Алек оглянулся, делая вид, что внимательно изучает стоянку:

— Ну, как я вижу, ты здесь единственная женщина. Так что, да, возможно, я приглашаю тебя на свидание.

— Хорошо, — ответила она, прежде чем подумала, — Я пойду с тобой на ужин.

Всю дорогу до дома в голове Талии не стихал вихрь мыслей. Она не могла перестать думать о своем сыне, Дэнни, неожиданном появлении Алека и безумном рабочем дне… Этого было достаточно, чтобы убедить ее прилечь сразу по приезду домой.

Талия с облегчением увидела, что Джеймс с няней сидели на лужайке перед домом. Амелия, ее няня, поднялась на ноги, когда Талия остановилась на подъездной дорожке. Няня подбежала к ней с искаженным лицом.

— Он снова это сделал, — протараторила она прежде, чем Талия успела покинуть автомобиль,— Он снова грыз ножки стола.

Талия нахмурилась:

— Кислый спрей не помогает?

— Нет, — покачала головой Амелия, — Я распылила его на ножки, но он, кажется, даже его не заметил и вновь начал жевать, — на ее лице было написано отвращение, — Я не знаю, что с этим делать. Ваш ребенок просто ненормальный!

Талия подошла к сидящему на траве Джеймсу и взяла его на руки, тут же немного задохнувшись от его тяжести. До двух лет ему осталось совсем немного, но весил он, как дети намного старше его. К тому же, он был крупнее своих сверстников – чужие люди часто спрашивали Талию, в какой детский сад ходит Джеймс, не осознавая, что ему еще рано.

— С ним все в порядке, — встала Талия на защиту сына. Она посмотрела в его золотисто-карие глаза. Он явно находился в хорошем настроении, — Ему просто скучно. Дети творят довольно странные вещи, когда им скучно.

— Я вот никогда не жевала древесину, когда была ребенком. Вам действительно нужно что-то с этим сделать. Он выходит из-под контроля.

Талия закатила глаза.

— Он в порядке, — отрезала она, — И все врачи, которых мы посетили, с этим согласились.

— Простите, — Амелия покраснела, — Увидимся завтра.

— Амелия, ты не могла бы задержаться завтра? Я заплачу еще пятьдесят долларов. У меня… встреча с учителями, — солгала Талия, — Я вернусь домой к десяти или около того.

— Встреча с учителями до десяти вечера? — Амелия нахмурилась.

— Иногда мы выбираемся куда-нибудь, — по определенным причинам Талия не хотела говорить няне правду. У нее возникало ощущение, что Амелия может начать осуждать молодую мать-одиночку за то, что она ходит по свиданиям, пока маленький ребенок ждет ее дома.

— Оу, — ответила няня. Талия не могла с уверенностью сказать, купилась ли девушка на ее ложь или нет, — Конечно.

Когда Амелия ушла, Талия занесла Джеймса в дом. Ему, видимо, нравилось сидеть на кухонном полу и стучать по кастрюлям. Талия сидела на барной стойке и смотрела на него. Ей не хотелось этого признавать, но часть ее чувствовала, что Амелия в чем-то права. Джеймс всегда чем-то отличался от других детей, не то, чтобы это было плохо, это было просто… как-то иначе. Он был невероятно волосатым — он вышел из утробы матери с полной головой волос, которые сейчас стали длинными и лохматыми. К тому же, он любил жевать древесину и обладал удивительной для детей его возраста силой.

Он значительно отличался от учеников Талии.

Талия поежилась, вспомнив тот день, когда сообщила Дэнни о своей беременности. Сначала она хотела солгать, сказать, что ей, каким-то чудом, удалось забеременеть! Это казалось хорошей идеей, когда она лежала в постели, пытаясь придумать, как ему рассказать. Но с утра она поняла, что не сможет ему солгать. Они с Дэнни были вместе в течении нескольких лет, и он решила, что он заслуживает знать правду. Она предполагала, что он может разозлиться, но не думала, что его поглотит слепая ярость. Талия стала бояться за свою жизнь и жизнь ребенка, когда он начал угрожать расправой. Она бросила его. С тех пор они мало общаются.

