- Вся власть советам, - сказал я.

    Толстяк налился красной краской как помидор на грядке.

    - Дай мне пять минут… 

    - Успокойся, я сказал, - вдруг жёстко сказал Прицепов, и я понял, что он вполне может стать Прицепом младшим, если захочет. Гены отца сказываются.

    Бандит тяжело дышал и скалился. Вдруг шумно выдохнул и неприятно усмехнулся.

    - Чё то я не проссал. Ты чё, баклана этого защищаешь?

    - Щас не только проссышь, но и просрёшь, - тихо сказал Вася, глядя жлобу в глаза. – Вопросы?

    - Не, я понял, но он реально не прав, - тон, однако стал вполне примирительный.

    Вася обернулся ко мне и так же тихо сказал.

    - Тебе стоит извиниться перед корешами.

    Я развёл руки в примирительном жесте.

    - Дико извиняюсь, ничего плохого не имел в виду.

    - Вопрос улажен? – Вася снова смотрел на бандита.

    Я с интересом наблюдал за происходящим.

    - Да, улажен, пока, - жирный отвернулся и снова лениво залёг на ступеньках.

    Прицеп обернулся ко мне.

    - Тебе есть что сказать?

    Я пожал плечами.

    - Что тут говорить. Все знают правду. Девчонку Суздалев зарезал, больше некому. То ли она к тебе вернуться хотела, то ли просто от него уйти, короче этот наркоша взбеленился и схватился за нож. Золотые мальчики не привыкли, чтобы им отказывали. Такие слухи ходят среди широкой общественности.

    Вася нахмурился и неуверенно покачал головой.

    - Чушь. Серьёзные люди…

    - Да, да, я знаю. Серьёзные люди уверили, что сынок зама губернатора чист как слеза. А ты спроси себя. Серьёзным людям надо, чтобы вы с мажором начали отношения выяснять? Кто-то хочет разборок? Никому это не надо просто. Они скажут что угодно, лишь бы не было войны. Ты думаешь, кто-то будет начинать разборки из-за какой-то девчонки? Когда это наши крутые пацаны мочили друг друга из-за бабы, а не бабок! Бизнес есть бизнес. Вот и вся правда.

    Вася угрюмо смотрел на меня, а я продолжал лупить его словами.

    - Ты реально веришь во все эти сказки про таинственного убийцу, который зарезал девушку прямо возле машины, где сидел мажор, а тот ничего не видел, знать не знал! Ты реально веришь в это? Безумие.

    Желваки Прицепа напряглись. 

    -  Мне не веришь, так у полицаев знакомых пораспрашивай. Все знают, что убил Суздалев. Больше некому просто. И он бы давно в тюрьме гнил, если бы не был сынком сам знаешь кого. А так без толку, дело всё равно сгинет в архивах. Так что, мой тебе совет. Плюнь и забудь, ничего не изменишь. Такова жизнь.

    Вася медленно аккуратно выдохнул ноздрями, так чтобы не расплескаться.

    - Чего же он тогда в городе остаётся?

    - Ясен пень зачем. Делает вид, что ни при делах. Кто всегда больше всех суетится? Делай выводы. Впрочем, делай, не делай, всё одно бессмысленно всё.

    Прицепов задумчиво почесал трёхдневную щетину, отвернулся и, внезапно теряя ко мне интерес, бросил в сторону.  

    - Свободен.

    Я растерянно огляделся.

    - Эй, а машина?

    Вася уже поднимался по ступенькам.

    - Пешком дойдёшь.

    За спиной я слышал злорадное тявканье молодых шакалов. Так проходит земная слава.

Глава 9.

    Во дворе моего дома стоит полицейская машина, что не стало для меня неожиданностью. Пять минут назад я по мобильнику разговаривал с господином капитаном полиции. Я заплатил водителю и вылез из такси. Этот чёртов день никогда не кончится.

    Егор стоял с сигареткой в зубах и ухмылялся самой омерзительной специализированной полицейской ухмылкой типа «попался, фраерок». Я протянул руки.

    - Арестуй меня, пожалуйста. Хочу сделать чистосердечное признание. Готовлю убийство неизвестного лица или группы лиц с особым цинизмом и жестокостью. Твой долг как сотрудника правоохранительных органов воспрепятствовать совершению преступления.

    Он с преувеличенной аккуратностью пожал одну из рук и рассмеялся.

    - Достали анонимщики?

