- Аппиры не умеют воскрешать. А ты умеешь. Ты сильнее Конса.

- Там посмотрим.

Он не знал, какой был вид у него, но у нее вид был измученный. Мокрые волосы лежали

по плечам в беспорядке, глаза были тусклые, лицо как мел. Неприятно было думать, что к

этому белому прелестному телу прикасались омерзительные и грубые синие руки этого

монстра.

- Ричард... ты ничего не хочешь спросить?

- Нет, - он покачал головой.

- Почему?

- 82 -

- Тебе надо отдохнуть. Постарайся выспаться. А завтра мы с тобой улетаем в Дельфиний

Остров. Будем смотреть дворцы, кататься на яхте, купаться в морском прибое, гулять в

ботанических садах и напиваться в прибрежных ресторанах.

- Зачем? - изумилась Зела.

- Затем, что тебе врач прописал.

- Ричард, - сказала она, подумав, - а как же твоя работа? Кеттер, Гунтри, экспедиция?

Как будто что-то можно было изменить или послать вместо себя другого! И ей это было

лучше всех известно.

- Я устал, - сказал Ричард так, словно послал всех к черту, - мне тоже полагается отпуск.

- Отпуск? Мы едем надолго?

- Пока не надоест, - усмехнулся он.

И впервые увидел на ее лице радостную, нет, совершенно счастливую улыбку. Зела

просто не могла ее сдержать и смотрела на него с немым восторгом. Обрадовалась как

ребенок, которого пообещали свозить в Страну Сказок. Конечно! Все ужасы останутся здесь,

а они уедут к синему морю и белым парусам. Если все отбросить, то это действительно

неплохо.

- Спи, - сказал Ричард, - уже рассвет.

- А ты где будешь спать?

- На коврике, рядом с Рексом.

- Ричард, я могу уйти.

- Я пошутил. Мне кажется, я сейчас усну даже стоя.

*************************************

*****************************32

Ольгерд отвез костюмы назад в замок. Дома оставаться не хотелось, посещать Алину -

тем более. Да его никто и не приглашал.

- Как у вас дела? - сонно спросила бабушка Илга, наливая ему традиционный чай.

- Превосходно, - ответил Ольгерд, приготовившись к следующему вопросу: не женился

ли он.

- Почему ты не привез свою инопланетянку? - спросила бабушка, - я же должна на нее

посмотреть.

- Странно, что ты вспомнила, - удивился он.

- Я помню все, что меня тревожит, - усмехнулась бабушка, - я не такая уж выжившая из

ума старуха.

- Ты права, - смутился Ольгерд, - это я выжил из ума. Извини.

- Так почему ты ее не привез?

- Я не имею на нее никаких прав, бабушка. Это отец решает, куда ей ехать и зачем.

- С чего это он так раскомандовался?

Своего сына она не жаловала. В ней жила какая-то постоянная обида на него. На его

самовольство, на недостаток его внимания, на его полное несоответствие ее идеалу.

Ольгерд коротко поведал ей историю с аппирами и Консом. Умолчал он только о ночном

озере. Это никого не касалось, кроме них двоих. Отец встал между ними мощной стеной,

хотя его это тоже не касалось. С ним трудно было спорить, он был по-своему прав. И он был

сильнее.

- Я же тебе говорила, что она не эрх, - сделала бабушка вывод, - от эрхов не может быть

столько проблем.

- Ты так говоришь, как будто знакома с ними.

- Конечно.

Кажется, на этот раз у бабушки случился приступ не склероза, а маразма.

- Вкусный у тебя чай, - сказал Ольгерд,- обычно я пью с сахаром, иначе скулы сводит, а

твой и так можно пить.

- 83 -

- Потому что я знаю, как заваривать, - строго сказала она, - и знаю, что говорить.

- Бабушка...

- Ты прав, эрхам до людей дела нет, они и связаться с ними никак не могут: люди слепы

и глухи, у них нет каналов для связи с эрхами. Но с белыми тиграми они общаются.

- Какими тиграми?

- Эх, ты... ты никогда не видел, как я превращаюсь в белую тигрицу?

- Ба, тебе плохо?

- Мне? Только тревожно за моего внука. Поэтому пора открыть ему глаза. Мне не

нравится эта охота за тобой.

