— Мне тоже нравится быть с тобой, — прошептала она.

Это была правда.

Роджер Джексон был великолепным другом.

Но… Несмотря на все доводы против, она хотела, чтобы это было чем-то большим. По крайней мере, один раз в жизни, она хотела выяснить, каково это — ослабить контроль и совершить такие поступки, о которых не должна даже думать.

Если бы хоть один раз, она перестала вспоминать о своих прошлых ошибках и позволила себе совершить новые. Поцеловать Роджера могло стать такой ошибкой, но она не могла думать ни о чём другом, а только о желании её совершить.

Двумя пальцами Роджер приподнял подбородок Элизабет и нежно провёл подушечкой большого пальца по её нижней губе.

— Лиз, ты такая красивая. Внутри и внешне.

Элизабет сглотнула, потому что он смотрел на неё, словно умирал, и она была его единственным лекарством. Чёрт, такое было трудно игнорировать.

— Из нас двоих, ты красивее.

Он тяжело вздохнул.

— Нет, это не так. Я просто друг.

— И что? — Элизабет нерешительно протянула руку и коснулась его подбородка. Слова полились из неё словно вода из полностью открытого крана, и ничто не могло их остановить. — Мне нравится, как твои волосы беспорядочно падают на лоб. Твоя манера одеваться и двигаться. Знаешь ли ты, что когда в зале суда ты ведёшь с кем-то дискуссию, то цвет твоих глаз становится стальным, стирая практически все следы голубого? И только когда ты выигрываешь дело, они возвращаются к своему нормальному цвету. Да, и говоря про твои глаза, они самые красивые, какие я когда-либо видела. При желании, я могла бы раствориться в их глубине.

На его щеке заходили желваки, он слегка покраснел, а глаза приобрели более голубой оттенок. Что это значит? Она умирала от желания его понять.

— Лиз…

— Мне также нравится, как ты произносишь моё имя, — быстро проговорила она.

С дерзостью, какой она никогда не проявляла прежде, Элизабет положила руку ему на шею и уверенно прижала ладонь. Необходимо всего лишь немного наклониться вперёд и их губы соприкоснутся. Она, наконец, сможет узнать его вкус и проверить — действительно ли Роджер так божественно целуется, как она и представляла.

— Мне нравятся многие вещи в тебе, Роджер. Слишком многие.

Он скользнул рукой вдоль её тела и прижал в собственнической манере. У него перехватило дыхание от осознания того, что манера, в которой он её держал, позволяла беспрепятственно взять её и отнести в постель.

Было бы так легко, только дай волю чувствам…

И так чертовски глупо.

Возможно, причиной послужило вино, которое выпила Элизабет, или то, как он смотрит на неё, или, может быть, она была так возбуждена, что нуждалась в разрядке.

Но, чёрт возьми, сегодня вечером, она хотела совершать глупости.

— Поцелуй меня.

Роджер замер.

— Что?

Та её часть, которая осмотрительная и осторожная, хотела взять свои слова обратно. Притвориться, что она никогда их не говорила и отшутиться.

— Я сказала, что хочу, чтобы ты меня поцеловал, — повторила Элизабет, не обращая внимания на свою осмотрительную сторону, ту, которую никогда не позволяла себе игнорировать. Она провела пальцами по шее, слегка покачивая головой. — Нет, на самом деле, мне нужно, чтобы ты меня поцеловал. Прямо сейчас. Я боюсь умереть, если ты этого не сделаешь, а я не хочу умирать. Не дай мне умереть. Спаси меня, Роджер.

Роджер наклонил своё лицо ближе к ней, явно готовый дать ей то, что она хотела. Но остановился за миг, прежде чем показать ей насколько невероятно могут ощущаться их соединённые губы.

— Прости, но… Э-э… мне нужно идти. Прямо сейчас.

Затем Роджер сделал шаг назад.

Он действительно сделал шаг назад?

По какой невероятной причине?

Особенно после того, как сказал сам, что им необходимо переспать, что они идеально подходят друг для друга. И теперь, когда она приняла его предложение, он сделал шаг назад?

— Ч-что? — переспросила Элизабет, не в силах поверить своим ушам. — Почему?

— Ты пила весь вечер, — твёрдо сказал он.

Было очевидно, что этой причины ему достаточно, чтобы отказаться от поцелуя. Однако Элизабет была абсолютно не согласна с таким объяснением.

— Я выпила только пару бокалов вина. Вот и всё.

— Я знаю. И если бы на твоём месте была другая, я тебя уверяю, что уже целовал бы её до потери дыхания. Но с тобой, я не могу позволить себе ошибиться. Мы не просто знакомые. Мы друзья и я не хочу всё испортить. — Затем он сделал несколько шагов, по-видимому, намереваясь уйти, но Элизабет заблокировала единственный выход.

— Когда ты была трезвая, то ясно дала понять, что не хочешь целовать меня, Лиз.

— Ну, теперь я говорю прямо и честно, что я передумала, — сказала она тихо, делая шаг к нему.

Роджер замер, наблюдая за её движением.

— Я не смогу ограничиться одним поцелуем. Если я тебя поцелую, я не смогу устоять, чтобы не коснуться тебя. Если прикоснусь к тебе, я заставлю тебя кончить. И если я доведу тебя до оргазма, то можешь быть уверенна, ты захочешь, чтобы я тебя трахнул.

