Сьян нервно сглотнул. Покусанные икры заныли.

— Гонения на ведьм приписывают инквизиторам, господин адвокат. Но вот вы, которому удалось немного преуспеть в спасении невинных жизней, скажите кто чаще подавал в суд на несчастных женщин, обвиняя их в незаконном колдовстве?

Сьян знал ответ, но не хотел произносить его вслух. Чаще всего дела против ведьм возбуждались по настоянию некромантов. Две правящие группировки враждовали уже давно, умело натравливаемые Бессмертным Императором друг на друга. А ведьмы, как всегда, оказывались крайними.

— Мой лорд, для меня большая честь принимать вас у себя. Но мне крайне неловко отнимать ваше время. Возможно, уважаемая Латиса ввела в вас в заблуждение по поводу…

— Вашей смелости?

— Я скромный адвокат. — ответил Сьян. Ночью Сьяну казалось, что спасти невинных девушек и принести себя в жертву — очень правильный и логичный поступок. Но логика ночи отличается от логики дня. Иногда кардинально.

— А по поводу вашей жадности? Мне нужна услуга, которая поможет вам не только сделать свою карьеру успешней, но и хорошо заработать.

— Я не уверен, что обладаю…нужной квалификацией.

— Господин адвокат, я предлагаю вам стать нашим официальным представителем в суде и защищать интересы тех, кто абсолютно беззащитен перед беспринципными прислужниками мрака.

— Мой лорд, это для меня большая честь, но боюсь я не достоин…

— Боюсь, мальчик мой, у тебя просто нет выбора.

Глава 9 — Вызов

Первый человек, который бросил ругательство вместо камня, был творцом цивилизации. (Зигмунд Фрейд)

Первая женщина, которая вместо ругательства взяла в руки шпагу, продемонстрировала цивилизации, что отсутствие пениса вполне можно пережить. (Сьян дер Мирроур)

Сьян смотрел на гостя, как смотрят на неожиданно выползшую из травы гадюку — то есть хотелось бы наступить и раздавить, но как-то боязно и противно. А лорд Сервентус наклонил голову набок и смотрел на Сьяна взглядом, который он сам, наверное, считал полным сочувствия.

— Мой лорд…а что, собственно, вы имеете в виду?

— Мой дорогой Сьян! Ты позволишь мне так себя называть?

— Как вам будет угодно, мой лорд.

— Хм…Или правильней будет называть тебя… — инквизитор выдержал паузу, задумчиво пожевав губами — …Селентиус?

— П…простите, как это понимать? — спросил Сьян внутренне холодея и вспоминая скелет того, чьи документы позаимствовал.

— Мой юный друг, — снисходительно улыбнулся лорд- инквизитор и погладил себя по бедру пухлой ладонью с короткими пальцами. У Сяьна, точно от боли, свело зубы и очень захотелось отодвинуться подальше, чтобы ладонь гостя не перебралась на его коленку.

— …давай не будем играть в прятки, — продолжал, между тем, лорд. — Я знаю о тебе все. Даже больше, чем ты сам.

— Э-э-э…Мой лорд, ваша осведомленность…поистине не знает границ. Не думаю, что моя скромная персона и непримечательная биография могли бы заинтересовать столь значительного лорда всерьез.

— Не надо скромничать, мой мальчик. Латиса! — обратился инквизитор к стоявшей, как статуя ведьме, и та, точно очнувшись, встряхнула головой и протянула мужчине толстую, покрытую темной шершавой кожей папку.

— Здесь, — произнес лорд с загадочной улыбкой, — далеко не полный список похождений находчивого адвоката — Селентиуса тер Скайлер. Я могу напомнить некоторые из них. Например, находчивый адвокат пообещал гномам договорится с эльфами относительно отмены таможенной пошлины и с этой целью угнал несколько десятков бочек с самогонкой, в одной из которых сам адвокат и был найден, когда пересекал границу Конфедерации через Большой пресный залив. Продолжать?

— Не стоит.

— Сейчас, пожалуй, не стоит. Но я жду тебя сегодня, мой мальчик, в 20.00, чтобы детально обсудить наше сотрудничество в приватной обстановке. Я пришлю за тобой свой экипаж. До встречи! — лорд нежно улыбнулся Сьяну. Улыбка делала его похожим на старую жабу. — Латиса, нам пора!

Когда за гостями закрылась входная дверь, Сияна села на пол и рассмеялась. Ее смех был похож на горькие рыдания. Только глаза оставались сухими.

— Если мне все равно суждено умереть, то я хотела бы умереть от твоей руки, Мирван! Ну а пока ты меня не нашел, я попробую как-нибудь выжить. Ищи меня, мой князь. Но слишком не торопись!

Сияна глубоко вздохнула, села по-турецки, закрыла глаза, выровняла дыхание. Десять минут спустя Сияна начала активно готовиться к побегу. А ближе к полудню Сьян бодрой походкой шагал по улице, собираясь поступить, как настоящий мужчина, то есть напиться. В кармане гремело серебро, а в голове вырисовался план, прозрачный, как эльфийская самогонка. Адвокат Сьян кутит на всю катушку и ближе к вечеру громко объявляет своим собутыльникам, что едет навстречу к важному лорду. И…исчезает по дороге. И пусть оба инквизитора ищут Сияну- Сьяна, а он отсидится в пещерке столько, сколько будет нужно. И, если все сложится удачно, даже сможет помочь несчастным, запертым в темнице. Некроманты считают магию смерти всемогущей, может быть, так оно и есть. Но зеркальные ведьмы способны отражать любую магию, поэтому их так и боятся. Если правильно подобрать зеркало, некромагия уничтожит себя сама. В узелок, который она вместе с припасами припрятала в пещерке, Сияна положила несколько зеркал разного размера. Запасы чистой воды и съестного там на несколько месяцев, пока ее враги не ослабят выездной контроль. Ее беспокоило приглашение на бал и тот отпечаток на ауре, который упоминал лорд Сервентус, но Сияна решила, что попробует снять его позже, а сейчас Сьян бодро распахнул дверь таверны «Чертополох».

