– А доки? – подгонял Доктор.

Внизу, две едва различимые фигурки цвета хаки сбежали вниз по заснеженному склону к краю бетонной дороги, ведущей к докам. Такое впечатление, что снег боялся падать на старую военную базу.

– Их закрыли. Бросили подлодки гнить. Мы должны были заниматься их списанием. Снять с них всё ценное и увезти. То же самое и с общиной: мы увезли матросов, солдат, и высококвалифицированный персонал. Остальных оставили тут. Гнить.

– Вы о людях? – спросила Роза.

– Да, о людях. Вокруг этой базы была инфраструктура, в которой работали гражданские. Механики, рыбаки, колхозники. Их жизнь зависела от доков и от военных.

– А военные уехали и оставили их... Оставили с чем? – спросил Доктор.

Левин пожал плечами:

– Просто оставили. Так что, не думаю, что нам тут будут рады.

Вдали, возле доков, вокруг двух солдат собралось несколько тёмных фигурок-людей.

– А подводные лодки? – спросил Джек. – Вы сказали, что их должны были обезоружить и списать, так? Но вы говорили о радиации.

Левин кивнул. Парень оказался не таким уж и глупым. Работа в разведке не гарантировала наличия ума, но этот думать явно умел.

– Полностью выключать ядерный реактор дорого. Мы за последние десять лет «списали» около ста пятидесяти подлодок. Ни с одной из них не сняли реактор.

– Ну, отлично, – Роза выпустила длинное облачко пара. – Хотите сказать, что там внизу полно подводных лодок с состарившимися реакторами?

Левин слегка улыбнулся:

– Пятнадцать.

Он подождал, пока они проникнутся, а потом добавил:

– Ракеты на них тоже остались.

Как и сказал Левин, Софья Баринская была единственным представителем власти в этой общине. Также, она была одной из немногих, у кого был транспорт. Её видавший виды полноприводный автомобиль завизжал тормозами рядом с камнями. Дверь открылась со скрипом. Она бросила взгляд на Левина и его людей, нахмурилась при виде Доктора и его друзей, покачала головой при виде простыни, прикрывающей тело.

– Повезло вам, что у меня топливо ещё осталось, – сказала она Левину. – Не рассчитывайте, что катать вас буду.

– Странно, что у вас вообще топливо осталось. Вы его в институте берёте?

Она фыркнула:

– А где же ещё? Кто ещё о нас знает?

К удивлению Розы, Левин хмурился, глядя на Софью, словно что-то было не так. Розе она казалась вполне нормальной; несмотря на толстую шубу и заправленные в тяжёлые сапоги джинсы, женщина явно была хорошо сложена и привлекательна. На лице у неё было несколько морщин, и выглядела она уставшей, но Роза предположила, что ей ещё нет сорока. Её тёмные волосы были собраны в узел на затылке, отчего она выглядела строго и официально.

Баринская тоже заметила, что Левин её рассматривает. Она посмотрела ему в глаза:

– В чём дело, полковник? Хотите сделать выговор за то, что я не в униформе? Если так, то она сносилась много лет назад.

– Простите. Мне показалось... Мне показалось, что я вас видел.

Она удивилась:

– Вы были здесь раньше?

– Во время списания.

– А! Так это двадцать лет назад было. Вы, наверное, мою мать запомнили.

– Профессия по наследству перешла? – спросила Роза.

Милиционерша повернулась к ней:

– Это замкнутая община. Никто не приезжает, никто не уезжает. Что ещё оставалось делать?

Роза отвернулась.

– Простите. А где сейчас ваша мать?

– В земле, – и, не проявив никаких эмоций на этот счёт, она кивнула на тело. – Покажите.

Одного взгляда было достаточно, чтобы Роза сразу отвернулась. Джек тоже. Через минуту к ним подошёл Доктор.

– Не бери близко к сердцу, – сказал он Розе. – Им всем больно. Им больно уже много лет. А теперь ещё и это...

– Она знает, кто это? – спросила Роза.

– По её словам, одежда принадлежала пропавшему вчера парню. Его звали Павел Валень. Его родители думали, что он удрал на свидание с девушкой. И так и не вернулся.

– А девушка? – спросила Роза.