- Ты меня скоро совсем запутаешь, - сказал Ольгерд, не зная, что и думать.

- Наоборот, - заявила бабушка Илга, - я тебе объясню.

- Что объяснишь?

- Кто ты есть. Ты не человек, Ольгерд. Ты белый тигр. У нас, в роду Оорлов всегда были

белые тигры.

Это становилось интересным.

- И отец тоже? - спросил он.

- Нет! Именно ты.

Новость была невероятная. Пожалуй, что-то странное в нем было. Но что из того? Он

родился на Земле от нормальных родителей. С чего бы ему не быть человеком?

- Ба, кто такие белые тигры?

- Промежуточное звено, - сказала она, разве непонятно?

- Не совсем.

- Люди - белые тигры - эрхи. Эрхи когда-то жили на Земле и были людьми. Теперь они в

тонких мирах. Белые тигры - это тоже эрхи, но особые, которые не хотят расставаться с

плотным миром и даже иногда рождаются здесь. Они к нам ближе. Они следят за нами. Они

могут бывать и там, и там. Это ограничивает их подвижность, зато дает определенные

удовольствия. Этот мир тоже не лишен прелести, не так ли?

- Я пока только здесь, бабушка.

- А ты пытался?

- Разумеется, нет. Мне бы и в голову не пришло.

- Вот именно.

За окном стоял жаркий полдень, под окнами, прижимаясь к булыжным стенам, дико

росли кусты спелой малины. Плотный мир был прекрасен, и расставаться с ним совсем не

хотелось. Какие наслаждения могли быть в тонких мирах? Можно ли там было провести вот

так ладонью по разогретому подоконнику и стереть с него пыль? Сощуриться от солнца?

Следить за мухой, носящейся по раме?..

- Ба, что для этого нужно?

- Во-первых, верить, - сказала бабушка, тоже подходя к окну.

- Ну, допустим, верю.

- Во-вторых, положи свое тело куда-нибудь, чтобы не упало.

- А когда положу? - усмехнулся он.

- Больше ничего не нужно. Ты белый тигр, тебе достаточно захотеть. Но, поскольку для

тебя это впервые, позови их. И попроси, чтобы помогли тебе. Вот и все.

- Ладно. Как-нибудь попробую.

- Пробуй сейчас, - строго сказала бабушка, - потом может быть поздно.

Ольгерд лег на диван, закрыл глаза и мысленно позвал белых тигров. Пока он ничего не

чувствовал, страха не было. Было ощущение явного недоразумения и размышления: что бы

такое придумать и соврать бабушке, чтобы не расстроилась. Потом, как будто перед сном,

тело вдруг стало легким, все рецепторы на коже загудели как от озноба. Стало тревожно, и

он приоткрыл глаза.

Он увидел все тот же мир, комнату, край дивана и свою руку на нем. Только изображение

стало каким-то неестественным, как стоп-кадр, и почему-то плоским. Стало вдруг сразу

понятно, что он вовсе не живет в этом мире, ему просто показывали кино про него,

объемное, цветное, насыщенное запахами, звуками и прочей информацией. Теперь

- 84 -

изображение сдвинулось, трехмерный мир стал плоским и искаженным. Ольгерд выходил в

другой объем.

Он вылупился, как из яйца. Комната была все та же, только по-другому освещенная.

Было много сиреневого и фиолетового, и цветов, которых он раньше не видел. Рядом стояли

белые тигры, огромные кошки с зелеными глазами, черными носами и мощными лапами. У

Ольгерда тоже были лапы, еще мощнее, чем у них. Под шерстью от ужаса выступил

холодный пот.

Они переговаривались мысленно. «Вот и он!» «Он боится!» «Какой красивый!»

«Замолчите, дайте ему опомниться!»

Самый крупный из них подошел к Ольгерду и спокойно сказал:

- Ничего не бойся. Ты свободен, Ольгерд Оорл. Просто у тебя теперь два мира и две

оболочки. Мы ждали тебя.

- Я могу быть человеком?

- Конечно. Но нам больше нравится обличие тигров. Руки и речевой аппарат нужны

только в плотном мире.

- Почему именно тигров? И почему белых?

- Разве мы не прекрасны? - удивился тигр.

Вопросов была куча. Где он? Что они делают в его замке? Куда делась бабушка? И