть на тебя.

- Посмотрели? - вспыхнула она.

Он долго ничего не отвечал, только изучал ее взглядом. Она тоже смотрела на него и не

могла понять: зачем ему все это? Разве он не вычеркнул из своих списков ее еще тогда?

- Аурис, давай поговорим не здесь, - сказал он наконец.

Она даже вздрогнула.

- О чем?

- Найдется, о чем, - заверил он.

- В храм вас не пустят.

- Я туда и не стремлюсь. Может быть, ты придешь ко мне?

Она вспомнила его номер, где он показывал ей звезды, и где она была так счастлива

целый вечер. Отказаться от этого было невозможно, хоть и невозможно было повернуть

время вспять. Она не могла не согласиться хотя бы потому, что надо было объяснить ему, как

безнадежно увеличилась пропасть между ними. Она всегда была огромной, как космическая

бездна, эта пропасть, а сейчас стала и вовсе непреодолимой.

- Хорошо, - сказала Аурис сухо, - я приду после вечерней службы.

Он объяснил, как его найти.

- Я знаю, - грустно посмотрела на него Аурис, - я помню.

Потом они расстались, стоять на жаре, и правда, было невыносимо. Коэм пошел к

своему модулю на площади, она - назад в храм. В дверях, скрестив руки на груди, стоял

Нурвааль. Меньше всего она думала сейчас о нем и никак не ожидала его тут увидеть.

- И что это значит? - грозно спросил он.

Было слишком жарко. Аурис взглянула на него и прошла в зал Намогуса, Жрец

последовал за ней.

- Так что это значит?

- 201 -

Она остановилась и с вызовом посмотрела ему в глаза.

- Я не знала, что не имею права разговаривать.

- Ты имеешь право разговаривать, - хмуро сказал Нур.

- Тогда чем вы недовольны?

- Мне не нравится, как он на тебя смотрит.

- Обыкновенно смотрит, - смутилась Аурис.

- Откуда он тебя знает?

- Он бывал у Сурнивааля.

- Ясно, - усмехнулся Нур, - так чего же он хочет от моей жрицы?

- Этого я вам не скажу, - твердо заявила Аурис.

Она ждала вспышки гнева или презрительного запрета общаться с Коэмваалем. Но Нур

только сверкнул черными глазами, как будто обжег ее.

- Смотри, не ошибись, Аурис. Вы слишком разные. Он никогда не поймет и не оценит

тебя. И никогда тебя не полюбит.

У нее дрожали губы от волнения.

- Этого вы знать не можете, - тихо проговорила она.

- Могу, - возразил Жрец, - потому что чудес не бывает. Он живет по одним законам, а ты

по другим. Ты живешь по моим законам. Может, он и хочет тебя, но он тобой побрезгует. Ты

будешь унижена, Аурис. И мне будет досадно за тебя.

- Почему вы так переживаете за меня? - спросила Аурис, понимая, что в его словах

много истины: Коэм действительно не переступит через ее убийства, если даже простой

обман с приворотным зельем так его возмутил, он слишком чист и порядочен.

- Потому что я хочу тебя по-настоящему, - сверкнул глазами Жрец, - именно такую, какая

ты есть, даже если у тебя будет лежать топор под подушкой. Твой бледный виалиец понятия

не имеет, что такое настоящее желание.

От его глубокого, страстного голоса у нее мурашки пробежали по спине. Она

чувствовала себя жертвой, над которой кружит хищный ястреб. Так он еще никогда с ней не

говорил. Аурис попятилась, а потом и вовсе выбежала из зала Намогуса, чтобы только не

видеть его обжигающих глаз.

************************************************

После заката она решительно собралась идти в гостиницу. Сердце было не на месте и все

время ныло, но она уже научилась владеть собой. Никто этого не замечал, кроме нее самой.