– Она тоже пропала. Ей всего девятнадцать, – ему не стоило добавлять, – как тебе.

Двое солдат укладывали тело в машину Баринской. Машина была похожа на Рэйндж Ровер. Роза едва различала милицейскую эмблему на задней дверце, блеснувшей на солнце, когда её открывали. Как и здания внизу, в долине, она была старая и потёртая.

Левин отдавал солдатам приказы, и они медленно рассредоточивались по вершине утёса.

– Куда они? – спросила Роза.

– Поисковый отряд.

– Мы должны помочь, – сказал Джек. – Девица в беде.

– Девица уже, наверное, мертва, – сказал подошедший к ним Левин.

– Даже если и так, – сказал Доктор, – помощь вам не помешает. Сколько у вас людей?

– Сейчас? – непонятно почему спросил Левин, хотя по его голосу Роза поняла, что для него это означало что-то важное. – Тридцать шесть, плюс я.

– Итого тридцать семь, – сказал Доктор. – Плюс мы. Итого сорок.

Левин кивнул.

– Вы настоящий капитан? – спросил он Джека.

– О да. Прирождённый.

– Отправляйтесь с Сергеевым и его группой, они прочёсывают лес. Доктор, вы и мисс Тайлер идите с лейтенантом Крылеком, он направляется к институту. А я поговорю с Баринской. Нам нужно содействие местных.

– Объясните ей, – тихо сказал Доктор, – что вы им можете понадобиться.

Левин кивнул. Затем отдал честь и ушёл.

– Итак, значит, в лес, – сказал Джек. – До встречи, команда.

Он побежал, чтобы догнать солдат.

На краю леса снег стал тоньше. Местами проглядывала земля, чем дальше Джек смотрел, тем больше, и лес от этого казался ещё темнее, чем был. Деревья были как скелеты, на них не было листьев, ничего зелёного. Совсем как ржавые краны, которые он заметил в доках.

Сергеев недовольно посмотрел на прибывшего Джека. Джек не стал объяснять ему, что его звание выше. Вряд ли это что-нибудь изменило бы. Вряд ли они что-нибудь найдут. Двенадцать солдат выстроились шеренгой и медленно пошли через мрак. Их автоматы были направлены в землю. Пока.

Он видел, что они хорошо обучены. По тому, как они двигались: всегда настороже, не спеша, без единого проявления нетерпения, часто проверяя соседей справа и слева.

Скука. Так целая вечность пройдёт. Джек понятия не имел о размерах леса, но проторчать тут несколько часов ему не хотелось. Как сказал Доктор, девушка всё равно скорее всего мертва. Превратилась в желе, как тот бедный парнишка возле круга камней.

Парнишка? Он выглядел лет на девяносто.

И Джек пошёл впереди солдат. Обгоняя их, он вызвал неодобрительные вздохи и взгляды. Он улыбнулся и помахал им рукой, демонстрируя, что ему наплевать, и пошёл со своей скоростью.

Она лежала так неподвижно, что он чуть не споткнулся через неё.

Лицом вниз, вытянутые руки в перчатках ухватились за основание дерева, словно цепляясь за жизнь. Но руки легко разжались, когда он отцепил их. Джек подумал, что она мертва, но в тишине леса он услышал её вздох и увидел тоненькую струйку тумана, вышедшую из её рта.

– Сюда! – крикнул он солдатам.

Они прибежали через несколько секунд. Часть из них стали спинами к Джеку и другим своим товарищам, готовые к тому, что это засада. Сергеев стоял рядом с Джеком. На его лице были лучи солнца. Джек подумал, что ему не больше двадцати лет. Совсем пацан ещё.

– Она дышит, – сказал Джек.

Он перевернул девушку на спину. Её волосы были очень светлые, почти белые, они скрывали её лицо. Он аккуратно отвёл их в сторону. Сергеев в это время что-то говорил в свой миниатюрный микрофон. Когда из-под прядей волос появилось лицо девушки, он замолк.

Доктор сказал, что ей девятнадцать. По её телосложению, по волосам, одежде, по поразительно голубым глазам, Джек именно столько и дал бы ей. Но её лицо было покрыто морщинами, сухое и выветрившееся. Джек смотрел на лицо старухи.

Он видел, какой она была, как она выглядела до того, как что-то с ней случилось.