Она прошла целых 20 футов до офиса. Мэйсон сидел за своим столом, голова опущена, взгляд сконцентрирован на планшете перед ним.

— Ты не мог бы крикнуть или что-то ещё? Я всего лишь была на кухне. Обязательно было писать мне сообщение?

Его взгляд резко взметнулся к ней.

— Крикнуть?

— Да, крикнуть. В стиле швейцарских Альп. Вероятно, я приду гораздо быстрее, если ты крикнешь, чем напишешь мне сообщения. Я, может, даже забегу в комнату, танцуя канкан.

Она закинула ногу на край его стола. Ему пришлось вытянуть шею, чтобы посмотреть на неё. Утро субботы, а он выглядел так, как будто только что сошёл с обложки журнала «Фортуна. 500 самых горячих бизнесменов». Костюм, рубашка, отполированные ботинки. Конфетка.

— Ну, к чему сообщение, что стряслось?

Его глаза потемнели.

— Там в Совете происходит какая-то хрень. Они не отвечают. Такахаши дышит в затылок насчёт принятия проектов, и ещё тонна работы впереди. 12 недель, Сорок два дня — вот что у нас есть. Здесь. Нужно. Это. Выполнить.

— Давай по порядку, Игберт. Я поговорила с архитектором. Совет не отвечает на твои звонки, потому что сегодня суббота. У них есть планы, которые ты отправил на прошлой неделе через Сорок первую. Мистера Такахаши не будет в стране 3 дня, начиная с этого утра, и с ним нет возможности связаться. Он увёз свою жену на вечеринку-сюрприз в честь годовщины.

Удивление озарило его дымчато-голубые глаза, а на губах появился намек на улыбку, которая могла бы заманить тебя в секту.

— Отлично! — сказал он, стукнув своей дорогущей ручкой по столу. Полуулыбка испарилась, а на лбу залегла беспокойная складка. Этот мужчина был слишком молод, чтобы иметь морщины от переживаний. Он был богатым, успешным, красивым, а также являлся самым закрытым человеком, которого она когда-либо встречала. Билли могла бы поспорить, что им управляли демоны, и, судя по тому большому горю, которое порой просматривалось на его лице, эти демоны частенько давали ему под зад.

— Мне сообщили, что Совет сейчас находится на закрытом заседании, — он говорил, опустив глаза.

Она закусила губу.

— Ох, а ты уверен, что никак нельзя вместить землю и всю её красоту в планы Такахаши?

Он прищурился и стукнул ручкой по столу.

— Я думал, мы покончили с этим. Этого не случится. Он согласился с планами, которые я отправил ему, и в них нет ни единого дерева, виноградной лозы или куска яблока. Не доставай меня, я не начну конфликт, — его взгляд смягчился, когда он посмотрел на её собаку, которая наблюдала за ними из своей кроватки в углу, со своим любимым розовым резиновым цветком под боком.

— По крайней мере, он сгребает их в кучки, хоть и ни одну не поймает, если бросить.

Как только его взгляд вернулся к ней, вся мягкость рассеялась, и он тут же переключился в рабочий режим.

— Не могла бы ты принести мне копию чертежей для электрика? Он приедет за ними немного позже.

Она кивнула и перевела взгляд на Стэнли, отыскав чертежи, которые он хотел. Девушка так устала, что её мозг ещё не очнулся со вчерашнего дня, но прочитала про себя список намеченных дел. Верно, всего лишь 4 миллиона дел на сегодня. Билли уставилась на пустую банку из-под диетической колы. Кажется, ей придётся начать жевать кофейные зёрна. Она моргнула и попыталась очистить голову.

— Позвонить Хэнку, — прочитала она пункт из списка. Билли взяла трубку и вскоре связалась с местным строительным магазином. — Хэнк, ты можешь пойти со мной на свидание в любое время. Ты сделаешь мне скидку на краску, про которую мы говорили, а я надену бикини и туфли на шпильке, — она любила старого Хэнка, и в 87 он всё ещё думал, что может заполучить любую свободную женщину. Глэдис — его жена на протяжении шестидесяти с лишним лет, должно быть, закатывала глаза, когда он рассказывал о своих предпочтениях. Она громко смеялась, запрокинув назад голову. Старый развратник.

