— Что случилось? — спросила я его. Он был достаточно высок, чтобы видеть поверх толпы людей, собравшихся перед автобусом: — Кто-нибудь пострадал?

— Да, — сказал он своим богатым сочным голосом. — Кое-кто погиб.

Я с любопытством направилась к толпе, но он схватил меня за руку.

— Ты не хочешь туда идти, — сказал он. — Нет необходимости проходить через это.

"Проходить через что?" — раздражённо подумала я, глядя на толпу. Я оглянулась на незнакомца, и у меня возникло странное чувство, что он стал ещё выше. Внезапно я поняла, что ноги больше не болят, и я посмотрела вниз. Это было странное, дезориентирующее ощущение. Я была босиком, и не знай я, что такое невозможно, то сказала бы, что у меня под ногами была густая зелёная трава.

Я оглянулась на залитую дождём сцену аварии передо мной, и мне показалось, что время стало двигаться необычным беспорядочным движением. Приехала скорая помощь и полиция, и людей стали отгонять с дороги. Мне показалось, что я мельком увидела жертву — всего лишь краткий вид своей ноги в туфле с отломанным каблуком.

— Нет, — сказал мужчина рядом со мной и положил руку мне на плечо раньше, чем я успела отойти.

Яркий свет были ослепительным, и я оказалась в туннеле, свет проносился мимо меня, а единственным звуком был свист пространства, движущегося с головокружительной скоростью.

"Космическая Гора", — подумала я, но это был не диснеевский аттракцион.

Всё прекратилось так же внезапно, как и началось, и меня затошнило. Я была дезориентирована и запыхалась, я огляделась вокруг, пытаясь сориентироваться.

Мужчина всё ещё держал меня за руку и, выдернув её, я спотыкаясь попятилась от него. Мы были в лесу, на какой-то поляне у подножия утеса, и уже темнело. Боль в животе начала распространяться по всему телу.

Я сделала глубокий вдох. Всё вокруг казалось странным, как в кино. Всё выглядело правильным, но ощущалось искусственным, ни запахов, ни осязания. Всё это было иллюзией. Это было неправильно.

Я пошевелила ногами и поняла, что всё ещё босиком. Волосы спадали ниже плеч, что было лишено всякого смысла, так как у меня была короткая стрижка. Я потянула прядь и увидела, что вместо тщательного окрашивания, волосы снова стали каштановыми, простыми, а ведь я потратила целое состояние, пытаясь замаскировать такой же блеклый, обыкновенный коричневый оттенок, какой был у моих глаз. Одежда тоже изменилась, и перемена была не к лучшему. Мешковатая, бесформенная, бесцветная, она была непривлекательна, как саван.

Я пробивалась сквозь туман замешательства — мой разум будто был наполнен сахарной ватой. Что-то было не так. Что-то было совсем не так.

— Не сопротивляйся, — отдалённым голосом произнёс мужчина рядом со мной. — От этого только хуже. Если ты прожила хорошую жизнь, тебе нечего бояться.

Я с ужасом посмотрела на него. Молния расколола небо, за ней последовал гром, сотрясший землю. Твёрдый отвесный склон скалы перед нами начал стонать — глубокий, раздирающий звук эхом отдавался в небесах. Скала начала трескаться, и я вспомнила кое-что из христианской теологии о движущихся камнях и о Христе, воскресшем из мёртвых. Единственная проблема заключалась в том, что я была еврейкой, как и моя мать — ныне христианка-фундаменталистка — была большую часть своей жизни, и я не была несведущей в этом. Вряд ли сейчас произойдёт восстание из мёртвых.

— Автобус, — решительно сказала я. — Меня сбил автобус. Я мертва, не так ли?

— Да.

Я подавила инстинктивное содрогание. Он явно считал надобным смягчать удары.

— И кто же тогда ты? Мистер Джордан?

Он выглядел озадаченным, и я уставилась на него.

— Ты ангел, — пояснила я. — Тот, который совершил ошибку. Ну, знаешь, как в кино? Я не должна была умереть.

— Ошибки быть не может, — сказал он и снова взял меня за руку.

Я была чертовски уверена, что не уйду тихо.

— Ты ангел? — снова потребовала я.

На ангела он вовсе не походил. Он казался человеком, совершенно реальным человеком, и почему, чёрт возьми, я вдруг почувствовала себя бодрой, живой, возбуждённой, когда, по его словам, я была мертва?

Он слегка прикрыл глаза.

— Среди прочего.

Пнуть его в голень и рвануть со всех ног казалось отличным планом, но я была босиком, и моё тело не желало сотрудничать. Несмотря на всю свою злость и отчаяние, мне, видимо, всё ещё хотела, чтобы он прикоснулся ко мне, даже зная, что у него на уме нет ничего хорошего. Ангелы не занимаются сексом, не так ли? У них даже не было половых органов, если верить фильму "Догма". Я поймала себя на том, что смотрю на его промежность, но затем быстро отвела взгляд. Какого черта я оцениваю ангела, если вот-вот должна умереть?

Ах да, я и забыла — я же уже мертва. И вся моя воля, казалось, исчезла. Он потянул меня к трещине в стене, и я с внезапной ясностью поняла, что она закроется за мной, как что-то из дрянного фильма, не оставив никаких следов, что я когда-либо жила. Как только я пройду через это, всё будет кончено.

— Дальше я не пойду, — сказал он, и его роскошный, тёплый голос прозвучал как музыка.

И, мягко потянув меня за руку, он подтолкнул меня вперёд, столкнув в пропасть.