Платье она надела черное, украсила себя золотыми цепями, как это было принято у

жриц, гладко причесала волосы и скрепила их диадемой. Вид у нее получился строгий и

неприступный, быть раскованной и соблазнительной она просто не умела. Вот Кантине

удавалось все: и царственная неприступность, и призывная сексуальность, она могла

неуловимо жонглировать этими состояниями, доводя собеседника до исступления. Но то

Кантина! Маленькая Аурис могла только замыкаться в своей невидимой раковине, как бы

защищаясь ото всех.

Она взяла, как и положено, четырех охранников. Они проводили ее до самых дверей его

номера. Коэм удивленно посмотрел на них.

- Они останутся на лестнице, - успокоила его Аурис, - мне не положено ходить одной.

- А оставаться со мной наедине тебе положено?

- Ну, я же пришла.

- Я очень рад.

Это был другой номер, хотя и очень похожий на прежний. Те же огромные окна, та же

белая, полупрозрачная мебель, стандартный робот с четырьмя манипуляторами, кухня с

печками и мойкой. Казалось бы, совсем недавно она умирала от тоски и стыда на такой же

кухне. Сердце по-прежнему взволнованно колотилось.

- А служанка тебе не положена? - усмехнулся Коэм.

- Меня мало волнуют светские приличия, - ответила она, - и свидетели мне не нужны.

- Нур отпустил тебя? Мне показалось, он был не слишком доволен нашей встречей.

- 202 -

- Нур хорошо знает, что мне можно запретить, а что нельзя.

Коэм все время смотрел на нее с удивлением, как будто впервые видел. Она и в самом

деле очень изменилась. Он выглядел вполне непринужденно только благодаря своему

светскому воспитанию.

- Ты стала еще красивее, Аурис.

Еще! Как будто она когда-то была красавицей...

- Это только наряд.

- Не думаю. Ты по-другому смотришь и по-другому двигаешься.

- Мне положено. Я же жрица.

- Что тебе налить?

- Все равно.

- На Вилиале обычно начинают с белого сухого.

- А чем заканчивают?

Он посмотрел внимательно. Приветливая улыбка исчезла.

- Что с тобой, Аурис? Я тебя чем-то обидел?

- Извините, привычка, - смущенно проговорила она, - все время приходится защищаться.

- Возможно, ты заметила, что я несколько отличаюсь и от твоего бывшего хозяина, и от

твоего Верховного Жреца, - серьезно сказал Коэм.

- Вы отличаетесь ото всех, - признала Аурис, - поэтому я вас не понимаю вовсе.

- Мне небезразлично, что с тобой происходит, - сказал он, - это тебе понятно?

- Пожалуй, да. Но уже не в вашей власти что-то изменить. Я жрица Намогуса, и этим все

сказано.

- Ничего этим не сказано. Это обыкновенный спектакль, который можно в любой

момент прервать. Не хочешь же ты сказать, что веришь в Намогуса?

Аурис все-таки выпила вина. Ей надо было как-то справиться с волнением.

- У вас нет аппирской сигареты?

- Ты это куришь? - почему-то удивился он.

- Да, курю, - с вызовом сказала она.

- Хорошо, подожди. Я спущусь к Риваалю.

Когда он вышел, Аурис схватилась за пылающие щеки. Ее трясло, и ничего поделать с

собой она уже не могла. Она даже не могла понять, что она чувствует и почему так

вызывающе с ним разговаривает. Чего она, в конце концов, хочет? Чтобы он не прикасался к

ней? Или чтобы прикасался? В смятении она выпила без него еще один фужер.

Коэм скоро вернулся. Он принес сигареты, она затянулась один раз и поняла, что больше

нельзя. При ее нервном состоянии она тут же потеряет над собой контроль и может

наговорить ему такого, о чем потом пожалеет. Дрожь, тем не менее, прошла. Легкий туман в

голове все обезболил и обесценил. Аурис сумела наконец взять себя в руки.