Глава 9

В первый раз я летела через туннель дикого ужаса. Черные глаза не отпускали ни на мгновение, и я даже не могла отвести взгляд. Так мы и перемещались: глаза в глаза.

Когда же оказались на месте, он сам отпустил меня, причем взгляд его выражал крайнюю степень удивления. Он смотрел за мою спину и хмурился.

Забыв про наготу, я тоже обернулась и обмерла.

Мы стояли на каменной темно-серой плите, парящей в воздухе, а вокруг… Был белесый туман и в нем постоянно что-то мелькало, как мотыльки или какие-то летающие палочки, там явно содержалась жизнь, но от этого становилось как-то не по себе. Больше в округе ничего не наблюдалось.

— Добро пожаловать, — раздался громкий голос, и этот голос своими вибрациями будто пронизывал насквозь.

— Где мы? — спокойно спросил Монгол, будто и не удивлялся вовсе.

Вот у меня такого самообладания не было, и я вцепилась в плащ врага, лишь бы не упасть с платформы.

— У меня дома, — голос, вроде бы спокойно произнесший это, показался смутно знакомым.

Догадка возродила надежду, и я выглянула через плечо.

— Эрл?

— Но как ты перехватил переход? — Монгол представлял собой саму серьезность и, видимо, искренне пытался понять, — Я же пришел заранее и спрятался за шторкой. Ты не мог меня вычислить по магическим колебаниям.

Я поежилась. Значит, все это время, за шторкой стоял Монгол?!! А ведь и вправду: мы пришли, потом я возилась с рыцарями, а затем с ужином, и никто не принимал ванну… Да что скрывать, я даже зубы не почистила перед сном — так устала. И все это время, получается, за шторкой прятался враг…

И тут я почувствовала: что-то не сходится. Совсем не сходится.

— Но ведь у меня нет портрета. Зачем же вы меня украли?! — я опять спряталась за Монгола, чтобы лишний раз не светить наготой, но меня прямо таки разбирало выпрыгнуть и показать ему язык: вот мол, опростоволосился, чувак, портрета у меня нет.

Но он резко развернулся и несколько самодовольно произнес:

— А мне нужна ты.

Как гром среди ясного неба.

Я? Что, правда?

Взглянула в блестящие от желания глаза и поняла: влипла. Но ведь не просто так он преодолел все эти расстояния, пути, двери, заклинания… Ах, черт, не знаю, как они перемещаются в пространстве…

Сколько женщин на земле! Ни за что не поверю, что он увидел мою фотокарточку и влюбился…

Все это выглядело так двусмысленно, что я испугалась. Сделала шаг назад. Он — ко мне, я — от него, он — опять ко мне, я еще один шаг назад и…

Лететь вниз спиной — теперь мое хобби. Почему-то не было страшно. Наверное, во сне я натренировалась. Только все уменьшающая точка на платформе придавала радости. Скоро я от него отвяжусь. С детства не любила монголов, со времен историй про Золотую Орду.

Падение все шло, шло, я все летела и летела. Вокруг клубился белесый туман и в нем копошились какие-то не то жучки, не то какой-то мусор.

Интересно, Эрл убъет Монгола или проведет наказание? Как он там вообще? Почему я его не вижу?

В этот момент я почувствовала какую-то щемящую тоску. Сама себя одернула, но поздно: не последняя дурочка, поняла, к чему все это — я привязалась.

Странные мы — люди, привязываемся не только к живым существам, но и предметам, воспоминаниям, местам. Оказывается, и я вот привязалась к тигру.

Если подумать логически: зачем? Что он мне хорошего сделал? Ну, выручил пару раз, ну постебался, пошутил. Так среди моего окружения таких людей много, нет необходимости к ним привязываться. А я вот привязалась.

Какое-то тридесятое чувство возопило: привязываться к Эрлу опасно. Но кто его слушает?

Понятно, что опасно. Все, чего не знаешь и не можешь познать — представляет опасность. Но здесь есть что-то еще. Интуиция говорила, что Эрл очень добр ко мне. А я таким вещам верю.

— И правильно делаешь, — раздался голос откуда-то сбоку, и меня снова пронизало вибрацией от голоса.

Вдруг подо мной появилась белоснежная пластина, сделанная, будто из мрамора с серебряными прожилками, только теплая. Мне было совсем не холодно лежать на ней.

- Это же другой мир? — я оглядываюсь и безуспешно пытаюсь увидеть Эрла.

Но его нигде нет. Я села, подтянув под себя ноги, хоть как-то прикрыв наготу. Оказаться в чужом месте да еще в таком неприглядном виде — не совсем комильфо.

— Да. Неорганический.

— Это как?

— Здесь нет жизни в привычном тебе понимании. Палочки, которые кружатся в облаке, и есть жители этого мира.

— И это твой родной мир?! — поразилась я до глубины души.

— Да, — невозмутимо ответил голос.

— И ты — одна из палочек?

Я пыталась разглядеть хоть что-нибудь, но они все ускользали от моего взгляда. Размером не больше спичек, они казались беловато-прозрачными и немножко блестели. Туча белоснежных, в постоянном движении, летающих палочек.

— Да.

И тут мне почему-то стало его жалко. Это как же он, бедненький, живет: ни тебе интернета, ни поцелуев, ни кофе… Ни звезд и лунных ночей, ни прохладного воздуха по утрам и теплого бриза летом…

Он рассмеялся, а я смутилась. Совсем забыла, что он умеет читать мысли.

