— Ну, раз ты говоришь...

— Конечно, я ведь сам знаю, да? К тому же, что плохого в том, чтобы быть милым с девушками? Делать так, чтобы они чувствовали себя прекрасными, заметными, словно они в центре внимания? Я не бабник. Возможно, я последний романтик, это да.

Ники, улыбаясь, смотрит на неё.

— Слушай, если опустить последнее, ты даже ни разу не солгал.

— Нет? — Гуидо тоже улыбается. — В таком случае, я скажу тебе ещё кое-что. Профессор Тразарти женат, и в прошлом году он встречался со своей студенткой, Лусиллой. Кажется, из-за него она даже рассталась с парнем, потом забеременела, и он её заставил сделать аборт.

— Да ладно, не верю ни единому слову.

— Ладно, может, история о ребёнке... Ты права, может, это не совсем правда.

— А остальное?

— Остальное точно было: девушку звали Лусилла, у неё был парень, а ещё она встречалась с нашим профессором в течение всего курса.

— А ты откуда знаешь?

— Очень просто: я был её парнем, — Гуидо улыбается, снимает рюкзак и ставит его на перила. — Теперь ты должна меня извинить, но я кое-что забыл. Привет от бабника.

Она удаляется. А Ники, шокированная и даже немного печальная, остаётся на месте. Она не хотела расстраивать Гуидо. Она берёт рюкзак и поднимается по лестнице, чтобы пойти в администрацию, но тут у неё на пути возникает профессор Тразарти.

— Здравствуй, — приветствует он её, мило улыбаясь. — Тебе что-то нужно?

Помня об истории, которую ей только что рассказал Гуидо, Ники смотрит на него другими глазами, она видит его алчным мужчиной, вовсе не чувствительным и деликатным, так что она против своей воли краснеет.

— Нет, спасибо, профессор, я пришла, чтобы записаться на некоторые предметы.

— А-а-а.

Не давая ему времени добавить что-то ещё, Ники проходит мимо него.

— Простите, я не хочу опоздать, — она исчезает, быстро убегая.

Ники быстро уходит, а когда доходит до конца коридора, оборачивается. Слава богу. Профессор ушёл. Теперь она замедляется и улыбается сама себе. Интересно, есть ли хоть слово правды в этих историях. Я слишком внушаемая. Хотя нет, должно быть, это правда. И вообще, чего ради Гуидо стал бы рассказывать такие вещи, если это неправда? Чтобы насладиться моим сочувствием и жалостью, которые обязательно должны были возникнуть, как только я узнаю, что его бросила девушка ради профессора?.. Сама видишь... Ники просматривает список предметов. Конечно, друзья описывали ей Гуидо, как парня, который сделает что угодно, лишь бы произвести впечатление на девушку. Она записывается на ближайшие занятия и закрывает список. Так вот, чтобы впечатлить её, ему не нужны все эти уловки. Он привлекательный парень, симпатичный, забавный... И, наконец, он пробуждает во мне довольно-таки нежные чувства. Но затем она передумывает. Ники, что ты несёшь? С ума сошла? Очевидно, Алекс прав... Потом она чуть ли не начинает смеяться вслух, и ей приходит в голову идея. Да! Отлично. Я хочу сделать это. Он этого заслуживает. Она выбегает из администрации, спускается по лестнице и перепрыгивает через последние ступеньки. Пробегает по коридору и снова спускается на всех парах. Опять прыгает и – бум! – налетает на профессора Тразарти, который, став жертвой великолепного прыжка, падает лицом в пол.

— Ай...

— Ох, простите. Профессор, — Ники помогает ему подняться. Он очищает свои брюки, энергично стряхивая пыль руками.

— Очевидно, Вы не просто опаздываете... Вы очень сильно опаздываете!

Ники улыбается, ей становится немного стыдно. Профессор, кажется, успокоился.

— Я могу подвезти Вас, если хотите.

— Нет, спасибо, я на скутере... Возможно, в другой раз, — она снова быстро убегает от него.

— Конечно! — профессор глядит на неё с сияющей улыбкой на лице.

