32

Освобождение О-Гримма и его друзей прошло без всяких осложнений. Не составил труда и арест двух коллег О-Понса, надсмотрщиков О-Грилла и О-Перта. А вот захват О-Ганна, в котором Артем сразу узнал лысоголового верзилу, командовавшего убийцами О-Стелли, чуть не закончился полнейшим провалом. Едва они успели откинуть полог, прикрывающий вход в жилище главного Стража, как тот, увидев Артема, вскочил с кресла и, схватив сидящую у него на коленях женщину, бросил ее под ноги вошедшим. Та дико взвизгнула и вцепилась в брюки Артема. А когда он попытался помочь ей встать на ноги или хотя бы подняться с пола, женщина еще крепче ухватилась за брюки, и пока он старался вырваться из этой неожиданной западни, О-Ганн бросился к выходу и, сбив с ног стоящего у него на пути О-Бирнса, пулей помчался к центральному тоннелю. Это могло привести к краху всей операции.

— Держите, держите его! — крикнул Артем, освободившись наконец от цепких рук подруги О-Ганна и бросаясь за убегающим Стражем. Но белое тонкито О-Ганна мелькало уже у последнего поворота к центральному тоннелю. Еще минута — две, и он смешается с толпой пирующих эрхорниотов. Попробуй тогда что-нибудь с ним сделать!

Артем прибавил ходу. Однако Страж был уже слишком далеко. Тонкито его еле различалось в полутемном конце тоннеля. И вдруг он остановился. Пригнулся к земле. Странно взмахнул руками. И сдавленный крик послышался оттуда. Артем узнал голос О-Грейва. Значит, тот уже настиг О-Ганна, вступил с ним борьбу?

Артем побежал еще быстрее. Подскочил к изрыгающему проклятия верзиле. И вовремя! О-Грейв уже распластался на Земле, вцепившись обеими руками в ногу Стража, а тот бил его свободной ступней по спине, по плечам, по голове, стараясь вырваться из рук юноши.

— Держись, О-Грейв, я здесь! — крикнул Артем, отрезая Стражу путь к центральному тоннелю и примериваясь, как лучше схватить его за руки.

— Осторожно, Артем, у него нож! — предупредил О-Грейв слабеющим голосом.

— Нож?! — тут только Артем заметил, что белая ткань тонкито на плече у юноши потемнела от крови, а в руке О-Ганна блестит длинное лезвие ножа. Тогда он отступил назад и с размаху ударил Стража носком ботинка в низ живота. То сразу осел и, потеряв равновесие, рухнул на землю. Воспользовавшись этим, Артем завернул ему руки за спину и вырвал нож.

Тем временем подоспели О-Бирнс и несколько молодых мужчин.

— Свяжи ему руки, О-Бирнс! Да покрепче! — скомандовал Артем. — А вы. ребята, привяжите О-Грейва и помогите дядюшке О-Гримму перемести его их жилище.

Он заткнул нож за пояс брюк и склонился к сидящему на земле О-Ганну:

— А теперь поговорим, господин Страж. За что ты убил О-Брайна?

— Стражи Великого завета не обязаны давать отчет никому! — нагло ответил О-Ганн, не сводя с Артема горящего ненавистью взгляда. — Но тебе, чужеземец, я скажу. О-Брайн нарушил Великий завет. И мы приговорили его к смерти.

— А кто дал вам право приговаривать кого бы то ни было к смерти? Чей приказ вы выполняли, убивая О-Брайна?

— Стражи Великого завета не нуждаются ни в каких правах. Им не нужны ничьи приказы. Они поступают так, как подсказывают их убеждения, очищают общину от всего, что становится опасным.

— А беззащитную женщину вы, свора здоровенных мужиков, убили тоже потому, что она стала опасной для общины?

