— Обращайся в любое время, — ответил парень с таким же, как у Дэвида, британским акцентом. — Ты оставил его живым или что-то нужно убрать?

— Он жив, — ответил Кейд, поморщившись, — но убрать всё равно нужно.

— Он обмочил штаны? — спросил Баджер, и они оба рассмеялись.

Ха-ха, смешно невероятно. В отличие от них мне хотелось только одного — скорее отсюда уйти, и моя рука сжалась в ладони Кейда.

— Ладно, нам пора, — сказал он, реагируя на мою молчаливую просьбу. Он похлопал Баджера по плечу, а потом посадил меня в «Мерседес». Только когда я погрузилась в кожаное сидение, мне удалось перевести дыхание.

Провернув ключ в замке зажигания, Кейд взял мою руку и не отпускал её до тех пор, пока мы не вернулись в наш отель. Как только машина остановилась у входа, я быстро взяла с приборной панели его солнечные очки и, надев их, уложила волосы так, чтобы скрыть повреждённую часть лица. Наблюдая за мной, Кейд ничего не сказал, но я видела, как окаменела его челюсть.

Вернувшись в номер, я ушла в ванную комнату, где провела долгое время. Конечно, я понимала, что мне предстоит реабилитировать настроение Кейда, но сознательно оттягивала этот момент.

После душа я снова надела его рубашку. Я испытывала в ней особое чувство успокоения и защищённости, что было с моей стороны довольно странной потребностью, которую не хотелось слишком пристально анализировать. Я потратила около четверти часа у зеркала, пытаясь загримировать лицо. Ссадину на щеке удалось скрыть тональным кремом. На покрасневший глаз пришлось надеть тёмные очки.

В конечном итоге, запах чего-то очень вкусного выманил меня из комнаты. Я больше не могла игнорировать безумное чувство голода после того, как сутки ничего не ела. Когда я переступила порог гостиной, Кейд стоял у окна со стаканом в руке.

— Пахнет невероятно вкусно, — сказала я, заставив себя говорить с воодушевлением. Подойдя к столу, я увидела, что Кейд заказал из разнообразного меню отеля всего понемногу. Не удержавшись от соблазна, я положила в тарелку салат с гарниром и отбивной. — Ты не против, если я начну ужинать? — спросила я, не оглядываясь. — Ужасно проголодалась.

— Конечно, — ответил Кейд ровным голосом.

Избегая смотреть в его сторону, я обошла стол и устроилась на стуле. Я накинулась на еду, едва услышав, как застучали кубики льда, когда Кейд налил в стакан виски.

Несколько минут прошли в тягостном молчании. Несмотря на голод, я почти не чувствовала вкус еды. Спазмы сдавливали желудок, предупреждая, что мне предстоит пожалеть о плотном ужине, но я старательно их игнорировала. Похоже, отрицание стало моим излюбленным способом побега от реальности.

— Всё очень вкусно, — осторожно сказала я, с надеждой взглянув в его сторону. — Попробуй хотя бы немного.

Наверное, я скорее почувствовала, чем услышала, как Кейд сел рядом со мной и поставил стакан на стол. В этот момент я заметила, что его костяшки воспалены, и невольно подумала о том, что случилось с Дэвидом, но потом решила, что мне всё равно. Этот человек преследовал меня, причинил мне боль, и теперь я не сомневалась, что он об этом пожалел.

Мне не нравилось, что Кейд сел со стороны моей повреждённой щеки. Я не хотела, чтобы он снова видел ссадины или, не дай Бог, начал об этом говорить, поэтому не снимала тёмные очки. Вопреки моим усилиям, Кейд потянулся, чтобы их забрать.

— Нет, пожалуйста, не надо! — я попыталась его остановить, но не сумела. Моя вилка со звоном упала на тарелку, и мне ничего не оставалось, кроме как посмотреть ему в глаза.

Что ж, пришло время поговорить начистоту.

— Я в порядке, — твёрдо произнесла я, выдерживая его взгляд. — Знаю, что выгляжу ужасно, но бывало и хуже. Всё заживёт через пару дней, хорошо?

— Не хорошо, — отрывисто ответил Кейд. — Тебя могли убить…

— Но не убили! — возразила я. — И спасибо тебе за то, что ты не убил его.

— Я хотел, — ровно сказал Кейд. — И почти это сделал.