    - Не то слово.

    Полицейский выкинул окурок.

    - Ладно, пойдём, будешь давать взятку должностному лицу при исполнении. У тебя тот коньяк ещё остался?

    - Куда он денется. Я же не пью.

    - Вот это и подозрительно. Ты же писатель.

    Лошакова не перестаёт удивляет моя трезвость. Хотя, за шесть лет можно было привыкнуть.

    Полицай развалился на стуле за обеденным столом.

    - Ну что, будем подкупать работника полиции или в тюрьму?

    - Будем, будем, - успокоил я его.

    - Кто это на тебя так взъелся? – поинтересовался он.

    - Догадайся с трёх раз, - мрачно сказал я, доставая коньяк из холодильника.

    - Не понял.

    Я вздохнул и поставил перед ним бокал.

    - Товарищ капитан, не извольте тупить. Кто сюда приехал за сенсацией? Кто знает всех фигурантов и адреса? Кто заинтересован в том, чтобы баламутить воду и пить из грязного ручья?

    Лошаков культурно отпил коньяка и глубокомысленно спросил.

    - Ты думаешь?

    - Уверен.

    - М-да, дело дрянь.

    Однако ни малейших следов расстройства не проступило на лице бравого капитана. Он махом допил спиртное и протянул мне бокал. Я снова наполнил его и отдал обратно.

    - Мне даже как-то обидно за коньяк двадцатилетней выдержки. Никакой выдержки не хватает смотреть, как ты глушишь его словно деревенский самогон. Хоть снова начинай пить, чтобы тебе не досталось.

    - А это и есть самогон, - равнодушно сказал полицейский. – Только подкрашенный, чтобы цену набить. Умеют французы на говне денежки делать. Ты просто не пил настоящего деревенского самогона. Его даже закусывать не надо. И похмелья почти нет. Не умеет наш народ бизнес крутить. Вот что выпускать надо, а не эту бурду. Ну да не об этом сейчас.

    Лошаков неожиданно весело посмотрел на меня.

    - А ведь ты вляпался дружок.

    Я изобразил вежливое внимание.

    - О чём ты?

    - О том самом. В наших кругах Теплова личность известная с некоторых пор. Стерва ещё та. Если вцепится, челюсть не разожмёт. Ей уже намекали по-хорошему и намекали по-плохому, из газеты два раза увольняли, ничего не помогает. Непотопляемая сучка. Но наверху её терпят. Ты ведь знаешь наших царедворцев. Главное в политику не лезет, а всё остальное их не колышет. К тому же, трогать боятся. Слишком известна стала в областных кругах.  

    - Что ты о ней знаешь?

    Он пожал плечами и в один заход опорожнил содержимое бокала.

    - Ох, хорошо, тепло пошло.

    Егор взял ломтик лимона и отправил в рот.

    - Так то лучше.

    - Ну так что?

    Он поморщился.

    - Не торопи. Наша служба и опасна и трудна. Дай расслабиться.

    - Кушай, малыш, кушай. Пей, малыш, пей.

    - Хватит издеваться. Лучше наливай.

    Я снова наполнил бокал наполовину.

    - Не томи.

    - Не пыли. Ладно, ладно. Да никто о ней ничего конкретно не знает. Уже наводили справки. Родилась и выросла в Ореховске, но подробностей никаких нет. Родители живы, но переехали в неизвестном направлении. Поговаривают, что эмигрировали за границу. Ни братьев, ни сестёр. В школе ничем не выделялась. Никто её вообще особо не замечал. Как и позже в институте. Это странно, потому что девка видная. Близких друзей нет. Пара неблизких приятельниц, которые о ней практически ничего не знают. Вроде бы есть муж, но никто его не видел. Ходят слухи, что она и женским полом не брезгует, но со свечкой никто не стоял. Вроде бы ничего не стесняется и не скрывает, но при этом ничего не понятно. Даже её фотографий практически нет.

    - Не густо.

    - А чего ты ждёшь! Она работает всего пару лет. Особо не засветилась пока.

    Но мне в голову пришло нечто иное. Я смотрел сквозь пузатую бутылку на капитана и размышлял. Теплова шифруется. Мне это знакомо. Только я выбрал путь фальшивой максимальной открытости, а она наоборот, нагоняет вокруг себя тумана. Кто же она такая! Впрочем, уже неважно. Решение принято. Лошаков тем временем ухмылялся.