В идеальном мире она может делать всё сама. Ей не придётся отстаивать свою независимость. Но все иногда нуждаются в поддержке, верно?

Элли не знала, кем была раньше. Она не могла вспомнить ту женщину. Ей хотелось бы думать, что она не всегда была такой нуждающейся и неуверенной как сейчас. Она надеялась, что когда-то найдёт прежнюю Элли и справится со своей нерешительностью.

В другом случае Элли бы признала, что слишком строга к себе. Учитывая то, что она пережила, и одном Богу известно, что ещё она не помнила, Элли не удивлялась, что ещё не готова выйти в свет.

– Время, – прошептала она. – Мне нужно время.

– Что, детка? – спросил Меррик.

Элли моргнула и посмотрела на него, а затем улыбнулась, заметив беспокойство в его тёмных глазах.

– Ничего. Вообще ничего. Просто мне нужно о многом вспомнить.

Кейд сел с другой стороны от Элли; его тарелка была наполнена едой.

– О чём бы ты ни волновалась, отпусти это, – сказал он, как ни в чём не бывало.

– Я пытаюсь, – прошептала она. – Правда, пытаюсь.

– Хорошо, – сказал Меррик своим хриплым голосом. – Давай просто наслаждаться сегодняшним днём, а обо всём остальном позаботимся завтра.

Ветерок над маленьким озером был прохладным, отчего Элли задрожала. Поэтому она плотнее закуталась в тёплую куртку, а руки спрятала в карманы, пока они искали место для пикника.

Этот день был захватывающим. На небе было ни облачка. На деревьях появлялись первые листочки, и зелень прогоняла отголоски зимы. Медленно начали раскрываться бутоны первых цветов, и воздух был наполнен приятными ароматами многочисленных цветущих растений и кустарников.

Этим утром Меррик пораньше завершил свою тренировку, и Элли почувствовала себя немного виноватой из-за того, что нарушила его режим.

События развивались быстро и яростно после его победы в Лас-Вегасе. Меррик подписал контракт на титульный бой, который состоится в конце весны в Лас-Вегасе.

Тренировки стали интенсивнее, и наряду с прибавлением спарринг-партнёров, огромную часть времени занимала реклама.

Меррик стал чаще уезжать, давал интервью, и СМИ освещали его тренировки. И всё это время они с Кейдом изо всех сил старались держать Элли подальше от глаз общественности.

Кэтрин оказала неоценимую помощь, взяв на себя бóльшую часть по работе со СМИ. Меррик не хотел нанимать агента по рекламе, хотя большинство бойцов его уровня имели целую медиа-команду. Но Меррик хотел, чтобы его окружали только те люди, которым он доверял. Поэтому у него была небольшая команда, и он продолжал спокойно тренироваться, привлекая к себе как можно меньше внимания.

Его окружали хорошие люди. Элли чувствовала себя желанным гостем в святая святых Меррика. Кэтрин и Дакота были для них как родные, и Элли знала, что Меррик их такими и считал. Другие бойцы переехали в Гранд Джанкшен, чтобы тренироваться с Мерриком и помогать ему с подготовкой к чемпионскому бою. Меррика окружало много преданных людей, и Элли нравилось её место среди тех, кто объединился с жестоким воином.

Элли сделала ещё один глубокий вдох, наслаждаясь благоухающим воздухом.

– О, смотрите, это идеальное место, – сказала она, указывая рукой на камень, который возвышался над уровнем воды.

Огромный валун был плоским и достаточно большим, чтобы сидеть и наслаждаться видом. Элли с нетерпением рванула вперёд, оставив позади себя двух мужчин, чтобы побыстрее занять своё место.

Она взобралась на камень и встала, глядя на воду и противоположный берег, где матери гуляли с детскими колясками, отец запускал с сыном воздушного змея и несколько спортсменов бегали вокруг маленького озера по разбитой пешеходной дорожке.

Когда Элли оглянулась на Кейда и Меррика, они стояли позади и снисходительно улыбались, смотря на неё. Она спрыгнула с камня, чтобы помочь им расстелить одеяло на берегу. Когда поднялся ветер, завернув один из углов одеяла, Элли поставила на него корзинку для пикника, чтобы удержать его на месте.

– Что ты принёс поесть? – с нетерпением спросила Элли.