Билли положила трубку и продолжила хихикать, когда её плечи застыли от атмосферы в комнате. Тёмный, неистовый взгляд Мэйсона был устремлён на неё и он не выглядел дружелюбно. Словно если бы в уголках её губ были крошки от печенья, то он был бы тем, кто сотрёт их.

Девушка облизала пересохшие губы и опустила взгляд на колени. На долю секунды она успела задуматься, каково было бы быть тем печеньем. Она подняла глаза и увидела, что комната пуста.

Спустя час, тяжело дыша, Мэйсон вернулся. Шорты для пробежки облегали бедра, а на ногах были ортопедические кроссовки. Билли закусила нижнюю губу, и постаралась быстренько рассмотреть его голый торс перед тем, как вернуться к работе. Этот мужчина был ходячим руководством по анатомии. Подтянутая кожа цвета красного дерева, косые мышцы и гладкая вздымающаяся грудь. Его плечи выглядели так, будто он систематически поднимал штангу, а на животе безошибочно угадывалось шесть кубиков пресса. У неё перехватило дыхание.

Он взял свой телефон со стола и красноречиво выругался.

— Всё в порядке? — рискнула спросить она. Он источал гнев всем своим видом и даже не посмотрел в её сторону.

Правильно.

Или этот человек питался топливом не с нашей планеты, либо он толкал себя к краю пропасти. Никто не смог бы работать часами, как он, потом пробежать скоростной марафон и после всего находиться в вертикальном положении. Он должен был быть голодным, но если судить по выражению его лица, сегодняшняя утка карри с чесночным наном, свежие фрукты, сыр и крекеры — должны подождать.

— Рассмотрение приостановлено, — сказал он и потёр руками лицо. — Пришло письмо от члена Совета — Эндрю. Они рассмотрели планы, которые представила Сорок первая на капитальную перестройку участка. Нам отказали, ссылаясь на статью Ассоциации сообщества в соответствии с «Актом исторического наследия», — он прошёлся по периметру зала. — Ничего из этого не было в документах, которые я подписывал. Сорок первая облажалась, и я не понимаю как. Она тщательно изучила все правовые вопросы, связанные с этой землёй. Я не понимаю, чего они добиваются.

Всё опустилось у неё внутри, но она собралась:

— Я понимаю, — произнесла Билли тихо, сцепив трясущиеся руки на коленях. — Завтра я всё тебе объясню.

— У меня нет на это времени, — пробурчал Мэйсон на следующий день, не потрудившись скрыть раздражение в голосе.

— Да, конечно. Там есть классная дорожка для бега. Не то, чтобы я бегаю. Лучше уж я предложу себя в жертву каннибалам в високосный год. Кроме того, есть кое-что, что ты должен увидеть, — сказала Сорок вторая через плечо и продолжила идти на несколько футов впереди него по узкой грязной тропинке. Стэнли шагал между ними, его большие карие глаза были полны тревоги.

Единственным звуком, помимо шепчущего в траве ветра, было безумное кудахтанье двух сорок, чьи чёрные и белые перья казались пятнами грязи на фоне бесконечно голубого неба. Ветер свистел сквозь длинные стебли льна. Боже, как здесь было тихо.

Сквозь волокна хлопка её унылого жёлтого платья до пят, прорезался свет начинающегося дня, который подчёркивал мягкие изгибы и изящную длину её бёдер. Он так хотел распустить её волосы из тугого пучка, с которым девушка теперь всегда ассоциировалась, и посмотреть, как они будут спадать волнами вниз по спине. Ему снова вспомнился тот её стон и его эрекция, из-за которой ему потребовалось больше времени на душ.

Снова вернув свои мысли к работе, Мэйсон достал из кармана свой телефон и уставился на экран.

Дерьмо.

Мурашки пробежали по его телу словно муравьи.

— Мне нужно вернуться. Здесь нет связи.

— Ещё минуту! Я обещаю. Ты же можешь дать мне ещё одну минуту? — она внезапно остановилась, чтобы сорвать какие-то растения у края тропинки.

— Что ты делаешь? — мужчина смотрел на стебли в её руке.

Билли ухмыльнулась.

— Одуванчики для салата.

— Это же сорняки.

Она округлила глаза в притворном ужасе.