В мире не было наименее разговорчивого человека, чем Арно, во всяком случае, я не уверена почему, но со мной этот крепкий мужчина, с вьющимися темными волосами, одетый в черный свитер и брюки, почти не разговаривал.

Однако сегодня он был непривычно тих, с недовольным видом отвечал на мои вопросы, типа «Эй, а я не знала, что ты умеешь летать. Где ты научился?» и что-то бессвязно ворчал на незнакомом мне языке. Может быть, он был раздражен, потому что предпочитал водить свой внедорожник, или потому что я заставила его заскочить домой к моим родителям (к счастью никого дома не оказалось — наверное, они были в больнице), чтобы я могла переодеться в мой черный юбочный костюм и красные туфли. Ведь нельзя же мне было выглядеть как бродяга, если я заключала сделки от имени Кинга и была его представителем.

Так как мне не доставало более общительного Мака, я решила свернуться калачиком на одном из черных кожаных сидений салона, а не в кабине пилотов, и разорить тайник Кинга со скотчем. Да, кстати, в больнице я наконец-то съела сэндвич, пока ждала, что Мак очнется.

Завернувшись в теплое одеяло и взяв в руки стакан, я открыла книгу, найденную в комнате Кинга. Ни за что на свете я не пойму, почему Кинг хочет, чтобы я ее прочла. То есть, если он и правда этого хочет.

Поскольку все-таки существовала вероятность, что Кинга я просто вообразила. Однако, если бы этого не было, что мне искать в этой книге? Возможно, это дневник, хранивший чье-то прошлое. Женщина была Провидцем, как и я, и я помню, что Кинг однажды сказал, что последний Провидец умер за неподчинение ему. Возможно, это была история ее семьи?

Я прочитала несколько записей, в которых эта женщина говорила о ненависти, которую она испытывала к Драко, в день их свадьбы. Чтобы показать свое неподчинение присутствующим, она решила во время произнесения клятвы на свадьбе смотреть на его брата Каллиаса.

Должна сказать, что я не испытывала к ней жалости. Одно дело любить другого брата, но ненавидеть Драко за то, что он хочет ее? Разве это хороший человек? Это же неправильно. И кажется, что с каждой страницей безрассудная ненависть этой женщины только росла. Мне хотелось оттоптать ее ноги, когда она на самом деле царапала спину мужа в их брачную ночь и смеялась над тем, как он морщился от боли. Жуткая сука.

Предполагалось, что это мое наследие или что-то типа того? Я надеялась, что нет, потому что следующая часть истории принесла новый смысл слову «жестокость».

Сегодня Боги наконец услышали мои молитвы. Каллиас понял, что мы должны быть вместе. Это был еще один день уличных гуляний и празднеств в честь богов. Перед уборкой Каллиас затащил меня в кладовку и поцеловал. Это было всем, о чем я когда-либо мечтала. Взяв в руки и погладив его мужское достоинство, я поняла, что для него все кончится незамедлительно.

Да, — сказала я ему. — Сделай это. Посади свое семя в моем чреве, прежде чем это сделает твой брат.

Мои слова его воспламенили, и этот мужчина, нетерпящий конкуренции, незамедлительно взял меня прямо там. Он сказал мне, что не бороться за меня — было его ошибкой. И сказал, что сделает все правильно. Сегодня вечером мне нужно будет улизнуть и встретиться с ним под звездами. Я буду смаковать каждое мгновение, проведенное с ним, его безжалостную силу, ярость в светло-серых глазах, с которой он берет меня. Сегодня вечером я заставлю его поклясться перед богами, что он сделает все. Я не потрачу свою жизнь на то, чтобы быть привязанной к Драко. К слабому, отвратительному Драко. Мне плевать на то, что он является правителем. Там может быть лишь один король. Король моего сердца. Король моей души. Мой король. Каллиас.

— Король? — я подняла глаза от плотных бежевых страниц, и холодный озноб пробежал через мое тело.

Неужели эта история о Кинге и его Провидце?

Я перевернула книгу, и взглянула на последнюю и передние страницы. Должно быть, этой книге более ста лет.

Мой мозг начал закипать, смотря на невозможное и пытаясь это понять. Если Талии и Анне более ста лет, и Кинг снабжает их сыворотками, чтобы они оставались молодыми, то почему это невозможно?

