– Я не агент Атлантиды.

– И как это должно повлиять на мой ответ? Я понятия не имею, где эта девчонка.

– Мы знаем, что она стихийник из пророчества – самый могущественный за многие века. А еще знаем, что ее попадание в лапы Лиходея обернется бедствием для тех из нас, кто жаждет свободы. Позвольте нам помочь ей. Мы сможем сделать так, что Лиходей никогда к ней не приблизится.

«А что, если все же приблизится? Убьете ли вы ее, лишь бы не отдавать? И что вас с самого начала удержит от убийства, если ваша единственная цель – не подпускать к ней Лиходея?»

– Что ж, тогда удачи с поисками.

Девушка наклонилась к Титу, явно не собираясь сдаваться:

– Ваше высочество…

Раздались крики. Он обернулся. По лестнице топотала стража, и личные гвардейцы Тита тоже уже торопились к нему.

– Ой! – воскликнула незнакомка. – Кажется, я должна покинуть ваше высочество.

И одним движением сняла с себя смехотворную мантию. Быстрый взмах, и ткань расправилась, превратившись – ну конечно! – в ковер-самолет, побольше да получше того, что был у Тита.[2]

Шпионка, теперь одетая в облегающую тунику и брюки цвета грозовых облаков, запрыгнула на ковер и, отвесив шутливый поклон, понеслась прочь к ожидающей вдали лодке.

Пустыня Сахара

Она сунула карту в карман, подхватила сумку и устремилась к телу. Но на полпути замерла, повинуясь инстинктам, о существовании которых и не подозревала. Потеря памяти, медикаменты на случай увечья, записка на карте – «…случилось худшее, и я больше не могу тебя защищать…» – все кричало о серьезной, может, даже беспрестанной опасности. И человек на песке мог с равной долей вероятности оказаться как союзником, так и врагом.

Девушка достала волшебную палочку, заклинанием создала вокруг себя щит и куда осторожнее двинулась вперед.

На распростертом теле были надеты черные брюки и черный пиджак, из-под рукава которого выглядывал манжет белой рубашки – в общем, мужская одежда немага. Немага с другой части света. Долговязый, с волосами темными даже под слоем пыли, он лежал, отвернувшись в другую сторону. Желудок девушки сжался. Мог ли этот человек быть тем самым? Если она увидит его лицо, если он назовет ее по имени, прикоснется, то неужели все вернется на круги своя, будто в конце сказки, когда герои награждаются счастьем и удачей?

Несмотря на немагический наряд, в руке у лежащего оказалась волшебная палочка. Спина пиджака была разорвана, выставляя напоказ темный жилет под ним. «Может, он пытался меня защитить?» Стоило подойти поближе, как человек согнул и стиснул пальцы. Девушку захлестнула волна облегчения – он все еще жив, она не застряла в бескрайней Сахаре в полнейшем одиночестве.

Пришлось сдерживаться изо всех сил, чтобы не кинуться к нему. Вместо этого она отступила подальше.

– Эй!

Он даже не посмотрел в ее сторону.

– Эй?

И снова никакой реакции.

А может, он потерял сознание? И движение пальцев, которое она видела, непроизвольное, как у пострадавшего от сотрясения? Девушка зачерпнула песка и мягко бросила в сторону тела – что-то вроде робкого «тук-тук», – но в пяти шагах от него крупинки ударились о невидимый воздушный барьер.

Человек повернулся и вскинул волшебную палочку:

– Ближе не подходи.

Он оказался молод и хорош собою. Но его лицо не вызвало потока воспоминаний, даже слабого намека на узнавание, лишь заставило задуматься: «Неужели я столь же юна?»

– Я не причиню тебе вреда, – сказала девушка.

– Тогда давай расстанемся дружелюбными незнакомцами.

Сердце защемило от слова «незнакомцы». Но тут же ее глаза расширились: то, что она приняла за жилет под разорванным пиджаком, на самом деле оказалось плотью, которая… что? Обгорела? Инфицирована? В любом случае выглядело это просто ужасно.

– Ты ранен.

– Я способен сам о себе позаботиться.

