- Это так, но у тебя ведь есть какие-то мысли, правильно?

Он все еще оставался незнакомцем в чем-то, но я знала точно: там, откуда он приехал, высшее образование было в цене. Оно было ожидаемой данностью. И это было так непохоже на мою собственную семью, где количество выпускников колледжа исчислялось красивым числом «ноль». Различие бросалось в глаза, даже если просто взглянуть на Бенджи: Лиа дала ему паззлы вместо мелков, и он с удовольствием начал складывать разрозненные кусочки в непростые картинки.

Я перевела взгляд с брата на отца. Он все еще смотрел на меня, ожидая ответа. Учеба была нашим общим интересом, но в этот раз все было немного иначе. Однако я решила подыграть.

- Да, - бодро отозвалась я, - конечно. В смысле, разумеется, у меня есть мысли.

- Хорошо, - он удовлетворенно кивнул. – Рад это слышать.

Через неделю пришла первая книга. «Лучшие тесты: подготовка к экзаменам», так, кажется, она называлась, но сейчас мне уже непросто вспомнить – слишком уж много их было. Каждую неделю или две он присылал мне все новые сборники тестовых заданий, справочников по колледжам и университетам, рекомендации по поступлению: как выбрать лучший колледж, как писать впечатляющие сочинения, как готовиться к экзаменам, как найти запасной вариант… Ряд книг на одну и ту же тему пополнялся на моей полке. Я не была глупой и прекрасно понимала: с каждой новой книгой, с каждым новым пакетом отец выстраивает для меня дорогу, по которой я могу уйти из Колби.

Слегка осложняло дело то, что, пусть даже я и была прилежной ученицей, колледжи, которые он предлагал мне, были слишком уж престижными. Дартмут, Корнелл, Колумбия – их не рассматривал даже школьный советник. Плюс к тому, оставался открытым вопрос об оплате обучения. Впрочем, отец уверял, что все траты возьмет на себя. «Не переживай, оставь финансовую сторону мне, делай то, что можешь».

Это было серьезное обещание, особенно, если учесть, что дал его тот, кто появился в моей жизни лишь пару лет назад. Разумеется, мама не могла закрыть на это глаза. Переписка в интернете – это одно дело, там он существовал на расстоянии, где-то в киберпространстве. Но деньги и данные слова – уже совершенно другое, они настоящие.

- Я не хочу, чтобы ты теряла надежду, - предупредила она меня, - но тебе нужно знать, что Джоэл много говорит, но не всегда так же много делает.

- Мам, тогда ему было столько же лет, сколько мне, - заметила я. – Ты бы хотела, чтобы сейчас тебя судили по тем поступкам, которые ты совершила в восемнадцать?

- У меня не было особого выбора. У меня был ребенок.

Я ее поняла. И ее точку зрения тоже. Мама сделала все, чтобы я не повторила ее ошибки, и всегда была рядом со мной. Ясно, как день, что ее пугает мысль о том, что отец, тоже пообещавший быть рядом, вдруг исчезнет.

- Прекрати треволнения, - говорила ей бабушка не раз. – Хочет платить за ее учебу – пусть платит. Ты уже сделала в сотню раз больше.

- Я не хочу, чтобы он подвел ее, - отвечала мама. – Смысл быть родителем в том, чтобы уберечь своего ребенка от ошибок!

- Люди меняются, Эмили. Он взрослый мужчина, - уверяла бабушка. – И, в конце концов, неважно, что случится, у нее в любом случае есть ты и Роб. Все будет в порядке.

Книги, рекомендации и тесты выполнили свою работу на отлично: я поступила в три из пяти колледжей мечты, а мой «запасной вариант», Калифорнийский университет, даже предлагал мне полную стипендию – то есть, за обучение у них платить бы не пришлось. Но окончательно я не была уверена, пока не получила письмо от Колумбии. И, когда оно оказалось в моем почтовом ящике, я позволила себе вздохнуть с облегчением. Первое, что я сделала после этого – нажала «Написать новое сообщение» и набрала в адресной строке отцовский e-mail.

«Колумбия» - указала я тему письма. В пустом поле ниже, вместо приветствия или еще чего-нибудь, написала: «Я ПОСТУПИЛА!». Отправить.