Я вспомнила, что однажды Кинг сказал, что он «слишком стар» для отмазок. Но этому мужчине не дашь больше тридцати пяти. И он, конечно, не был похож на Талию и Анну, которые изуродовали когда-то прекрасные лица пластической хирургией. Но если у Кинга были «дары», которые не имел ни один нормальный человек, и он тратил свою жизнь на погоню за мощными, как он любил их называть «инструментами», то все возможно. Он мог быть гораздо старше, чем казался. Это многое бы объяснило: явное отсутствие в нем современной вежливости, его огромную коллекцию произведений искусства и артефактов.

— Кто же ты Кинг? О чем эта книга? — прошептала я вслух, почесывая голову.

— Наслаждаешься историей? — произнес Кинг, сидевший рядом со мной.

Я подскочила на месте.

— Твою мать! — закричала я.

Арно в спешке прибежал в салон.

— Что случилось?

— Он меня не видит. — Кинг выглядел удивленным, беря в рот незажженную сигару.

Развязанный черный галстук-бабочка свободно висел у него на шее, а его белая рубашка была расстегнута, открывая взору татуировку-воротник.

— Скажи ему, чтобы он возвращался к штурвалу.

Я моргнула и посмотрела на Кинга, не в силах поверить своим глазам.

— Что ты здесь делаешь? — прошептала я.

— Мне интересно, почему ты кричала, — сказал Арно, думая, что вопрос был адресован ему.

— Скажи Арно, чтобы он возвращался к штурвалу, — повторил Кинг и скрестил руки.

Я посмотрела на Арно.

— Прости. Думала, что увидела паука, но это всего лишь комок пыли.

Арно покачал головой и вернулся в кабину.

— Кинг, как ты здесь оказался?

Он улыбнулся.

— Я не здесь, — он взял мою руку и положил к себе на колени.

Его кожа была теплой, твердой и такой реальной.

— Ты просто очень талантливо меня себе представляешь.

— Это сумасшествие. Я сошла с ума.

— Да, — сказал он. — Думаю, ты могла бы сойти. Ведь большинство Провидцев теряют разум.

— Я хочу, чтобы это все закончилось. Мне нужно, чтобы ты ушел.

Потому что часы тикают, и я была нужна настоящему Кингу, чтобы найти его — если он был все еще жив — сразу после того, как разберусь с этими проблемами.

— Я уйду, — сказал он. — Как только отговорю тебя от встречи с Мирандой.

— Я не собираюсь это с тобой обсуждать. Уходи.

Если я его воображала, то почему не могла заставить уйти?

— Она безжалостней и испорченней Вауна, — гнул свою линию Кинг. — Она почует страх за милю.

Это был шанс, который я должна использовать.

— Либо я попробую, либо все потеряю.

— Я понимаю, что ты делаешь это, потому что хочешь сохранить свою семью, но спроси себя: почему Ваун после всего не пришел за твоим братом, Миа? Или, раз уж на то пошло, за твоими родителями? И что заставляет тебя думать, что он придет за ними потом, если ты сбежишь?

— Я не знаю, — на самом деле, это был хороший вопрос.

— Ты никогда не думала о том, почему Ваун не приходил к тебе или твоим родителям после того как Джастин подался в бега?

— Ваун приказал своим людям напасть на меня, — припомнила я. — И Джастин сказал, что Ваун угрожал жизням всех нас, если он не поможет Вауну заманить тебя в ловушку.

Кинг покачал своей красивой головой.

— Нет, Миа. На тебя напали, но ты не знаешь, чьи это люди.

На самом деле, он прав. Когда Джастин и его команда якобы пропали без вести, я поехала в Мехико, чтобы узнать, что известно людям в посольстве. Оттуда я планировала отправиться в Паленке и встретиться с местной полицией. Раньше со мной такого не случалось. Какие-то мужчины угрожали мне в моем гостиничном номере, спустя час моего прибытия в город. Они велели мне убираться домой. Даже женщина из посольства, Джейми Хеншоу, твердила о том, чтобы я не ездила в Мексику. Они все хотели бы, чтобы я держалась подальше и не искала Джастина. Но в том, кто их послал, я не была уверена.