— Но как же ты говоришь?

Не смотря на то, что я так и не смогла разглядеть палочки, уверена, рта у них не было. Ровно, как и головы, и глаз, и всего прочего. Просто палочки.

Ужас.

— Проецирую информацию так, как тебе знакомо. Голосовых связок, головы и туловища у меня нет, ты права.

— Слушай! — меня озарила догадка, — а может я сошла с ума и лежу сейчас где-нибудь под капельницей, а мне все это только снится?

— В точку, — насмешливо сказал он, и мое сердце забилось сильнее.

Надо же: сама придумала, сама влюбилась. Как там в песне поется? Я его сотворила из того, что было… А потом что в наличие оказалось, то и полюбила…Никогда не хотела себе такой судьбы.

— Но не сейчас. Сейчас все, что происходит с тобой — реально. Но вы, люди, и вправду можете побывать в моем мире, и часто бываете именно во сне, как ты и говоришь. Те случаи, когда снятся непонятные, нереальные, двигающиеся предметы и есть путешествие к нам, неорганам. Девушки заходят чаще, и мы здорово веселимся.

— Это как? — я не стала гадать, как они могут веселиться за наш счет.

В конце концов, Эрл всегда был честен со мной и если там что-то не в порядке или страшно, не будет скрывать.

— Да ничего криминального. Девушки смотрят на наши представления, а мы выкачиваем эмоции. Немного.

— А зачем?

— Ну как. Эмоции — это энергия. Халявная и весьма качественная. Вся жизнь и все существа во вселенной состоят из энергии. Мы не исключение.

— Но вы же никого не убиваете? — и я посмотрела вверх, туда, где остался Монгол.

Не то, чтобы я сильно беспокоилась о нем, но он человек все-таки. Живое существо.

— Я знаю, ты не желаешь ему смерти, поэтому выбросил домой.

— Ко мне?

Я в ужасе представила, как он обрушивается на сонных рыцарей, как они спросонья вскакивают, безоружные… И что он с ними может сделать. Судя по последней стычке — ничего хорошего.

— В его родной мир. Очень приставучий тип. Я подправил ему память, но гарантий, что он опять не притащится за тобой, нет.

— Но если ты житель этого мира, то как… Как ты можешь магичить в других? Я думала, при смене мира, меняются и исходные данные.

— Я — неорган, поэтому любой неорганический предмет мне как слуга.

— Ты так говоришь, как будто они могут двигаться.

— Еще как могут. И впитывать информацию и содержать ее в себе и передавать.

— Вот это я слышала. Так, замороженная вода в Антарктиде, содержит информацию о жизни на Земле миллиарды лет назад.

— И не только. Если разбирать слои земли, то можно найти много неорганики и получить из нее много информации. Ты знаешь, что даже нефть имеет энергетику?

Я покачала головой. Как полный гуманитарий, я не особо вникала во всю эту физику или химию. Не мое это.

Но тигру почему-то верила.

— Может, ты подбросишь мне во что-нибудь одеться? — перевела я разговор на насущное.

— Что хочешь? — невозмутимо ответил голос.

— Покрывало. Платье. Да что угодно. Я, конечно, понимаю, что ты — неорган, но мне неловко. Сидеть перед… твоими подданными в неглиже.

Он опять издал смешок, и в ту же секунду я почувствовала, как мою кожу сдавило что-то тяжелое.

Оглядевшись, я с удивлением обнаружила себя одетую в железные доспехи и необычные повязки. Вместо рубашки или брюк — ткань, плотно обмотанная вокруг туловища, темно бордового цвета. Латы, лиф, наколенники — везде шла незнакомая мне вязь. Впрочем, комплект был определенно женским.

И тяжелым.

— Спасибо! — неуверенно выдала я и постаралась разогнуться.

С трудом поднялась на ноги и еще раз огляделась.

Мда. Готичненько. Рыцари бы оценили.

— Я не амазонка и сражаться не умею. Зачем мне такой наряд?

Не успела произнести эти слова, как в одно неуловимое мгновение что-то изменилось, и я вдруг обнаружила себя одетой в золотые струящиеся одежды. Форма рукавов напоминала ранее средневековье, а мерцающие ткани — советские фильмы про космос. На голове появилась какая-то шапка не шапка, колпак — не колпак, но что-то высокое и железное, как у Нефертити.

— Это что?

— Платье. Не нравится?

Я не успела сказать: «Да», как он снова поменял наряд.

Теперь я стояла в бальном пышном платье с открытыми плечами. Лиф был красиво украшен незабудками, а ноги ощутимо сжимали туфельки. Восхищенно ахнув, я покружилась, чтобы посмотреть как красиво колышется юбка — она двигалась красивыми волнообразными движениями и единственное, чего мне не хватало — это кавалера. Настоящее бальное платье! У меня!

Я вытянула носок из-под юбки и увидела невообразимой красоты туфельку — с искусственными незабудками, листочками и усыпанными блестящими прозрачными камушками, на небесно-голубом атласном фоне.

— Нравится? — вежливо поинтересовался голос.

— Это просто нереальная красотища, — завороженно рассматривала я ногу, но потом тряхнула головой, сбрасывая наваждение: — Но это все не мое. Лучше принеси, пожалуйста, мои шорты и футболку. Или хотя бы ночнушку…