- Нет, спасибо, - я тяжело вздохнула. - Я не зарезервировала отель. И мне нужно попасть
туда. Старый Вандрам, 10.
Если Пауль действительно живет там, подумала я в новом порыве паники. Но другого
адреса у меня не было.
- Вот оно, - сказал водитель, когда мы остановились по прошествии десяти минут. Он
выключил двигатель. Я посмотрела через боковое окно, проследив глазами по высокому,
темному, кирпичному зданию наверх. На самом верху горел свет. Все другие окна были
черными дырами. Как крепость, дома стояли близко друг к другу, между ними протягивались
прямые водные пути, чья черная, блестящая поверхность освещалась только желтоватыми
кругами света, которые бросали старомодные фонари. Крыса быстро пробежала по тротуару и
исчезла в темноте. Вскоре после этого я услышала всплеск. Она поплыла.
- Давайте я отвезу вас в отель. Что-то мне всё это не нравится. Может быть, вы ошиблись
во времени ... - Таксист обеспокоенно втянул шею, как будто бы боялся и как можно быстрее
хотел уехать.
- Нет, - ответила я твёрдо. - Как я уже сказала, я не зарезервировала отель. А с моими
тварями меня всё равно никакой не примет.
Без того, чтобы я сознательно заботилась об этом, мой плач утих. У меня кружилась
голова от жажды и голода, но по сравнению с моим переполненным мочевым пузырём, это
было лишь шуткой. С сегодняшнего утра я не посещала туалета, и когда я открыла дверь
машины и встала, то испугалась, что в первый раз в своей жизни описаю штаны.
Быстро я сунула водителю деньги в руки и взяла животных из багажника. Теперь всё
случится в считанные секунды.
- Спасибо! - крикнула я и навалилась на тяжёлую входную дверь дома. Тихо скрипнув, она
открылась, чтобы впустить меня в тёмный, затхлый коридор. Я слышала, как о внешнюю стену
ударяется вода; маленькие, твёрдые волны, которые непрестанно размывают кирпичи.
Свет не включился, но в углу я смутно различила древний, чудовищный лифт, монстра из
чёрной стали, но видимо работающий, в котором достаточно места для моего отряда
животных. Я выбрала самый верхний этаж. Здесь, внизу, казалось, что не было квартир и только
наверху горел свет. И с пугающим рёвом металлическая клетка пришла в движение.
- Быстрее, быстрее, - упрашивала я, прыгая на месте и твёрдо сосредоточившись на том,
чтобы не думать ни о плещущейся воде, ни о туалете. Самое большее я смогу сдержаться ещё
одну минуту. Не больше. Разве я недавно не читала, что мочевой пузырь может лопнуть? И что
это неизбежно вело к неминуемой смерти?
Внезапно Ханиц и Ко стали мне безразличны. Я оставила стоять их в лифте, когда он,
покачиваясь, остановился, и бросилась к ближайшей двери. После трёх неглубоких вдохов,
глубоко дышать я больше не могла, и постоянно звоня, она наконец-то открылась.
- Мне нужно в туалет, - объявила я торопливо и бросилась вслепую вперёд. Ванные
находились обычно в конце коридора ... И да, там была дверь ... Я возбуждённо затрясла
дверной ручкой.
24
Беттина Белитц – Расколовшаяся луна / Bettina Belitz – Scherbenmond (Splitterherz, #2)
- Это кладовая. Справа, - донёсся голос из коридора.
Я свернула, снимая в то же время джинсы. Успела. Я плюхнулась. Керамический унитаз
подо мной жалобно задребезжал. С блаженной улыбкой я откинулась головой на плитку сзади
меня. Такое, пожалуй, называли "в последнюю секунду".
Я оставалась ещё некоторое время сидеть на ледяной крышке, просто радуясь, что
больше не нахожусь в Volvo и в вечернем потоке машин Гамбурга, а в настоящей квартире у
моего брата. Но был ли вообще мужчина, который открыл мне, моим братом? Я не прочитала
имени на дверном звонке, для этого не осталось времени. Я думала, что узнала его голос, но на
мужчину я не посмотрела.
