Глава 8

Полдня я провела дома, заставляя себя сидеть у камина и делая равнодушный вид. Все это для Тайрин. Внутри же меня все бесновалось. Во-первых, мне хотелось действия — поймать убийцу и прервать смерти магов. Во-вторых, я все время ждала, что за мной кого-нибудь пришлют или заявится Натриг своей собственной омерзительной персоной. И все по той же самой причине — арестовать убийцу. И, наконец, меня не отпускала история с зятем Оллира и поведение самого следователя. Он что-то скрывал. Это было очевидно. Опять же перевелся из столицы, где гораздо больше возможностей для продвижения по службе и куда стремятся попасть многие, в провинциальный городок, где в одном звании и должности можно сидеть десятки лет. И я не верила, что сделал Оллир это исключительно потому, что хотел покоя. Темное у него прошлое.

Я поднялась из кресла и прошла в спальню. Остановилась в изножье кровати и задумалась. Тайрин уронила что-то на кухне, вырвав меня из вихря мыслей. Я вспомнила, что хотела снова побывать в школе, но сейчас ехать туда не было никакого смысла. Она была временно закрыта для занятий и посещения сотрудниками. Но и на месте мне не сиделось. Я вызвала служебную машину с сопровождающим и начала собираться.

Оллир был занят, поэтому мне пришлось ждать в коридоре. Было душно. Без конца туда-сюда сновали люди: стражи, адвокаты, свидетели, потерпевшие. Пару раз даже провели кого-то в антимагических наручниках. Я сидела на жесткой скамье и делала вид, что мне жутко удобно. Хотелось пройтись, размять ноги и затекшую спину, но риск столкнуться с кем-нибудь в узком коридоре заставлял оставаться на месте. А еще эти эмоции. Они зудели в моей голове как назойливые мухи. И никак не избавиться. Не помогал даже ментальный щит. Он лишь заглушал, не давая сойти с ума. Наконец, дверь рядом со мной открылась и я услышала голос Оллира из глубины:

— И сообщите мне, если что-то вспомните.

Ответил ему низкий женский голос:

— Хорошо. Я постараюсь.

Мимо меня прошли тяжелые шаги. Коленей коснулась легкая ткань. И я погрузилась в глубокую скорбь женщины. У нее кто-то умер. И она об этом человеке сильно горевала.

— Эста Рин, — обратился ко мне следователь. Его голос прозвучал рядом.

— Оллир, — поднялась я, тут же забыв о незнакомке.

— Чем обязан? Я вас, кажется, не вызывал, — напрягся он. И снова тревога вперемешку со страхом.

— Не вызывали. Я приехала сама.

— Зачем? У вас есть какие-то сведения относительно дела?

— Нет. Но я хотела с вами о нем поговорить.

Оллир ответил не сразу. Сомневался. Собирался даже отказать мне, но в последний момент почему-то передумал.

— Хорошо. Проходите, эста Рин.

— Алрен, останься здесь, — велела я сопровождающему и, не дожидаясь ответа, вошла в кабинет следователя.

— О чем вы хотели поговорить?

— Вам известно, кто убийца?

Оллир слегка опешил от моего вопроса.

— У меня есть только версии и подозреваемые. Сегодня я собирался начать их допрос, но…

Он замолчал, и снова внутри него появилась тревога.

— Но? — подтолкнула я его к продолжению.

— Ваш… Эст Натриг велел мне не вмешиваться.

— Почему? — это нравилось мне все меньше и меньше.

— Почему бы вам не задать этот вопрос ему? — раздраженно бросил Оллир.

— Боюсь, что ответа я не получу, — ответила недовольно.

— Проблемы с начальством? — усмехнулся следователь. — Не можете сработаться?

Обсуждать с посторонними внутренние отношения видящих было запрещено кодексом. Все должны думать, что мы сплоченная каста, которая друг за друга горой. И никто не знал, что видящие первые вцепятся друг другу в глотки, если им будет выгодно.

— Я не видела его сегодня с утра. И вряд ли увижу. Если только опять никого из магов не убьют, — я постаралась вложить в голос как можно больше равнодушия.