Я ждала быстрого, как обычно, ответа – отец проверял почту так же часто, как и я в последние месяцы. Но лишь спустя пять часов он отозвался: «Отличные новости. Поздравляю».

Разумеется, он и раньше мог быть сдержанным и немногословным в письмах, но я ожидала как-то больше радости, во всяком случае, по этому поводу. Он мог писать страницы о Гекельберри Финне, а здесь меня ждали всего три слова.

Я пыталась не думать об этом, когда нажала «Ответить» и поблагодарила его, затем написала, что пришлю заодно и реквизиты колледжа, чтобы мы обсудили финансовую сторону вопроса. Ответа не последовало ни в этот день, ни на следующий. Письмо пришло лишь через три недели.

«Эмалин,

Мне очень жаль, но, из-за непредвиденных обстоятельств, я не смогу оплатить твою учебу в Колумбии. Я всегда надеялся, что ты сможешь поступить туда, а я поддержу тебя, но, как выяснилось, по различным причинам это теперь невозможно. Надеюсь, ты меня поймешь»

Можно ли еще к этому добавить? Не думаю. Теперь мне понятно, что наша «сделка» не только отменена, более того, она еще и никогда не была для него важна. Это было ясно даже по тону письма – оно точно сообщение на автоответчике или статичная отписка – очень похоже на сообщения, полученные мной из колледжей, в которые мне не удалось поступить. Не хватало только «С сожалением сообщаем вам, что…».

Вот так. Колумбия оказалась миражом – только я добралась до нее, как она снова отдалилась от меня. Неудачница. К тому же, пока я ждала ответа отца, прошли все сроки, в которые я могла бы подать заявку на финансовую помощь, как абитуриентка из многодетной семьи. Мы, конечно, могли бы взять кредит или ссуду в банке, но при мысли об этом я всегда вспоминала папу, который платил по счетам, не откладывая, и пропадал на работе целыми днями, иногда прихватывая работу домой. Мне предстояло бы попросить его взять кредит на сумму, которую он зарабатывал в год – но, к счастью, не пришлось. Они с мамой усадили меня перед собой и серьезно сказали, что наша семья не может позволить себе мое обучение в Колумбии. Все.

Так что оставался Калифорнийский университет, где я могла учиться бесплатно, да и сам колледж был весьма неплох. Тем вечером я сидела за столом в своей комнате, смотрела на полку, уставленную книгами для подготовки к экзаменам. Они одни стоили больше, чем половина учебников во всей нашей школьной библиотеке. Одна лишь мысль об этом заставила задуматься о том, как заканчивала школу мама. Ей было восемнадцать, она получала аттестат, а я сидела на руках у бабушки – ее мамы. Какие разные у нас жизни, тогда и сейчас. Она хотела, чтобы я смогла дотянуться до Луны и выше, но, возможно, сейчас Луны бы хватило.

Теперь все казалось ясно, как день. И я повернулась к монитору и в свете луны, пробивавшемся в окно, написала ответ советнику из Колумбии: нет, я не буду в числе первокурсников в этом году. После всех усилий это было легко. Пара кликов, несколько щелчков клавиш, и все закончено.

Что же касается отца, никаких сообщений от него больше не приходило, никаких объяснений не было: он просто пропал, снова став призраком и героем легенд. Спустя какое-то время я вновь стала спрашивать себя, а существовал ли он на самом деле, пусть даже я и видела его собственными глазами.

Письмо, пришедшее из Колумбии, то, в котором подтверждалось, что я поступила, оставалось в моем почтовом ящике, я иногда открывала его… И не чувствовала грусти. Грустно было от того, что сообщений теперь практически не было, и я чувствовала себя такой жалкой, когда заходила в аккаунт в надежде увидеть имя отца на самом верху списка. Книги отправились в школьную библиотеку, мне они больше не нужны.

Теперь я казалась глупой сама себе – я купилась на его обещания, а ведь мама предупреждала меня об этом. Даже находясь на расстоянии, он указывал мне путь, а я слепо шла за ним. Затем он исчез, оставив меня в пустоте. Но, в любом случае, благодаря ему я стала девушкой из школы в городке Колби, которая сумела поступить в университет Лиги Плюща, а это что-нибудь да значит. Хотя не знаю, что именно.