— Меня это устраивает, — ответила Элизабет, ощущая, как невольный трепет пополз по её спине. — Это риск, на который я готова пойти.

Он провёл рукой по своим волосам и покачал головой.

— Ну, а я — нет. В первый раз я тебя не поцелую, когда ты слишком много выпила. Если это произойдёт, и я поцелую тебя, то точно не в момент, когда ты навеселе или ещё хуже — пьяна. Если ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя, скажи мне об этом завтра.

Элизабет вновь рассмеялась, потому что он держал её на расстоянии словно прокажённую.

— Ты это говоришь сейчас серьёзно? Я говорю тебе, что я не пьяна.

— И я тоже.

Она хотела пнуть дверь, но удержала себя в руках.

— Тогда почему?

— Это нелегко для меня, понимаешь? — Роджер вздохнул. — До сих пор, я никогда не отвергал женщин, в частности ту, которую так сильно хочу. У меня стоит весь вечер, и не может быть ничего лучше, чем затащить тебя в постель.

В удивлении открыв рот, она опустила взгляд на его штаны.

О Боже, Элизабет хорошо видела доказательство его… Э-э… проблемы.

Он был твёрдым и готов к действию, и всё это из-за неё. Правда Роджер был слишком увлечён в проявлении себя джентльменом и тому подобное, чтобы воспользоваться Элизабет. В любой другой день и с любым другим мужчиной, она могла бы подумать, что он поступает правильно и даже поаплодировала бы.

Но не сейчас, когда желание, которое он в ней пробудил, было настолько сильным, что угрожало сломать её пополам.

— Тогда не уходи.

— Я должен это сделать. — Роджер открыл дверь и вышел в коридор. Потом повернулся и, поправив галстук, нерешительно улыбнулся ей. — Увидимся завтра?

С разочарованным рычанием, Элизабет хлопнула дверью перед его лицом.

Он повёл себя так хорошо и так уважительно, что в этот момент она хотела его убить.

— Спокойной ночи, Лиз, — прокричал он сквозь закрытую дверь, и она почувствовала нотку веселья в его голосе.

Элизабет сделала шаг назад и отошла от двери. Всё её тело дрожало, наполненное неудовлетворённым желанием… и всё это было по вине Роджера Джексона.

Глава 9

На следующее утро Роджер ждал за дверью, с затуманенной головой и красными глазами. Он без остановки ворочался в постели, проклиная себя за то, что оказался таким чёртовым джентльменом. Всю ночь он оставался возбуждённым, желая того, что только Элизабет могла ему дать, и никакой холодный душ не облегчил бы пытку, которой он себя подверг, отклоняя её просьбу.

Хотел её как никого и никогда раньше и вероятно, выкинул на ветер единственный шанс, когда мог бы ею обладать. Это была реальная проблема. Он поступил правильно, и на этот счёт, у него не возникало сомнений. Поцелуй он Элизабет вчера вечером в ответ на её просьбу, то тем самым рисковал бы разрушить их дружбу, а к этому он не был готов. Если единственный способ удержать её в своей жизни, это держать при себе руки, то так и будет.

Даже, если после того, как выпила слишком много, Элизабет попросила его так не поступать.

Дверь открылась, и Элизабет выглянула в коридор. Когда она его увидела, то покраснела и закрыла дверь обратно. Через мгновение открыла вновь. Когда она вышла, он внимательно смотрел на неё, отмечая каждую деталь. Элизабет одела длинную, закрывающую колени юбку и серую рубашку. Её волосы были собраны в мягкий пучок, а на губах нанесён лёгкий слой розовой помады. Она была такой красивой.

— Доброе утро, — сказала она бодро, выдавливая улыбку. — Как ты себя чувствуешь?

Роджер прикусил губу и ответил с притворным энтузиазмом.

— Хорошо. Немного устал, но хорошо. Кофе?

— Спасибо, — ответила она, принимая предложенный им стаканчик. — Я полагаю, ты понимаешь, что не нужно приносить мне каждое утро кофе, чтобы был предлог поговорить со мной, верно?

— Я знаю. — Роджер пожал плечами и направился к лифту, держа при себе свои мысли. Он не хотел поднимать вопрос о поцелуе, если она не заговорит об этом первой. А, исходя из того, что он увидел, было не похоже, что она собиралась это сделать. — В любом случае, я купил для себя кофе, вот и подумал: почему бы не взять ещё одно для моей подруги?

Элизабет рассмеялась.

— Верно. — Она вошла в лифт в тот момент, когда двери открылись, и прошла в самый дальний угол. — У тебя сегодня напряжённый день?

— Несколько случаев и пара встреч с клиентами. Ничего сверхординарного. — Он повёл плечом и посмотрел на цифры этажей, которые одна за другой загорались на дисплее, по мере движения лифта. — После работы я собираюсь в приют для собак.

Эти слова привлекли её внимание.

— Зачем?

— Теперь, когда стал младшим партнёром, я ищу собаку. Я встретился с застройщиками моего дома, и вместе мы решили, где строить. И я подумал, что если найду идеальную собаку, прежде чем закончат строить дом, она поживёт со мной в квартире, пока не появится большой сад, полностью в её распоряжении.

Двери открылись, и Элизабет вышла из лифта. Пропустив её вперёд, Роджер последовал за ней.