Ники, будь ты проклята! Ты сегодня всё делаешь неправильно. Ты не просто толкнула его на пол, так ещё, когда он предложил подвезти тебя, ты ответила: «Возможно, в другой раз». Но что значит это «возможно»? Ты заставила его поверить в возможность, дала ему надежду, возбудила желание... подвезти тебя. Вот чёрт! Этого не должно случиться. Она качает головой. По крайней мере, в одном она уверена: Гуидо не солгал. Такое просто так не придумаешь. Бедняга, он такого не заслужил. Я должна прояснить ситуацию с ним. Она говорит это себе с огромным спокойствием. Возможно, с излишним спокойствием. Даже не зная, что она снова совершает ошибку.

22

— Леонардо, можно? — директор видит, как Алессандро просовывается в дверь.

— Конечно! Ты ведь знаешь, что видеть тебя – всегда удовольствие... Короче говоря, мой кабинет всегда открыт для тебя.

Алессандро улыбается.

— Спасибо, — но он не верит ни единому его слову. — Я принёс тебе кое-что… — он ставит подарок на стол.

Леонардо берёт его и взвешивает в руках.

— Что это? — она с любопытством вертит его в руках. Похоже на CD или небольшую книжку.

— Открой.

— Но я ничего не праздную.

— Я тоже ничего не праздновал.

— Ладно, так в чём же дело? Своим подарком я хотел показать, как рад, что ты снова с нами.

— А я своим ответить, что мне в удовольствие быть снова здесь и с вами.

— Хм... — Леонардо понимает, что это подарок – два в одном.

Он разворачивает его. Это DVD. На плотной бумажной обложке написано: «Знаешь, что внутри?».

— Никогда не слышал.

— Я думаю, ты его знаешь... Давай посмотрим.

Леонардо улыбается ему и пожимает плечами. Правда в том, что у него нет ни малейшего представления, что там может быть. Он ставит диск в проигрыватель и включает большой плазменный телевизор на стене. Слышится племенная музыка. Тум-тум-тум. На экране шимпанзе ритмично стучат по толстым стволам. А потом вдруг очень быстро появляются все сотрудники, компьютерщики и дизайнеры «Освальдо Феста». Потом вдруг идёт видеоклип Pink Floyd: «We don't need no education...» Вместо знаменитостей дальше проходят какие-то студенты, отбивая ритм ногами, а потом вновь появляются животные.

Фильм продолжается, появляется просто болтающий что-то Леонардо, а на фоне грозно рычит лев, и тут же возникает Чарли Чаплин в «Великом диктаторе», а затем снова Леонардо, раздающий инструкции, а потом Чаплин гаечным ключом заворачивает болт на колесе. Вдруг всё начинает скрипеть и словно замедляется. Кадры с Чаплином застывают. Камера быстро фокусируется на мужчине, который что-то пьёт, сидя в кресле. Он оборачивается. Разбивается. Алессандро улыбается в камеру и говорит: «Я не попаду в ловушку!».

У Леонардо отвисает челюсть.

— Но... но...

— Я сделал это с помощью камеры и компьютера, использовал кадры фильма о нашем агентстве, который мы представляли в прошлом году на нашей презентации.

— Это же гениально! Я как раз собирался предложить тебе это... Ты знаешь, что мы должны снять фильм, короткометражку? Нам впервые заказывают съёмки фильма. Мы теперь не обычное агентство: теперь мы производители, и всё благодаря тебе и твоему успеху с ЛаЛуна. Но японцы до сих пор до конца в нас не поверили... И если у нас получится повысить их продажи, хотя бы на десять процентов, наша прибыль тоже вырастет. Знаешь, что?

— Нет, что такое?

— Мы достигли уже двухсот процентов, мы заработали много, очень много, больше, чем могли представить.

— Мы? Леонардо... ты...

— Да, но...

— Но ты ведь не собираешься останавливаться, правда?

— Мы должны работать ещё больше! У нас есть возможность выпустить этот фильм... И ты это только что продемонстрировал... Ты гений.

— Да, но ты видел название фильма? Я не попаду в ловушку, — Алессандро направляется к двери. — Не рассчитывай на меня. Я больше не хочу быть незаменимым, я тебе уже говорил.

— К чему это ты? Я тебе даже дал кабинет побольше...

— Я тебя не просил.

— Я значительно повысил тебя.

— И об этом я тебя тоже не просил.

— Я взял тебе новую помощницу.

— Об этом я просил, но до сих пор никого не видел.