— Мудрейшая убита по ошибке. Мы не собирались ее убивать, хотя она тоже нарушила Завет. Она была еще нужна нам, вернее нужны были ее знания. Старый упрямец скрыл от нас даже код входных дверей в своих апартаментах. Но увы, ее убил камень, предназначенный тебе. Вы пытались обмануть нас — тем хуже для вас обоих. Все равно мы разделаемся и с тобой. Мы давно бы прикончили тебя, если б в свое время ты не подкупил нас своей находчивостью. Да, мы, как никто, оценили твою изобретательность при ликвидации наводнения и многое прощали тебе. Простили даже твою дерзкую песню на Празднике длинного дня. Простили отвлечение резчиков на никчемные поделки в мастерской. Мы готовы были примириться даже с тем, что О-Брайн ввел тебя в свое Орио. Но тебе все было мало. Ты дошел до того, что решил расправиться с нами. С нами, Стражами Великого завета! Мы сразу разгадали твой хитрый ход, когда ты заставил всех подряд рисовать изображение молнии. Ты вынудил нас этим уйти из города. Но и приговорил тем самым себя и своего покровителя к смерти. Да, мы убьем тебя. И очень скоро. Только выпотрошим из тебя кое-что из того, что ты успел выведать у наших Мудрейших…

— Подумай лучше о том, что будет с тобой самим, — прервал Артем разговорившегося Стража. — И чтобы облегчить свою участь, скажи для начала, где О-Гейм?

— Ха-ха-ха! — зашелся О-Ганн страшным смехом. — Напугал! О-Гейм там, где я приказал ему быть и ждать моих дальнейших указаний, и куда тебе не добраться до конца дней своих. А своей жизнью я не дорожу: не убью тебя я, убьют другие. Мы, Стражи Великого завета, выполним свой долг до конца. И знай, нас много, таких, как я.

— Ну, если ты не можешь считать больше, чем до трех… — усмехнулся Артем.

— И это ты узнал…

— А-а, вот кто нас предал, — увидел он в страхе прижавшихся к стене надсмотрщиков. — Решили спасти свои шкуры, вонючие гады? Не выйдет! Перед чужеземцем вы, может быть, и отбрехаетесь. От нас не уйдете!

— Ну, хватит возиться с этим чудовищем! — махнул рукой Артем. — О-Бирнс и вы трое, — обратился он к окружившим его эрхорниотам, — останетесь здесь и не спускайте с него глаз. Остальные — за мной! О-Понс, веди нас к жилищам других Стражей.

О-Штрунц и О-Нисс были взяты без всяких происшествий. Но оба оказались такими же фанатиками, как и О-Ганн, не захотели отвечать ни на один вопрос Артема и, главное — даже под страхом смерти отказались сообщить, где скрывается О-Гейм.

Ничего не могли сказать об этом и О-Понс, и О-Грилл с О-Пертом. И можно было не сомневаться в их искренности: все трое тряслись от страха и, чувствовалось, готовы были сами вцепиться в глотку самозванца. Но исчезновение О-Гейма могло привести к краху всей операции. Если не удастся арестовать его до утра, то назавтра, узнав о событиях этой ночи, тот обратится к одураченной им толпе и с ее помощью расправится и с Артемом и с преданными ему эрхорниотами.

Но где он может быть? В апартаменты Мудрейших ему не проникнуть, даже овладев рионато О-Брайна. Тот сменил код входных дверей сразу, как только лишил его звания члена Орио, и никто из убийц Мудрейших, как понял Артем, до сих пор не расшифровал этот код. Нет его, как установили люди О-Бирнса, и в толпе пирующих. Незачем ему было и уходить в лес или на какой-нибудь кордон. Напрочь заблокированные люки более, чем убедительно свидетельствовали, что новоиспеченный Мудрейший из Мудрейших скрывается где-то в подземелье. Но где именно?

— Оставалось одно: тщательно прочесать весь город. Однако еще прежде следовало решить, что делать со Стражами. Артем прекрасно отдавал себе отчет, что если их запереть даже связанными в какую-нибудь кладовку, они смогут бежать оттуда. Но и водить их всюду за собой было не менее рискованно. Да и ни к чему. Какой смысл было откладывать суд над ними?

Артем попросил всех подойти поближе и обратился к Стражам:

— В последний раз спрашиваю, где О-Гейм?

