Как, например, будет себя чувствовать человек, оторванный от своего времени и присущей ему обстановки?

Писателей наших дней занимает само существо проблемы — человек и время.

Смогут ли люди, разделенные гигантскими промежутками времени, понять друг друга? Какие сдвиги в мироощущении человека произойдут, когда он освободится не только от власти времени, но и безгранично расширит свою власть над пространством? Что сулит разгадка тайны памяти и что произойдет, когда мы научимся воскрешать давно забытое?

Имеет ли право человек вмешиваться в ход исторического процесса? Уэллсовский путешественник был лишь наблюдателем прошлого и будущего. Путешественники по времени у других ранних фантастов были лишь экскурсантами и, во всяком случае, не играли решающей роли в событиях, свидетелями которых им довелось стать. Теперь писателей занимает вопрос о возможности активного вторжения героя в чуждую ему жизнь. Они пытаются поставить вопрос, не прибегая к сатире и гротеску, как делал Марк Твен в своем романе «Янки при дворе короля Артура», а осмыслив его в философском и морально-психологическом плане.

Имеет ли человек право воспользоваться возможностью перенестись во времени — из мрачного прошлого в светлое будущее, не завоевав его, не заплатив за него ценой страданий, покинув товарищей, борцов, стоящих рядом? Вопрос этот, по существу, отражает в какой-то мере и нашу действительность, когда рядом существуют отживающее прошлое и народившееся новое — фактически два пласта времени.

В повести А. и Б. Стругацких «Попытка к бегству» (в авторском сборнике «Хищные вещи века»)* эта проблема поднимается в аллегорической форме. Герой повести, переживающий минуты смертельной опасности на Земле, в наше время, в своем воображении переносится сначала в далекое прекрасное будущее, а затем попадает на неведомую планету, где господствует, выражаясь современными терминами, фашизм. И он понимает, что обязан вернуться в свое время и принять участие в борьбе за коммунизм, даже если придется пожертвовать жизнью.

Что дала бы людям возможность полного воссоздания прошлого, своего рода расширения их власти над временем? Какие существуют еще пока неизвестные связи между эпохами, которые разделены веками? Пытаясь проникнуть мысленным взором в далекое будущее, фантасты тем самым как бы прокладывают дороги во времени и пытаются показать, решение каких моральных, этических, философских и психологических проблем поможет совершить переход из настоящего в грядущее.

Философская и психологическая фантастика представлена в творчестве ряда писателей: Г. Гора, А. и Б. Стругацких, А. Громовой, Е. Емцева и Е. Парнова, О. Ларионовой и других.

Г. Гор затрагивает актуальную тему взаимоотношения человека и думающей машины в фантастических повестях «Докучливый собеседник»*, «Странник и время» и «Кумби» (в одноименном авторском сборнике*; другое название — «Гости с Уазы»), «Скиталец Ларвеф» и «Электронный Мельмот» (в одноименном авторском сборнике)*. Однако содержание их составляют, прежде всего, философские проблемы времени, которые исследуются в различных аспектах. К ним примыкает и проблема памяти как «консервированного времени». В фантастике Г. Гора много размышлений об этих проблемах, о возможностях человека, поставленного в особые условия, о далеких перспективах кибернетики, о мире грядущего вообще.

Г. Гор сплетает воедино картины прошлого, настоящего и будущего. Память как отображение прошлого во всей его полноте, как хранилище исчерпывающей информации, а не отдельных фрагментов прошедшего, память, в конце концов, побеждающая время, — таковы идеи, волнующие автора. И вместе с тем ставится вопрос о разумности и гуманности такого воскрешения памяти, а также создания роботов, наделенных эмоциями.

В сборник научно-фантастических рассказов и повестей Г. Гора «Глиняный папуас»*, помимо ранее печатавшихся — «Докучливого собеседника» и «Мальчика», вошли также одноименная повесть и рассказы «Необычайная история», «Капитан Кук» и «Аппарат Аристотеля». В произведениях этого сборника писатель поднимает философские проблемы, связанные с изменением самосознания человека, переделывающего мир.

