В первой половине 1918 г. удалось создать 40 губернских и 365 уездных чрезвычайных комиссий. Это значительно усилило органы ВЧК. Однако даже при такой организации ВЧК не смогла бы выполнить своих задач без активной и постоянной помощи трудящихся масс. Только при поддержке рабочих и крестьян деятельность ВЧК и ее местных органов по борьбе с врагами Советской власти могла быть успешной.

Большое внимание органы ВЧК уделяли борьбе со спекуляцией продовольствием и предметами первой необходимости, являвшейся одной из форм подрывной работы контрреволюции против Советской власти. «С этой сволочью, — писал В. И. Ленин о спекулянтах — надо расправиться так, чтобы все на годы запомнили»[60]. И ВЧК претворяла в жизнь это указание Ленина. С помощью трудящихся чекистам удалось разоблачить и пресечь преступную деятельность «Союза русской торговли и промышленности», который пытался через мелких спекулянтов сбыть сотни тысяч пудов товаров. ВЧК обнаружила скрытый мануфактурный склад фирмы «Гурвич и Кидель» и конфисковала в нем на 2 миллиона рублей всевозможной мануфактуры. Склад с запасом товаров на 400 тысяч рублей был раскрыт при магазине братьев Аленовых. У спекулянтов Крыжановского, Рабиновича, Кацепова, Козырева и других было конфисковано 30 тысяч банок консервов, 2 тысячи пар ботинок, огромный запас резиновых изделий и других товаров на сумму около 800 тысяч рублей. На складе купца Аболяева удалось обнаружить в большом количестве рисовую муку, картофель, окорока, яйца, а у спекулянта Репертова — сахар, мыло и другие продукты.

В течение марта - июля 1918 г. ВЧК конфисковала у спекулянтов различных товаров, по неполным подсчетам, на сумму свыше 7 миллионов рублей.

В процессе этой борьбы Всероссийская Чрезвычайная комиссия установила, что стихия спекуляции и торгашества поддерживалась агентами империалистических государств. Особенно в широких масштабах проводили эту подрывную работу сотрудники немецкого посольства.

Согласно германскому ультиматуму Советская республика должна была полностью оплачивать все ценные бумаги, предъявленные Германией. Германские агенты по прямому указанию немецкого посла Мирбаха отыскивали акционеров и скупали по дешевке ценные бумаги, с тем чтобы предъявить их потом к оплате золотом по нарицательной стоимости.

Эта подрывная работа грозила тяжелыми последствиями для молодой Советской республики. ВЧК по указанию правительства со всей решимостью пресекала подобные спекулятивные операции. В апреле 1918 г. ею было изъято у одного из германских подданных 2400 паев «Потеляховского хлопчатобумажного товарищества» стоимостью в 30 миллионов рублей. Вскоре после этого ВЧК арестовала братьев Александра и Владимира Череп-Спиридовичей и биржевого маклера Вейлингсона, пытавшихся продать немцам акции Веселянских рудников на сумму 4100 тысяч рублей и акций «Чистяково-антрацит» на 900 тысяч рублей. 31 мая братья Череп-Спиридовичи и их маклер понесли заслуженную кару.

Немецкие агенты скупали не только ценные бумаги, но также предметы первой необходимости и драгоценности. При обыске у одного из таких агентов был обнаружен целый склад ниток на сумму 21 миллион рублей.

Скупая за бесценок драгоценные вещи, золото и серебро, немецкие дипломаты переправляли их в Германию под видом «дипломатического багажа». Однажды на Александровском вокзале в Москве носильщики случайно обронили несколько таких чемоданов. На пол вывалились золотые и серебряные изделия, облигации русских займов, новые платья и т. д. Чемоданы имели дипломатические печати и адресовались: «Берлин. Военному министерству». На сей раз берлинский адресат лишился доходной посылки из России.

В такой экономически отсталой, разоренной империалистической войной стране, какой была в то время Россия, пресечение спекуляции представляло, конечно, громадные трудности. Первые удары по спекулянтам показали, что Советская власть будет непреклонна и решительна в этой борьбе.