— Но он всё-таки жив, и это главное! — со значением возразила я, улыбнувшись в попытке приободрить его, но Кейд не улыбнулся мне в ответ. Его глаза оставались мрачными. Он смотрел на меня, и моя улыбка постепенно исчезла.

— Это моя вина, — сипло произнёс он. — Неужели я думал, что могу жить по закону и всё будет замечательно?

— Это не твоя вина! — с досадой возразила я. — Во всём виноват этот придурок. Ты заключил с ним сделку, а он не выполнил свою часть договора. Ты не знал, что так получится.

Губы Кейда дрогнули в горькой улыбке:

— Я для тебя как смертный приговор, Принцесса.

— Что? — его слова ввергли меня в полнейшее смятение. — Нет! Не говори так! — Убрав с его глаз тёмную прядь, я обхватила ладонями его лицо. — Ты спас меня. И я знала, что так будет.

— Ты не должна нуждаться в моём спасении. — От непререкаемости его тона у меня перехватило дыхание.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила я, почти опасаясь услышать его ответ.

Рука Кейда накрыла мою. Его шершавый подбородок покалывал кожу, когда он повернул голову и коснулся губами моей ладони. Когда наши взгляды снова встретились, его синие глаза были непривычно светлыми.

— Завтра я верну тебя домой, — произнёс он, — а потом уеду. Больше ты меня не увидишь.

Мне, наверное, это послышалось. Моё сердце пропустило удар. Я была не в силах оторвать от него глаз.

— Что ты сказал?

— Это не стоит того, Принцесса, — отрывисто сказал он. — Я больше не стану рисковать твоей жизнью. — Он поднялся. Слегка сжал пальцы, а потом отпустил мою руку и снова вернулся к панорамным окнам.

Мои ладони поледенели. Казалось, я больше не могла дышать. Этого не должно случиться. Я не могла снова остаться одна. Захваченная эмоциями, я поднялась из-за стола слишком стремительно. Стул опрокинулся с грохотом на пол.

— Ты не сделаешь этого! — воскликнула я с дрожью в голосе. — Как ты можешь говорить такие вещи? Я думала, мы друзья, Кейд! А друзья не бросают друг друга, когда им это удобно.

— Я тебя не бросаю, — возразил он. — Я спасаю тебе жизнь. Тебя чуть не убили из-за меня три месяца назад, и сегодня случилось то же самое.

— Это не имеет значения!

— Имеет, — Кейд пресёк меня. По его голосу было слышно, что он принял окончательное решение.

Кейд больше не обращал на меня внимания, когда прошёл к бару и налил в стакан новую порцию виски.

— Значит, ты собираешься уступить, да? Вот так просто? — вскинулась я, скрывая под злостью безысходность и страх. Мне не хотелось даже думать о том, что я снова потеряю близкого человека. Навсегда. На протяжении трёх месяцев безнадёжное одиночество медленно меня убивало, и именно Кейд помог мне снова почувствовать себя живой.

— Иногда нужно вовремя остановиться, — ответил Кейд. Сверкнув горькой улыбкой, он сделал большой глоток. — По крайней мере, так говорят.

— Это полная чушь! — с досадой огрызнулась я, не в силах поверить, что слышала от него нечто подобное.

Кейд вздохнул.

— Ты сама сказала, — произнёс он, поднимая стакан, словно собирался произнести тост, — мы с Блейном никогда не найдём общий язык, если ты будешь рядом. Значит, остаётся один вариант.

Его слова глубоко ранили. Одно дело, когда я винила себя в том, что оказалась причиной их конфликта. Совершенно другое, слышать, как Кейд с небрежностью бросает это обвинение мне в лицо. Раскаяние разъедало меня изнутри, и к глазам подступили предательские слёзы.

— Знаешь что? Иди к чёрту! — прошипела я сквозь зубы и прошла мимо него в свою спальню, приложив усилие, чтобы не бежать. Оказавшись в комнате, я захлопнула дверь и упала на кровать. Мои руки дрожали. Я понимала, что находилась на грани срыва. Меня снова с головой накрыли злость, неоправданные надежды, одиночество… все те разрушающие чувства, которые я испытывала, когда Блейн меня бросил. Только теперь я боялась, что окончательно в них захлебнусь. Даже когда Кейд не появлялся в моей жизни на протяжении трёх месяцев, я не верила, что больше его не увижу. Я продолжала думать, что он в конце концов вернётся, потому что Кейд не мог оставить меня навсегда.