— Думаете, убийства продолжатся? — тут же напрягся Оллир, хотя тон его остался расслабленным.

— Мне это неизвестно. Так почему эст Натриг велел вам не вмешиваться?

Следователь ответил не сразу — боролся с собой.

— Он заявил, что это дело под его контролем и тайная канцелярия сама займется поимкой преступника, — наконец, ответил он.

Я задумалась. Что у Натрига на уме?

— Оллир, а куда на самом деле пропал ваш зять? — все еще думая о бывшем наставнике, спросила я.

Следователя захватил гнев, страх и злость. Но мне ни капельки не было страшно. Я терпеливо ждала ответа и знала — дождусь.

— Он пропал без вести. Как я уже и говорил эсту Натригу, — сквозь зубы процедил Оллир.

— И почему же он пропал?

— Откуда мне знать.

— Вы знаете, — спокойно ответила я.

— Эста Рин, я в ваших услугах сегодня пока не нуждаюсь, — зло произнес следователь. — Вы можете быть свободны.

— Оллир, вы же понимаете, что Натриг все равно доберется до истины, — в моем голосе не было ни капли самодовольства или издевательства.

— Я буду ему за это только благодарен, — с трудом сдерживая раздражение, бросил он.

— А вот это вряд ли, — вот теперь я ухмыльнулась. Невесело. — Вы же поэтому перевелись в Номин из столицы? Подальше от властей и тайной канцелярии.

— Мне кажется, вас это не касается, эста Рин, — Оллир почти выкрикнул это мне в лицо.

— Оллир, вы, что, убили своего зятя? — продолжала я напирать, чувствуя, как внутри следователя заворачивается вихрь самых темных и низких эмоций.

— Что? — его настолько захлестнуло возмущение, что сил хватило только на то, чтобы выдохнуть короткий вопрос, но длилось это ровно пару мгновений, потому что следом раздался крик:

— Вы в своем уме, эста Рин? Я никого не убивал.

— Честный ответ, — коротко кивнула я. — Значит, он жив.

— Не имею ни малейшего понятия.

— И снова правда. Вы с ним с тех пор не общались.

— Это что? Допрос? — снова возмутился Оллир.

— И найти не пытались?

— Эста Рин! — сорвался на рык следователь. — Вон из моего кабинета!

Но я не торопилась уходить, все еще «слушая» эмоции Оллира. Ох, какой это был калейдоскоп. Буря! Только молнии не сверкали. Да, любовница тут явно была не причем. Иначе бы следователь так не трясся от страха. Но за кого? За себя? Зятя? Сестру?

— Ваш зять кого-то убил? — решила я снова попытать счастья.

— Что вам от меня нужно? — устало спросил Оллир, видимо, поняв, что выгнать меня не получится. Да, мы, видящие, обладаем еще и непомерной наглостью.

— Я просто хочу знать, что случилось с вашим зятем, — ответила спокойно.

— Зачем? Это было несколько лет назад. Он просто пропал.

— Вы приложили к этому руку?

— Вы меня в чем-то подозреваете? — снова ушел следователь от ответа.

— Да, — не стала я скрывать очевидное. — И Натриг тоже. Поэтому готовьтесь к жесткой осаде. Нет, готовьтесь к тому, что он с вас с живого не слезет, пока не добьется истины.

— С каких это пор вы стали обо мне заботиться, эста Рин? — с насмешкой спросил Оллир.

— Это не забота. Это просто предупреждение. Поэтому расскажите все сразу.

— Мне нечего рассказывать, — сухо бросил он.

— А ваша сестра в курсе, что вы помогли ее мужу скрыться? — достала я из рукава козырь.

— Моя сестра тут не причем, — жестко ответил Оллир.

Я довольно ухмыльнулась. Вот он и попал в ловушку.

— Что такого натворил ваш зять, что вы, блюститель закона, помогли ему скрыться?

— Эста Рин, я устал от вашей назойливости. Покиньте, пожалуйста, мой кабинет.

