мобильного заглушил, хотя и не сильно, всплеск наших эмоций. Между тем я уже тоже была

достаточно пьяная, чтобы отнестись к долгожданному звонку свободно. Свободно и с

сомнительным юмором. Я отбросила свои волосы назад, взяла манерно телефон, отставив в

сторону мизинец, когда нажала на зелёную кнопку с телефонной трубкой.

- Баня для католических собак? - протянула я. Джианна громко прыснула.

- Эли? Это ты? Алло?

- У аппарата, - сказала я с достоинством. Джианна вытащила лапшу из кастрюли и

измельчила её, чтобы отдельные кусочки, с поглощённой тщательностью приклеить на

украшения Versace посуды Пауля. При этом она по-итальянски напевала, что-то со словами

"amore" и "attenti" и "lupo".

- Скажи, чем вы там занимаетесь?

- У нас девичник.

- Ладно. Тогда слушай меня внимательно, не перебивая. С Паулем всё в порядке, он как

раз набивает себе живот. Я сплю в другом крыле корабля, далеко от обоих. Volvo стоит возле

пирса, ключ в замке. Мы в пути будем две недели. Пауль сердится на меня, потому что я

оставил тебя одну, и он должен был раскошелиться за мою кабину. Но я сказал ему, что мне

срочно нужно было куда-нибудь вырваться, а ты всё равно хотела поехать домой. Ты ещё там,

Эли?

- Я молчу, как мне приказал господин граф. - Мне нужно было сильно икнуть - наполовину

икота, наполовину отрыжка.

- Боже мой, бедные слепые, - стонала Джианна, которая закончила своё произведение

искусства и с расплывчатым взглядом уставилась на моё лицо. Потом она наклонилась вперёд

и положила кончик своего пальца мне на нос. - У тебя есть гудок на носу? - Она нажала. - Нет,

никакого гудка. Я это знала. Но у меня, у меня есть гудок на носу! - Она коснулась своего

167

Беттина Белитц – Расколовшаяся луна / Bettina Belitz – Scherbenmond (Splitterherz, #2)

собственного носа. Меня удивило, что она попала. И прогудела как грузовик при обгоне. Потом

она уронила свою голову на стол и начала храпеть.

- Теперь мы одни, детка, - промурлыкала я в трубку.

- Не называй меня деткой, поняла?

- Да, да капитан. - Я встала, чтобы отсалютовать, но комната закружилась вправо, и я

ударилась виском об открытую дверку шкафа. Внезапно я снова протрезвела.

- Эли. Пожалуйста, послушай меня внимательно. У тебя есть хоть какое-то

предположение, кем он может быть? Францёз? - Внезапно я подумала, что слышу шум моря.

Тильман, должно быть, стоял снаружи, на палубе.

- Я не имею представления. А ты что, вообще не боишься?

- Нет. В принципе, ведь всё осталось по-прежнему. Он всё это время был здесь. Только

теперь мы знаем, кто Мар. Но я считаю, что лучше знать своего врага, чем всё время бояться и

гадать, кем он может быть. Это только вызывает целую кучу новых проблем. А что ты будешь

теперь делать?

Да, что теперь делать мне? Пауль вместе с Маром и моим ассистентом был в пути в

открытом море. Джианна допилась до комы. А у меня впереди было слишком много

свободного времени и бесчисленное количество вопросов, которые чуть не лишали меня

разума. Только один человек мог ответить на эти вопросы. Я должна была предстать перед

ним. Ради моего брата и ради себя самой.

- Я поеду на Тришин. К Колину.

168

Беттина Белитц – Расколовшаяся луна / Bettina Belitz – Scherbenmond (Splitterherz, #2)

Глава 35. Экспозиционная терапия

Значит, моё решение было принято. Я поеду на Тришин. И лучше всего сразу с утра,

прежде чем начну сомневаться и, в конце концов, передумаю. Я не могла оставить Пауля на

произвол судьбы. Этого мне нельзя было делать.

В течение нескольких минут я сидела за столом и слушала, как Джианна храпит. Её

тёмные волосы падали шелковистыми прядями ей на лицо, а её рот был слегка приоткрыт.

