любить ее нельзя. Ему казалось, что все это не имеет значения. А теперь он стоял тут, как

обезличенная ценная бандероль, которую раздумали посылать по адресу. Все потеряло

смысл: и ночное озеро, и звезды, и мокрый песок, и ужин при свечах в зале Предков. Все это

были детские игрушки, маленький спектакль для двоих.

- Ты прекрасен, Ол. Ты добр. Любая женщина может только мечтать о тебе. Я

наслаждалась тобой. Я совсем не притворялась! Я хотела тебя любить...

- Но ты любишь другого, - докончил он.

- Да, - она не стала отпираться и проговорила с отчаянием фанатички, которой наконец-

то позволили высказаться. - Безумно! Давно. И безнадежно.

Каждое ее слово обжигало. «Безнадежно», «Безумно», «Давно». И не его. Другого.

Потом стало спокойно и легко, словно вытащил старую занозу.

- Ты совсем не такой, ты лучше.

- Не говори больше ничего, утешительный приз мне не нужен.

- Тебя я тоже люблю, Ол. Только по-другому.

- Не везет мне с женщинами, - усмехнулся Ольгерд, - просто рок какой-то... Но ты не

переживай. Это уже мои проблемы.

- Ты найдешь себе прекрасную женщину на Земле.

Антарес сверкал за окном кровавым красным глазом. Луна взирала равнодушно, освещая

свой участок неба и больше ни о чем не беспокоясь. Была обычная летняя ночь, самое начало

бесконечной и тяжелой ночи.

- О чем ты, - сказал Ольгерд, - какие женщины? Какая Земля? Мне надо спасать аппиров.

Я правильно понял? Мне надо отправляться на Наолу и подключить все свои возможности.

Иначе, зачем все это было нужно? Твой Леций, хоть он и скотина, в общем-то прав: здесь

цель оправдывает средства.

- Ол, не делай этого!

- Зела, неужели ты думаешь, что можно просто так уйти и на этом остановиться? Жить

спокойно и больше никогда об этом не вспоминать?

- Я думаю, - Зела посмотрела ужасными встревоженными глазами, - что ты там

погибнешь. И я себе этого не прощу!

Она была по-прежнему красива, нежна и желанна, хотя теперь уже навсегда для него

потеряна. Она была похожа на прекрасную звезду, которую пролетаешь мимо. Сначала

приближаешься к ней, ежедневно видя ее на экране, а потом она просто оказывается в

кильватере, так что не успеешь даже попрощаться. А навстречу несутся другие созвездия.

- Нет, девочка, - сказал он, - ты тут уже ни при чем. Ты свое дело сделала. Теперь я буду

разбираться с Лецием. А ты останешься здесь. И объяснишь отцу, что я сам пошел на это.

Пожалуй, даже записку оставлю, а то он тебе не поверит. Когда включается ваш транслятор?

- Не знаю, - тихо сказала она, - Ол, не делай этого...

********************************************

************************50

Потом, как во сне, распахнулась тяжелая дверь. На пороге появились три существа

мужского рода в серых комбинезонах. Каждый был по-своему уродлив. Зела увидела их и

истерически визгнула. Ольгерд тут же схватил ее и прижал к себе. Ничего еще не понимая,

он оглянулся на окно. За окном исчезли и Антарес, и равнодушная луна. За окном была

бетонная стена.

К экстремальным ситуациям он был приучен. Его лирические размышления на тему

несостоявшейся любви сменились мгновенной мобилизацией всех сил. Тело напряглось,

- 129 -

поле активизировалось в форме пульсирующего шара, мозг отбросил все лишнее и заработал

четко.

Одно было ясно совершенно определенно: транслятор сработал, они уже на Наоле,

исправить ситуацию невозможно, значит, надо принимать ее такой, как она есть.

- Тихо, Зела, тихо, - сказал он шепотом, - кажется, транслятор - не кровать, а вся комната.

- Нет, - простонала она, - нет, Ольгерд, только не это...

Он смотрел на гостей. Точнее, теперь уже на хозяев.

- Зе Хогер, - сказал один из них вполне миролюбиво и деловито.

У него была морщинистая серая кожа, огромные уши и грустные заплывшие глаза

больной собаки. Двое других выглядели не лучше.

