— Андрей, ты говорил, что пойдешь на что угодно… Выбор за тобой. Просто «да» или «нет».

      Димка… Почему ты вообще ставишь меня перед подобным выбором? Моя фирма должна будет выплатить огромную неустойку, это значительно подорвет наше финансовое положение, да и доверие к нам… Неужели ты действительно меня до сих пор не простил и хочешь таким образом заставить меня поплатиться за то, что я совершил? И кто был тот парень, с которым ты так весело направлялся в кафе? Может ты работаешь на два фронта и таким образом тебя попросили меня подставить?..

      Мозг вовсю кричал мне единственный разумный в подобной ситуации ответ: «Нет», но сердце… сердце подсказывало, что человек, которого я полюбил ни за что из-за своей гордыни не подставил бы меня…

— Да. Я готов отказаться… Ради тебя, готов.

  POV Дима

      Отключив будильник, я первым делом осмотрелся по сторонам и, к счастью, не обнаружил Андрея в своей комнате. Даже представить не могу, что бы я делал, если бы сразу с утра пришлось столкнуться с ним, я просто не знаю, что после всего случившегося мы бы сейчас могли сказать друг другу. Поэтому я очень рад, что его не оказалось рядом и у меня появилась возможность просто посидеть и привести свои мысли в порядок.

      У меня не было ни одного объяснения, почему Андрей пошел на это, как в один миг из добродушного хозяина он превратился в насильника, набросившегося на свою жертву исподтишка, когда та меньше всего этого ожидала. Внутри меня просто бурлил коктейль из гнева, обиды и растерянности и я абсолютно не понимал, что мне делать дальше. И обидно было не за свою, скажем так, честь, нет, боль в заднице — последнее, что меня сейчас волновало. Обидно было за сам факт, что человек, внушивший мне доверие к себе, подкупивший меня своей добротой и бескорыстностью, в самый неожиданный момент проехал асфальтоукладочным катком по всем моим чувствам, хладнокровно, расчетливо, без капли сожаления.

      Я не хотел мстить Андрею, не хотел идти и выяснять отношения, не хотел кричать или отстаивать свое достоинство кулаками, нет, первым моим порывом было сбежать, просто уйти, не важно куда, главное, как можно дальше отсюда, от этой квартиры и от него… Но разум все же не позволил просто малодушно убежать от своих проблем, он напомнил мне, что если я сейчас сбегу, одновременно с этим я потеряю и свою работу, а эта работа — единственный мой шанс на нормальную жизнь, и я просто не имею права упустить его, поддавшись мимолетным чувствам.

      Просидев в нерешительности минут двадцать, я все же пришел к выводу, что нужно сделать вид, что ничего не было, что не было растоптанного доверия, не было боли, и никогда не было нашего совместного проживания и его последствий. Нужно просто забыть о том, что когда-то мы с Андреем общались ближе, чем начальник и подчиненный, ограничить все последующее общение только рамками работы. Если я хоть немного разбираюсь в людях, думаю, Андрею сейчас тоже должно быть не очень уютно продолжать со мной общение после всего, что случилось, так что всем будет лучше, если мы впредь будем встречаться только по работе.

      Я встал с кровати, побросал в сумку свои вещи, оделся и, придав своему выражению лица максимальную холодность, на которую был способен, вышел из комнаты на поиски Андрея. Впрочем, долго искать его не пришлось, он обнаружился на кухне. Хм, завтрак для двоих? Общение один на один, его извинения и мое бесхребетное прощение… Ну уж нет, я не позволю ему снова влезть в мою душу. Старательно имитируя безразличие, прощаюсь с ним и как можно быстрее покидаю эту злосчастную квартиру.

      На работе я старался, по возможности, вообще не выходить из своего кабинета, чтобы ненароком не столкнуться лишний раз с Андреем. Но кого волнуют мои планы и желания? Спустя полдня успехов в игре «Спрячься от начальства», меня все-таки настигла неудача. Ко мне в кабинет пришла Катя и заявила, что меня вызывают по поводу сдачи спорткомплекса. Спорткомплекса? Серьезно? Я к нему ни малейшего отношения не имею… видимо, это просто повод заманить меня к себе в кабинет, а значит, тяжелый разговор о вчерашнем неизбежен…

      Нет, не хочу ничего слушать, ни одного объяснения, ни одного оправдания. Я всего лишь хочу забыть обо всем, что случилось и спокойно жить дальше… Решено, буду до конца делать вид, что ничего не было, не было не только предательства, не было моего унижения, не было вообще всей прошлой недели, мы чужие люди, просто начальник и просто подчиненный.

      Я шел в кабинет Андрея с четким намерением вообще не реагировать на его слова, пусть говорит, что хочет, мне плевать, я больше не дам себя в обиду и не поверю ни единому его слову. Только вот я не учел, что душу не волнует, что думает разум, ей больно и эта боль рвется наружу, сметая все заслоны на своем пути. И, сомневаюсь, что моя жалкая актерская игра при этом вообще показалась ей преградой… Я не смог. Не смог показать безразличие, не смог сделать вид, что все забыто, не смог не реагировать на его слова.

      И больше всего меня почему-то злило не то, что вчера вечером та ситуация вообще случилась, и не то, что сейчас я не могу спокойно на все реагировать, нет, меня больше всего бесило, что Андрей пытается извиниться именно за насилие, а не за то, что он потоптался по моей душе. И тот факт, что он не понимает, за что на самом деле стоило бы просить прощение, заставляет злиться на него еще сильнее.

      На следующий день я шел на работу с четким намерением хоть сегодня сохранить самообладание при разговоре с Андреем. Если человек не понимает, в чем именно его вина, о чем тогда с ним вообще разговаривать? Просто нужно хотя бы сегодня не выдать ни единой своей эмоции, что бы он ни говорил, и тогда он поймет, что все его извинения бессмысленны и перестанет даже пытаться изменить сложившуюся ситуацию.

      С полной уверенностью, что уж сегодня-то я точно смогу сыграть свою роль до конца, что готов к абсолютно любым словам Андрея, я пришел к нему в кабинет. Только Андрей все равно смог вывести меня из равновесия, причем так быстро, что я даже не успел понять, как с меня слетела та маска, что я создавал себе несколько часов кряду.

      Часы. Он просто надел мне на руку гребаные часы. И плотину прорвало. Он реально подумал, что раз я не принял вчера его извинения, то он может подарить мне дорогой подарок и я тут же растаю? Неужели в его представлении я похож на долбанную шлюху, которую можно поиметь как душе угодно, а потом откупиться от нее какой-нибудь побрякушкой, чтобы она не имела претензий? Я был в ярости. Честно, я не помню, чтобы в жизни хоть когда-нибудь так на кого-то кричал. Я вылил на Андрея всю злость, которая накопилась внутри за эти пару дней и просто выбежал из его кабинета, по пути поймав абсолютно офигевший Катюхин взгляд. Но в тот момент мне было все равно, что она подумает, у меня было только два желания, свалить подальше от этого кабинета и курить.