Меррик усмехнулся.

– Детка, ты выглядишь как ребёнок в кондитерской.

Элли улыбнулась; его нежное поддразнивание никак не убавило её энтузиазма.

Кейд притянул её к себе и поцеловал в лоб, а затем потянулся открыть корзину.

– Я сделал несколько обалденных бутербродов. Купил чипсы и газировку, и pièce de résistance (фр. – главное блюдо)? Брауни!

– О Боже. Дай мне!

Мужчины рассмеялись, а Кейд схватил корзинку, прежде чем Элли смогла бы атаковать её.

– Будь хорошей девочкой и сначала пообедай, – наставлял Кейд. – Никакого десерта, пока не съешь всё со своей тарелки.

Элли толкнула его локтём в бок, села, скрестив ноги, и недовольно надула губки.

Кейд снова засмеялся.

– Тот, кто говорит, что надутые губки не работают, просто не видел, как ты дуешься. Я готов отдать тебе что угодно ради твоих очаровательных губ.

Элли покраснела, а потом с надеждой посмотрела на него.

– Значит, я сначала могу съесть десерт?

– Можешь, – ответил Кейд.

Меррик покачал головой.

– Слабак. Ты и пяти секунд не выстоял против неё.

Элли повернулась к Меррику и посмотрела на него взглядом кота из Шрека.

– Ах, чёрт, дай ей эти проклятые брауни, – проворчал Меррик.

Кейд расхохотался, и затем Элли последовала его примеру. Меррик добродушно улыбнулся и схватил один из сэндвичей.

Сначала Элли лакомилась брауни и все врёмя стонала от удовольствия. Когда она слизала последние крошки с пальцев, Кейд протянул ей сэндвич.

Наевшись досыта, Элли посмотрела еще на один брауни и с тоской вздохнула.

– Я хочу его, но я так налопалась, что не смогу его съесть.

Потом она так широко зевнула, что хрустнула челюстью.

Кейд улыбнулся и похлопал по своей ноге.

– Приляг ненадолго. Вздремни на солнышке. Можешь съесть брауни, когда проснёшься.

Элли расположилась между ним и Мерриком, положив голову на бедро Кейда, а ноги – на колени Меррика. Кейд провёл пальцами по её волосам, успокаивающе поглаживая пряди.

По венам пронеслось удовольствие, согревая Элли изнутри. Ленивое и сонное ощущение взяло верх, но веки всё ещё пытались бороться со сном.

Ладонь Кейда легла на её лоб; он выводил линии от виска до изгиба щеки. Элли сдалась и закрыла глаза, погружаясь в долгожданную тьму.

Ей снился пляж. Тёплый песок под ногами. Волны ласкают пальцы ног. И Элли счастлива. Смеётся и улыбается.

Крепкие руки схватили её за талию, затем поднялись по её рукам и скользили вниз, пока не нашли её ладони.

В этих руках была власть. И это был мужчина. Кто-то, кого она очень хорошо знала. Элли видела, как перекатывались мышцы на его груди и предплечьях. Насколько широки были его плечи.

А потом он поцеловал её. Жестко, глубоко. Словно он знал всё, что нужно знать о ней, и как она любила, чтобы к ней прикасались. Его руки свободно бродили по её телу, собственнически и требовательно.

Ей не было страшно. Элли приветствовала его прикосновения. И хотела большего.

Она посмотрела вверх, стараясь разглядеть его черты. Чтобы увидеть безымянного мужчину, который знает её так интимно. Элли прищурилась на солнце и моргнула, когда он снова прижался к её рту.

Я люблю тебя.

Элли проснулась, задыхаясь от слов, которые эхом отдавались в её голове. Она выдумала это. То, что любила этого мужчину. Того, кто был незнаком ей. Или же знаком? Был ли он частью её прошлого?

– Элли? Элли? Ты в порядке?

Голос Кейда прорвался сквозь дымку неразберихи вокруг неё. Элли заставила себя подняться, оттолкнув руки Кейда и Меррика, и крепко обняла себя за талию.

Она взобралась на валун, села на тёплую поверхность камня, прижав ноги к груди, и смотрела на воду.

Что означал этот сон? Случалось ли это в реальности? Было ли это воспоминанием, спрятанным в тёмных закоулках её памяти, или это всего лишь сон, и ничего более?