Кончик её языка вибрировал при каждом вздохе. Я почти не могла поверить в то, что ей было

уже двадцать восемь, хотя она была недоверчива, как старая дева, и иногда

разглагольствовала о мужчинах, будто те отбросы общества. И всё же её глаза каждый раз

святились, когда произносилось имя моего брата.

Могла ли она действительно быть нам полезной? Джианна была любопытной. Даже

очень. А это было не плохо, потому что любопытным нужно было быть, если хочешь иметь

дело с Марами. Она должна была быть настолько любопытной, чтобы при этом забыть о своём

страхе. Сегодня это сработало.

О её контактах журналистки, однако, нам придётся забыть. В этом вопросе она не сможет

помочь нам, если сильно не преувеличивала. Но я в это не верила. Джианна не показалась мне

крутой, разоблачающей журналисткой с множеством витамина В. То, что она намекнула о

своих коллегах, дало понять, что у неё в редакции не лучшее положение.

Тем не менее, мы были уже вчетвером. Доктор Занд, Тильман, Джианна и я. Четыре

человека, которые верили в то, что они видели и слышали. А если мы включим сюда моего

отца, то мы были уже даже впятером. Совсем мало, чтобы разжигать борьбу против Маров. Но

я не чувствовала себя больше такой одинокой во всём том, что я делала или, может быть, не

делала.

С завтрашнего дня я наконец больше не буду только глупой мисс Манипенни. Коротко я

подумала, где находятся таблетки валерьянки, которые доктор Занд дал мне. Сработает ли

эффект плацебо во второй раз? Я еще не нервничала, и у меня не было паники, но это

измениться, как только я отправлюсь в путь.

В этот момент алкоголь и усталость почти приводили меня в эйфорию. Это была

спокойная, плавная эйфория, которая скоро перейдёт в головную боль. Мне срочно нужно

было немного поспать. Папа однажды рассказал мне, что сон и спорт самое лучшее лекарство

против страха. У тела должно быть достаточно энергии, чтобы оно могло справиться с

симптомами паники. А при спорте в кровь выбрасываются гормоны, которые проясняют нашу

психику и награждают нас ощущением того, будто мы непобедимы.

Я прискорбно пренебрегала моим телом в прошедшие недели и месяцы. Почти никакого

движения, недостаточно сна. Сон, похожий на смерть, во время атаки Францёза, я не

принимала в расчёт. Жирная, нездоровая пища, слишком много кофе. Не хорошие

предпосылки для поездки на Тришин.

Но Мар - Францёз, что я всё ещё не могла уяснить, хотя это было настолько убедительно

логичным - не мог сегодня ночью преследовать меня. Он уехал. Тильман присмотрит за

Паулем; мне ничего другого не оставалось, как доверить ему в этом. И я сделала это. Тильман

был лояльным, может быть, даже самым лояльным человеком, который мне когда-либо

встречался.

- Маленький засранец, - прошептала я, ухмыльнувшись, и убрала прядь волос изо рта

Джианны, которую она снова и снова вдыхала и сразу же откашливала.

Да, то, что Тильману не хватало в тактичности и деликатности, он восполнял лояльностью

и беспринципностью. Я наслаждалась мыслью быть освобождённой от его словесных ударов

ниже пояса в течение нескольких ночей. И в тоже время мне его не хватало.

Почувствовал ли Францёз что-нибудь? Определённо, это было не совпадением, что он как

раз появился здесь в тот момент, когда между Джианной и Паулем перебежала искра. Что

169

Беттина Белитц – Расколовшаяся луна / Bettina Belitz – Scherbenmond (Splitterherz, #2)

сказала Джианна? Пауль порабощён им. Но догадывался ли он, что мы знаем что-то об атаке на

Пауля? Я не думала о Маре, в то время как Францёз стоял в коридоре. Тильман, несомненно,

тоже нет. Мы были слишком сильно отвлечены крысой. Но взгляд Францёза, когда скотина

цеплялась за мою глотку и я спокойно на это смотрела... Да моё поведение сбило его с толку.