В повестях «Имя» (сборник «Вторжение в Персей»)* и «Минотавр» (в альманахе научной фантастики «НФ». вып. 6)*, в рассказе «Сад» (в сборнике «Вторжение в Персей»)* Г. Гор также касается философских идей о времени и пространстве, о взаимоотношениях человека с окружающим его миром, о познании тайн природы.

Так, в повести «Минотавр» реальное и фантастическое тесно переплетены, и автор, пользуясь парадоксальностью сюжетных ситуаций, на необычном материале ставит вопросы о человеке и безграничном космосе, человеке и времени, о контактах с инопланетными цивилизациями. Путешествия во времени служат основой и его повести «Синее окно Феокрита» (в авторском сборнике «Фантастические повести и рассказы»)* Г. Гор переносит читателя и в далекое прошлое, и в далекое будущее, в ней присутствует также и настоящее. Свобода переноса в разные исторические эпохи позволяет автору проанализировать, какие перемены появятся в сознании человека, какие сдвиги произойдут в его психике в связи с новыми социальными условиями и достижениями медицины, которая научится продлевать жизнь, какой будет роль человека в обществе грядущего — все эти и другие подобные вопросы интересуют писателя. Он особое внимание уделяет кибернетике, как средству, позволяющему расширить возможности, отпущенные человеку природой. Вместе с тем Г. Гор считает, что человеческое и машинное не могут быть эквивалентными, что высшая форма мышления свойственна только человеческой природе, и, таким образом, решает спор о человеке и машине в пользу человека.

В произведениях Г. Гора, как и ряда других писателей-фантастов, находят художественное выражение перспективы, которые беспрерывно открывают людям наука и техника. Фантастика подготавливает современного человека, ощущающего стремительный бег времени, ошеломленного каскадом научных, технических и социальных идеи к приятию будущего и тех неожиданностей, которые могут нас ожидать. Эту задачу и ставит Г. Гор.

В повести А. и Б. Стругацких «Трудно быть богом» (в авторском сборнике «Далекая Радуга»)* люди коммунистического общества попадают на далекую планету, где господствует феодализм. Они наблюдают картины воинствующего фанатизма, невежества и угнетения и хотят помочь жителям планеты.

Но прямолинейное вмешательство приводит к обратному результату: на Арканаре возникает своего рода фашистская диктатура, победить которую невозможно, не уничтожив большинства арканарцев. Очевидно, движущие силы развития должны созревать в недрах самого общества и не могут быть навязаны ему извне — к этому выводу подводят авторы повести.

Покорение Космоса, контакты с иными цивилизациями поставят вопрос о взаимоотношении обществ, находящихся на различных уровнях развития. По сути дела, здесь идет речь и о праве вмешательства в ход социального развития. И если нельзя принудительно вмешиваться, то можно и необходимо оказать помощь братьям по разуму. С такой ситуацией мы встречаемся в фантастической повести А. Громовой «Глеги» (в сборнике «Фантастика. 1962»)*.

В фантастическом романе С. Снегова «Люди, как боги»[112] земляне выступают в роли защитников других цивилизаций, которым угрожает опасность уничтожения со стороны космического агрессора. Автор допускает, что жизнь за пределами Солнечной системы многообразна и рассказывает о целом ряде совершенно непохожих друг на друга существ, причем каждое из них приспособлено к условиям своего мира. Он изображает несколько путей, по которым может пойти развитие разумного начала во Вселенной и выступает с предупреждением против агрессии и изоляционизма как путей, по которым могла бы двигаться достигшая высокого уровня развития цивилизация. Роман Снегова, посвященный космической теме, рисует также и далекое будущее планеты Земля, изображает коммунизм не как стабильную, а как развивающуюся формацию.