- Ольгерд Оорл, - ответил ему Ольгерд.

- Мы ждать, - проговорил Хогер, подбирая слова, - Оорл наш.

- Ваш-ваш, - кивнул он, - только вы поторопились.

- Он обманул меня! - сказала Зела с отчаянием, - он же обманул меня! Ол, я же не хотела!

Он ничего не сказал мне про комнату.

- Где я нахожусь? - спросил Ольгерд.

- Завод, полигон испытания переброска старый, много века, - старательно объяснял

серокожий хозяин, - Оорл лететь замок Леций Лакон та Индендра.

Он почтительно склонил ушастую голову, и Ольгерд понял, что, по крайней мере, за

пленника его не считают. Он бы и не позволил. Но хорошо, что обошлось хотя бы без таких

недоразумений.

Завод и правда был старый. В нем чудом сохранилась установка по переброске

материальных объектов. Ничего нового аппиры произвести не могли и пользовались разным

старьем.

По дороге среди разрушенных проржавевших цехов Хогер что-то деловито и,

мучительно путаясь в словах, объяснял. Кое-что добавляли его спутники Деттем и Сурл. Зела

шла с отрешенным видом, ее рука безжизненно лежала в его руке.

Ольгерд был в напряжении, он не позволял прорываться сейчас никаким эмоциям, иначе

просто взвыл бы от такого неожиданного поворота в жизни.

При выходе из лабиринтов завода стоял обтекаемый летательный аппарат, тоже не

первой молодости, с крылышками и подкрылками. Вокруг была степь, голая, лысая,

тоскливая. Природа Наолы не блистала красотой, как и ее обитатели. Дул холодный влажный

ветер.

- Сезон дожди, - как будто извиняясь, сказал Хогер.

Ольгерд стиснул нежные плечи Зелы, дрожащей от ужаса и ледяного пронзительного

ветра. Он смотрел на эту бескрайнюю и тоскливую степь, а внутри, где-то совсем глубоко,

все еще звучала музыка, под которую они всего час назад танцевали в зале Предков.

В новой реальности под крыльями авиетки проплывали беспорядочно разбросанные

кварталы городов и огромные спруты заводов. Некоторые из них все еще работали, хотя на

них не было ни одного живого существа. Изношенные автоматы и роботы по инерции

производили свою продукцию, погружали ее в разваливающийся транспорт и отправляли на

склады. Возле продуктовых складов виднелись кучки аппиров, которые там и жили, потому

что у них не было сил отползти от кормушки. Те, что поактивнее, забирали брикеты, коробки

и ящики в города.

На дорогах и в небе все же наблюдалось какое-то вялое движение, иначе планета

выглядела бы совсем мертвой. Архитектура излишествами не отличалась. Все строения были

невысокими, этажа в два - в три, и представляли из себя нагромождения кубов, тетраэдров и

шестигранных призм. Они собирались явно готовыми блоками и явно без учета человеческой

(аппирской) фантазии. Их строили автоматы. И продолжали строить неизвестно для кого.

Иногда, на уступе скалы или в излучине какой-нибудь реки появлялись отдельные

сооружения, обнесенные заборами, с геометрически четкой разбивкой газонов и какой-то

копошащейся техникой за этими заборами. Это были замки сильных мира сего, но все они

тоже не отличались ни красотой, ни фантазией: те же кубы и призмы.

- 130 -

- Замок Синор Тостра, - комментировал Хогер, по мере продвижения к намеченной цели,

- город Аггергог. . замок Би Эр... карьер Фурра, лево за горы - замок Миджей Конс...

Зела вздрогнула.

- Конс Прыгун - сказал Ольгерд.

- Тоже Би Эр - Прыгун, - охотно продолжил тему Хогер, - Леций Лакон - Прыгун, Синор

Тостра - нет, богат.

Потом они пролетели город Виннимриг, город Лавепог, пару замков, похожих на

военные базы, задели побережье Кораллового моря, своим бурым цветом напоминающего

хлебный квас, и в долине, между двух полос бескрайнего синего леса увидели невысокое

строение, сложенное будто из белых кусочков сахара.

- Замок Леций та Индендра, - облегченно вздохнул Хогер.