— Мама! — позвал Джеймс. Это было одно из любимых его слов. Хотя он еще не говорил предложениями, Талия почти всегда могла понять, что он хотел ей сказать. Будто у нее была связь с ребенком. И ей это нравилось.

— Что такое? — Талия улыбнулась Джеймсу.

— Бум! — сказал он и, ухмыльнувшись, ударил две кастрюли друг об друга.

От этого Талии разболелась голова. «Это будет долгий вечер», — подумала она про себя.

— Пока, мам! — Джеймс замахал руками в воздухе, а на лице Амелии читалась паника. Она не сможет удержать его, если он слишком разойдется. «Джеймс становится слишком сильным и тяжелым», — подумала Талия, пока двигаясь вниз по улице.

Сегодня она была полна решимости оставить все свои проблемы в стороне.

Алек ждал ее на тротуаре, облокотившись на машину и улыбаясь плутоватой ухмылкой.

— Привет, — сказал он. От его ухмылки у нее в животе порхали бабочки, — Куда пойдем?

— Ты что, не придумал, куда меня пригласить? — хихикнула Талия.

Алек пожал плечами:

— Я просто хотел, чтобы тебе понравилось,— ответил он глубоким голосом,— Я не знаю твоих предпочтений. Было бы неловко, если бы я повел тебя в итальянский ресторан в то время, как ты предпочла бы поесть китайской еды.

Талия покраснела. Прошло довольно много времени с тех пор, когда она в последний раз была на свидании. И никто никогда не заботился о том, что она предпочла бы поесть.

— Мне все подойдет, — сказала она, — Честно говоря, все, что приготовлено не мной, будет вкусным.

— Я так понимаю, что должен опасаться твоей кухни? — рассмеялся Алек, подмигнув ей, от чего Талия лишь пуще залилась краской.

— Нет, — она нервно засмеялась, — Я хотела сказать, что просто давно не практиковалась в готовке чего-то серьезного. Совсем не хватает на это времени, — она стыдливо опустила взгляд, — У меня маленький сын, и он отнимает большую часть сил и времени. Повезет, если я успею вытащить пиццу из духовки до того, как она обуглится, — Талия беспокоилась, что отпугнула его известием о ребенке, но он был спокоен. В глубине души она понимала, что когда-нибудь должна будет раскрыть свой статус матери-одиночки, но не так же скоро, — Это не проблема? — ее голос дрожал, — Я имею в виду, что у меня есть сын.

— Нет, — ответил Алек, — Вовсе нет. Ты рассуждаешь, как хорошая мать.

— Спасибо, — смущенно прошептала она.

Пока Алек вел машину, Талия не могла перестать пялиться на него. Он был невероятно красив. Его руки были большими и мускулистыми, а волосы волнами спадали до середины спины.

— Мы на месте, — произнес Алек с усмешкой. Он привез ее в ресторан, специализирующийся на лососе. Его открыли в прошлом году, — Ты ела здесь раньше?

Талия покачала головой:

— Всегда думала, что было бы здорово зайти туда поесть, но времени все не хватало, — она поморщилась, когда поняла, что в последний раз ела в ресторане еще задолго до рождения Джеймса.

Алек вышел из машины и обошел ее, чтобы любезно открыть дверь даме и предложить ей свою руку. Когда она подала ему свою и выбралась из машины, по телу побежали искры, и она отняла ладонь из его.

      «Не теряй голову, Талия», — сказала она себе, шагая через вестибюль. — «Ты не знаешь его. Он может оказаться психом.»

«Но Алек не выглядел тем, кто может навредить беззащитной женщине»,— решила она, когда они заняли столик. Он сделал одинаковый заказ для них обоих: филе лосося с каперсами[2] и лаймом.

— Итак, Талия, — начал разговор Алек, — Как долго ты преподаешь в школе?

— Уже около пяти лет, — ответила она, — Джеймс родился летом, так что я пропустила всего месяц работы. Я начинала с детьми постарше, но меня перевели в младшее звено.

— И тебе нравится там?

— Очень, — призналась она, — Это… иногда изматывает, но я чувствую себя очень грустно в последний день перед каникулами, — она улыбнулась, — Мои дети такие прекрасные, мне очень повезло с ними.