В ответ О-Штрунц и О-Нисс лишь молча отвернулись, а О-Ганн плюнул в сторону Артема.

— Хорошо, — сказал Артем. — Будем вас судить. Прямо сейчас, здесь. Судить от лица всей общины. Тем более что, как я понял, народ даже не подозревает, кто вы такие, и понятия не имеет о совершенных вами преступлениях. Мы же, все здесь собравшиеся, знаем теперь и то и другое. И вынесем вам приговор от имени всего народа. Но вначале я хотел бы задать несколько вопросов бывшим надсмотрщикам. О-Понса мы уже выслушали. Теперь О-Грилл. Скажи, раньше, до того, как вы бежали в лес, ты знал, кто эти люди?

— Нет, Мудрейший. Знал их только как простых эрхорниотов. Это там, в лесу, все открылось.

— И там, в лесу, ты узнал, что они собираются убить О-Брайна?

— Не только О-Брайна, но и тебя, и кое-кого из стариков, кто позубастее.

— А О-Стелли?

— О-Ганн требовал, чтобы убили и Мудрейшую. Но О-Гейм сказал, что без ее знаний нельзя будет управлять какими-то там автоматами и еще чем-то, что без нее он не сможет попасть даже в жилище Мудрейших. Он сказал, что надо выведать у нее все это, а потом он сам расправится с ней.

— И ты, О-Перт, слышал все это? — обратился Артем к третьему надсмотрщику.

— Как не слышать. Они от нас не таились. Вместе ели вместе спали, куда уж… — О-Гейм без конца твердил: только бы убрать старика, только бы избавиться от чужеземца и все пойдет по-старому.

— А кого они прочили в Орио О-Гейму?

— Да сначала О-Гейм намекал, что кого-нибудь из нас возьмет в свой Орио. Ну, мы и старались друг перед дружкой. Из кожи лезли. А потом… Словом, слышу я однажды, О-Штрунц потихоньку от нас пеняет О-Ганну: с какой, дескать, стати они, Стражи, опять только тайную власть будут вершить, а весь почет, все привилегии каким-то мужикам достанутся. О-Ганн, правда, цикнул на него. А потом и говорит: «Нашел время свои мозоли выставлять! Я еще посмотрю, много ли от вас проку будет в предстоящем деле. А там видно будет. Во всяком случае, мое слово всегда останется последним». Понял я тогда, что все обещания и намеки О-Гейма — одна болтовня. Он сам у О-Ганна на побегушках.

— Та-ак… — снова заговорил Артем. — Вот что за люди стоят перед вами, друзья. Мало того, что они самочинно присвоили себе право бесконтрольно распоряжаться судьбами всех членов общины. Я говорю самочинно, потому что в Великом завете нет ни слова ни о каких Стражах. Но они совершили и более страшное преступление. Провозгласив себя Стражами Завета, они нарушили один из самых главных пунктов этого документа, гласящий, что ни один эрхорниот не может лишить жизни другого эрхорниота. Вопреки этому они, как вы теперь знаете, убили вашего Мудрейшего из Мудрейших О-Брайна, убили члена Орио О-Стелли, недавно, чуть не на моих глазах убили молодую женщину, вся вина которой заключалась лишь в том, что, будучи не очень здоровой, она отказалась иметь ребенка. А сколько таких жертв было на их счету в прошлом! И сколько невинных людей пало бы от рук этих негодяев еще, не прерви мы сегодня их кровавых похождений. За преступления подобного рода Великий завет предусматривает лишь одну меру наказания. Преступник должен быть заключен в камеру «Вратов в небо». Я не буду сейчас подробно объяснять, что там ждет заключенного. Скажу лишь, что живым оттуда выйти невозможно. В Завете, правда, сказано, что такой приговор может быть вынесен только единогласным решением всех троих Мудрейших. Но подсудимые сами убили двоих из них. Поэтому вместо них за этот приговор должны проголосовать все вы. И так, все ли согласны, чтобы эти трое: О-Ганн, О-Штрунц и О-Нисс в соответствии с требованиями Великого завета были заключены в камеру «Вратов в небо»?