— Телла, сегодня я гуляю! Зови музыкантов! Пьют все!

— Сьян, что случилось! У тебя что, День рождения?

— Главное, чтобы не похороны! Тащи шампанское, будем пить и танцевать!

— А целоваться?

— Смотря сколько выпьем…

— Ой, Сьян, ты такой милый!

— Господа! — обратился Сьян к хмурым наемникам в углу. — Как насчет того, чтобы выпить — я угощаю!

Наемники отвернулись, зато заснувшая было в противоположном углу компания гномов вдруг очнулась и самый бородатый из них степенно произнес:

— Вы внушаете нам доверие, поэтому мы с вами.

Гномы направились к Сьяну вместе со своим столом, где на пустых тарелках уныло засыхала пара салатных листиков среди гладко обгрызенных лимонных корок. Телла был девушкой шустрой. Подтянулся рябой гусляр и затренькал тягучую песнь про неверную возлюбленную. Совсем скоро грязные тарелки были убраны, в бокалах зашипело шампанское и заплескалось вино, на тарелках возвышались горки колбасок и подрумяненные хлебы, гномы дружно провозглашали тосты:

— Пусть удача не обходит стороной достопочтенного господина Сьяна! Ура! Ура! Ура!

Шнуровка Теллы ослабла до предела. Девушка всеми своими тяжелыми прелестями уселась Сьяну на коленки и зорко следила, чтобы стакан его был полон и допивался до конца. Сьян улыбался, пытался выкрутиться из цепких рук коварной Теллы, отправлял ее на кухню за добавкой колбасок и в этот момент выливал крепленную настойку под стол. Но Телла была опытной, и вскоре Сьян захмелел, потолок закружился и адвокат почувствовал, как на глазах наворачиваются слезы и очень хочется петь.

— Эй, друг! — крикнул Сьян музыканту. — Спой что-нибудь про неверного возлюбленного, про то, как юная дева полюбила, а ее предали…Как она страдала, как ее семья предала ее позору, как…

Сьян уткнулся в теплую грудь Теллы и зарыдал. Гусляр взвыл, прикормленный серебряной монетой. Телла оказалась очень сильной, без труда подхватив послушного Сьяна подмышки, она поволокла его наверх, хихикая и кусая его за ухо. Сьян уворачивался от покусов, всхлипывал и тоже хихикал. Морок он соорудил на славу и шаловливые ручки Теллы нащупали вполне правдоподобную твёрдость, когда прислонив Сьяна к стенке, она подыскивала ключ от комнатки, проверяя готовность юноши к любви.

— Ну вот, наконец-то ты мой, — жарко прошептала Телла, заваливая Сьяна на кровать.

Сьян захохотал, отмахиваясь от ласк Теллы, которая ухватила его за ремень брюк, но снимать одежду не торопилась, обследуя сначала содержимое карманов.

— Телла, а что мы здесь делаем, а? Нас ждут внизу! Мы должны петь! Мы должны танцевать! Мы…

— Сьян, я так давно хочу тебя! Мы должны любить друг друга…Ты такой серьезный, такой ответственный и благородный! Я всегда знала, что мы будем вместе. Ты же ведь женишься на мне, правда, Сьян? Ты же порядочный, я знаю! После всего, что сейчас случится, ты просто не сможешь поступить иначе..

— Телла, ну что ты в самом деле, а? Слезь с меня, пожалуйста, ты такая тяжелая…У меня болит живот от этих колбасок…Ой, ой, ой! Лучше отпусти меня! Давай не будем торопить события.

— Конечно, милый! Мы будем делать это медленно…Очень медленно…

Телла, нежно обводя контуры распростертого на кровати Сьяна, изогнулась кошечкой, сползла вниз, потянулась. Повернулась к Сьяну спиной, встала на корточки и, опираясь на кровать, стала подниматься, покачивая бедрами, освобождаясь от корсета, затем скидывая верхнюю юбку и медленно, дразня и поглаживая себя, начала снимать нижнюю сорочку.

— Телла, ради бога! Только не раздевайся!

— Сьян, душка, ты такой скромный! Обычно мужчины умоляют меня об обратном!

— Так это же мужчины! — простонал Сьян, не зная смеяться ему или плакать и даже потихоньку трезвея от такого накала страстей.

— Сьян, ты будешь главным мужчиной в моей жизни! Ты узнаешь, что такое любовь Теллы! Возьми меня! — закричала Телла, скидывая сорочку и демонстрируя шелковые чулки, достойные знатной дамы. Телла, тяжело дыша, прыгнула на Сьяна. Сьян попытался увернуться, откатился, перевернулся на живот. Телла оседлал его, пытаясь стянуть камзол. Но камзол на самом деле был еще одним гномьим платьем из плотного сукна, крепко подвязанным на талии широким поясом — снять его со спины было невозможно. Но Телла усердно пыхтела и не сдавалась.