Я не стала больше настаивать и, только уже открыв дверь, спросила:

— Ваш зять был артефактором? Верно?

— Да, — удивленно ответил следователь.

— Забавно.

— Что именно?

Отвечать я не стала. Пусть помучается.

Выйдя из полицейского участка, постояла немного, решая, что делать дальше. В школе сейчас делать было нечего. Домой ехать не хотелось. И я решила прогуляться. В парке неподалеку от магической школы. Добрались мы туда быстро. Сопровождающий шел на шаг позади меня. Я же медленно брела по дорожке, стараясь держаться ближе к ее краю. Несмотря на теплый весенний денек, народу было немного. Может, весть об убийстве Глора уже разлетелась по окрестностям и люди просто боялись приближаться к школе? Тем было лучше для меня. Меньше чужих эмоций.

Зачем я вообще сюда приехала? Для меня самой это было загадкой, поэтому я просто шла, слушая шелест листьев и пение птиц и пытаясь понять, чего жду. А я ждала. Точнее, не чего, а кого. Убийцу. У меня не было уверенности, что он придет, но все же я продолжала идти вперед, петляя по тропинкам парка.

— Рин, что ты тут делаешь? — раздалось злое рядом со мной.

— Гуляю, — и даже не солгала.

— Почему здесь? Я велел тебе сидеть дома, — Натриг был в бешенстве. Мне стало не по себе.

— Я… Я только хотела немного прогуляться, — от страха язык слушался плохо.

— Марш домой, сейчас же, — рявкнул он.

— Но…

— Это приказ, — глава тайной канцелярии не дал мне договорить.

Я не имела права не подчиниться. Будь он просто бывшим наставником — другой разговор, а сейчас…

Домой я вернулась в самом отвратительном расположении духа. Вопрос Тайрин, буду ли ужинать, проигнорировала и сразу ушла в спальню, где со злостью сорвала с себя шляпку и бросила, кажется, на кровать. Следом полетело пальто.

— Ненавижу! — билась в голове только одна мысль. — Ненавижу!

Пометавшись по комнате и немного успокоившись, я опустилась на постель. Эмоции утихли, что позволило мне думать. Натриг явно что-то задумал. Он знает, кто убийца, но почему-то медлит. Хочет поймать его на месте преступления? Зачем? Ведь одно сканирование воспоминаний — и все станет понятно. Это лучше всяких доказательств, которые порой лгут. И почему его так взбесила моя прогулка в том парке? Просто не хотел меня видеть? Так я и не навязывалась. И снова в груди поднялась злость. На Натрига. На себя. Мне надоело быть беспомощной, вечно трясущейся от страха. Хватит!

Как отвязаться от Натрига и настоять на своем, я так и не придумала, поэтому выпив лаффе и посидев немного у камина, легла спать. Уснула почти сразу. И проснулась только на рассвете от какой-то непонятной тревоги. Она витала в воздухе, давила, сжимала внутренности и никак не давала спать. Я ворочалась с боку на бок, пытаясь понять, что не так. В голову ничего не приходило. Но ощущение, что должно произойти что-то плохое, никак не покидало меня. Помучавшись с час, я встала, поплескала на лицо холодной водой, накинула халат и прошла на кухню, где заварила крепкий лаффе. Есть не хотелось. Да и некогда любимый напиток сегодня не радовал. Обхватив ледяными пальцами горячую кружку с гладкими боками, я вышла на крыльцо. Было еще темно. Тонкая ткань халата не защищала от холода раннего весеннего утра, но возвращаться в дом я не торопилась. Чего-то ждала, прислушиваясь к странной тишине улицы. Ни лая собак, ни щебета птиц, ни шелеста ветра. Мир будто вымер и от этого стало не по себе. Я поежилась от неприятной ассоциации и все же зашла в тепло гостиной. Лаффе так и остался на подоконнике недопитым, а меня захлестнули знакомые эмоции: ненависть, страх, решимость. Не хватало только сожаления. Нет, тот, кто стоял за дверью, уже не сомневался и ни о чем не жалел. Он знал, зачем пришел.