Юноша по-прежнему оставался вежлив, но смысл его слов был вполне очевиден: «Уходи. Тебя сюда не звали».

Девушка не желала навязывать свое общество, даже если на сотню верст другой живой души не сыщется. Но эта рана… От такой можно и умереть.

– У меня есть средства, которые тебе помогут.

Незнакомец выдохнул, будто этот разговор отнял у него все силы:

– Тогда оставь их на песке.

В обмен на лекарства она собиралась расспросить, как он оказался в пустыне, кто или что его ранило, и не знает ли он, случаем, как им отсюда выбраться. «Может, не так уж и серьезна рана, раз он отказывается общаться? Ведь будь я на его месте, не привередничала бы. Или так только кажется».

По правде говоря, без воспоминаний, определяющих выбор, девушка понятия не имела, как бы поступила.

Она покачала головой и зарылась в сумку:

– Если опишешь свои травмы, мне будет проще подобрать лекарства.

– Мне нужно что-нибудь для снятия боли, для дезинфекции, выведения ядов и для восстановления кожи и тканей, – ответил юноша отрывисто и отстраненно.

Девушка уже начала жалеть о предложенной помощи – как знать, вдруг ей и самой пригодятся эти средства в самом ближайшем будущем, – но все же выудила из сумки все перечисленное и заклинанием левитации направила к воздушному щиту вместе с несколькими питательными батончиками.

– Ты стихийник? Водой управляешь?

Юноша слегка скривился, но промолчал.

– Так да или нет? – настаивала она. Все лекарства мира не помогут, если он через несколько дней умрет от жажды.

– И как долго ты собираешься затягивать наше прощание?

Она едва не отшатнулась. Он рыкнул так, будто был рожден для этого звука, а презрение в его голосе казалось острее зубов виверны.

Девушка вытащила из сумки пару бурдюков и, подавив острое желание бездумно и мелочно съязвить, призвала воду из подземных рек и оазисных озер. Ну и пусть он грубиян, без питья все равно оставлять нельзя, и какой смысл сквернословить, когда незнакомец и так в невыигрышном положении.

Впрочем, вода по требованию не появилась. «Вода ведь настоящая, ей требуется время, а это величина неопределенная, зависящая от расстояния и насыщенности ближайшего источника», – успокаивала себя девушка.

Но что, если у нее просто нет такой власти? Тогда они оба обречены.

Прошла целая минута, прежде чем перед ней, зависнув в воздухе, появилась первая капля – и девушка на миг с облегчением прикрыла глаза. Ее товарищ по несчастью невозмутимо наблюдал за медленно растущим водным шаром.

Она наполнила бурдюки и бросила их в его сторону. Один с бульканьем упал на песок. Другой, который швырнули чуть сильнее, перед падением врезался в щит, отчего тот слегка задрожал.

Занятно. Бурдюк должен бы отскочить от любого нормального щита, но этот, кажется, только что поглотил удар.

Эластичный купол. И если юноша сам его установил, то он явно сильный маг.

– Ну а теперь, когда ты продемонстрировала свою умопомрачительную доброту, уйдешь наконец?

– Обязательно. Особенно теперь, когда ты выказал свою безмерную благодарность.

У него хватило такта промолчать.

Закрепляя клапаны на карманах и стягивая наружные ремни сумки, девушка тихонько ворчала себе под нос. Не стоило и надеяться, что этот симпатичный юноша может оказаться ее защитником: для него имел значение лишь он сам и никто боле.

Сердце разрывалось от тоски по позабытому верному союзнику. Пальцы скользнули по сумке – вещественному проявлению заботы, которой он окружил девушку. Как бы ей хотелось вспомнить о нем хоть что-нибудь, любую мелочь. Например, смех, если ничего другого не…

Она насторожилась. К завыванию песчаной бури добавился новый звук – будто в воздухе появились громадные объекты. Появились и очень быстро приближались.

Спасение? Или очередная угроза? В любом случае лучше сначала посмотреть, кто там, а потом уже решать, стоит ли показываться им на глаза. Чуть раньше девушка расчистила пространство вокруг себя на сто шагов, но теперь вновь позволила песку подступить, не тронув лишь промежуток между нею и юношей.