Немалую опасность для молодого Советского государства представляла деятельность в Москве и в других городах страны анархистских организаций.

В. И. Ленин отмечал, что «ни одно глубокое и могучее народное движение в истории не обходилось без грязной пены, — без присасывающихся к неопытным новаторам авантюристов и жуликов, хвастунов и горлопанов…»[61]Анархистские организации и отряды, возникшие после Февральской революции во многих районах страны, были именно такой грязной пеной.

Московские анархисты, объединив вокруг себя деклассированные элементы и многих белогвардейцев, захватили 25 лучших особняков Москвы, где устроили свои бандитские квартиры. Основной их штаб помешался в бывшем купеческом клубе на Малой Дмитровке.

«Нерная. пдардия», как именовали себя анархисты, терроризировала население Москвы. Она грабила квартиры, раздевала на улицах людей, устраивала пьяные кутежи и погромы.

«Левые коммунисты» Бухарин, Осинский и другие, входившие тогда в состав Московского областного бюро партии, не только не вели никакой борьбы с разгулом анархизма, но и решительно выступали против установления твердой государственной дисциплины, единоначалия на предприятиях, против использования специалистов, против проведения хозяйственного расчета. Подобная позиция полностью соответствовала интересам анархистско-бандитских элементов, которые всей душой ненавидели дисциплину и порядок.

Московский совет дважды (15 и 21 февраля 1918 г.) выносил постановления против анархистов, однако практических мер не принимал, опасаясь обострения отношений с анархистскими организациями.

В первый же день переезда ВЧК в Москву группа чекистов, зашедшая в чайную, подверглась нападению анархистов, причем один чекист был убит. Ф. Э. Дзержинский приказал немедленно разыскать убийц, и в тот же вечер коллегия ВЧК приговорила главарей этого нападения к расстрелу. «Тов. Дзержинскому, — пишет в своих воспоминаниях один из руководящих работников ВЧК, Я. Петерс, — пришлось тогда за это постановление коллегии отдуваться перед товарищами, стоявшими во главе Московского Совета. Но тов. Дзержинский решительно поставил вопрос о ликвидации ненормального положения в Москве. Он потребовал разоружения так называемых «анархистов» с их «Черной гвардией», особняками и т. д.»

В борьбе с анархо-бандитизмом, как и во всей своей деятельности, чекистские органы опирались на массы. 3 апреля 1918 г. ВЧК опубликовала обращение к населению Москвы за подписью Дзержинского. В нем указывалось, что первейшей задачей ВЧК «будет борьба за полную безопасность и неприкосновенность личности и имущества граждан от произвола и насилия самовольных захватчиков и бандитов, разбойников и хулиганов и обыкновенного жулья».

ВЧК призывала трудовое население Москвы к активному содействию мероприятиям Чрезвычайной комиссии. «За каждое сведение о местопребывании громил, захватчиков, спиртоносов, спиртогонов, спекулянтов, саботажников и контрреволюционеров Всероссийская Чрезвычайная комиссия будет признательна и благодарна»[61].

Обращение ВЧК от 3 апреля 1918 г. имело важное политическое значение. Оно еще раз опровергало широко распространенную в то время клевету врагов, будто большевики не признают неприкосновенности личности и имущества граждан.

В ночь с 11 на 12 апреля 1918 г. отряды ВЧК и латышские стрелки из охраны Кремля окружили все особняки, захваченные анархистами, и приступили к ликвидации «Черной гвардии». Анархистско-бандитская организация оказала чекистам бешеное сопротивление. В ряде мест они пустили в ход оружие. В доме «Анархия» (на Малой Дмитровке) «Черная гвардия» выставила на крыше и в окнах пулеметы, в воротах установила горную пушку. При приближении чекистов она открыла огонь. Отряду ВЧК также пришлось привести в действие артиллерию. Только после этого бандиты сложили оружие. В вооруженных столкновениях было убито и ранено 30 анархо-бандитов, 12 работников ВЧК погибло в этих схватках. К середине дня 12 апреля операция была полностью закончена. «Черная гвардия» перестала существовать как организованная сила. Всей операцией руководил лично Ф. Э. Дзержинский.