О, Боже мой. Неужели я сидела у незнакомца в туалете? Встревожено я огляделась.
Могла ли это быть ванная комната Пауля? Всё выглядело очень дорого. Она напоминала мне
ванную комнату отеля.
На стеклянной полочке, рядом с раковиной, стояло почти столько же много духов, как и у
Колина, только они, казалось, были более новыми. Рядом дневной крем для лица, ночной крем
для лица. Ночной крем? Пауль и ночной крем? Раньше Пауль предпочитал мазать лицо слизью
улитки. Или у него есть подруга, и эти вещи принадлежали ей? Нет, это были продукты для
мужчин.
- Это, по меньшей мере, журчало целую минуту. Моё почтение, - раздалось из коридора.
Я невольно захихикала, но всё ещё была не уверенна в том, был ли это голос Пауля. Если это
был его, то можно посмеяться. Если же нет, то мне немедленно нужно смываться. Пауль и я
раньше иногда устраивали соревнования, в которых мы измеряли время, кто мог дольше
писать. Но с незнакомцем я не хотела устраивать таких соревнований.
- Ты не хочешь потихоньку уже оттуда выйти? Люпочка? - Мои глаза снова наполнились
слезами. Только Пауль называл меня Люпочкой, когда я была маленькой. И в основном тогда,
когда я не могла заснуть. Он был Люпо, волк, я была Люпочкой. А волк защищал своего
волчонка всегда, когда тот видел плохие сны.
- Ведь это ты, не так ли?
- Да, - сказала я обессилено, подтянула брюки, смыла и проковыляла на шатких ногах в
коридор. Пауль стоял возле входной двери. Вопросительно он указал на ящики для
транспортировки.
- Твои новые друзья?
- Что-то вроде этого, - ответила я и улыбнулась. Но Пауль не ответил на мою улыбку.
- Эли, ты ненавидишь пауков и насекомых. Ты раньше ревела, если в твоей комнате был
паук, и не спала всю ночь, а теперь ты носишь их с собой?
Я не ответила. Вместо этого я медленно подошла к нему, разглядывая его. Он делал то же
самое со мной.
- Ты растолстел, - установила я и ущипнула его за бок, зная, что крайне преувеличила. Но
раньше Пауль был такой же скелет, как я, а теперь у него явно появился маленький животик.
Так же и его плечи стали более массивными.
Мускулы его верхних частей рук сильно выделялись из-под его чёрной футболки с
длинным рукавом. На нём были надеты необыкновенно сконструированные часы, которые
очень дорого выглядели, и свободные джинсы. Сразу же мне в глаза бросились широкие
серебреные кольца у него на руках, его больших, красивых руках, три справа и два слева.
Раньше их тоже не было. Длинных волос тоже.
Его серо-голубого цвета орлиные глаза искали мой взгляд, и как всегда, когда я смотрела
на Пауля, я не могла не улыбнуться. По-другому было просто невозможно. Наследство от отца.
Только взгляд Пауля был более острым, его улыбка, однако, обезоруживающей и озорной. Тем
не менее, он стал тревожным образом чужим для меня. Его широкий, изогнутый рот
25
Беттина Белитц – Расколовшаяся луна / Bettina Belitz – Scherbenmond (Splitterherz, #2)
изменился. И его улыбка не могла уменьшить меланхолическое, да почти болезненное
выражение, которое запечатлелось в уголках его губ.
На всё это ещё ложилась пелена, находящаяся на моих контактных линзах, что придавало
ситуации нереальную атмосферу. Казалось, будто Пауль смотрит на меня из глубокого,
холодного тумана.
- А ты стала довольно красивой.
- Значит, раньше я не была такой? - спросила я воинственно, хотя я была уверенна, что
Пауль по привычке очаровательно лгал. Я не могла выглядеть красиво, не сейчас, после такого
адского путешествия и получасового рёва.
- Почему ты здесь, Эли? - Мой желудок громко заурчал, прежде чем я могла ответить. В
квартире Пауля пахло запечённым в сыре хлебом, и у меня потекли слюнки.
- Я хочу пить. И я голодна. Мне нужно что-нибудь поесть. А потом нужно поспать. Может