Значит, было зачем

Сгорать,

Ведь не плюшевый –

Из узлов!

Пальцы в кровь, чтоб играть –

Кромсать

Хриплым лезвием рифмы

Слов.

Отпустили… и он

Ушел –

Молча траур по телу

Выл,

Я проститься

Не подошел –

Где-то рядом душою

Стыл…

… Я сегодня по возрасту –

Он,

Даже старше, считай,

Чуть-чуть…

Только песням его

С похорон

Все твержу: Ну, еще

Побудь…

*********************************************

Москвичка

Она москвичка и в толпе

Почти не выделяется,

Ну, разве что зеленый взгляд

Ее красивых глаз

В огромном глянцевом стекле

Так ярко отражается

Среди обычных, что скользят

В витринах в этот час.

И безупречен маникюр,

И кофточка наглажена,

И рыжий шелк ее волос

Чуть-чуть не до плеча,

А шлейф парфюмных увертюр

Так тонко и так слаженно

Звучит в шансоне папирос,

Как соло скрипача.

Она уверена в себе,

Пусть в жизни все случается,

Есть место в Банке, муж – талант,

И два любимых пса;

И, если честно, по весне

Ей даже не влюбляется,

Хотя сиреневый дискант

Тревожит всем сердца.

Зато когда закат прольет

Дожди лучей над крышами,

И дню подарится покой,

И спишутся грехи,

Она в особый мир войдет,

По – книжному возвышенный,

В котором только ей одной

Написаны стихи.

И в невозможной тишине,

Где всем за все прощается,

Где рифмы голос обретут

Под тусклый свет огня,

Она вдруг вспомнит обо мне,

И мною зачитается,

И, пусть всего на пять минут,

Но влюбится в меня…

******************************************

Анна

А я все представлял ее в шелках,

И у рояля в сумраке… ведь странно?

Как будто таял прошлый век в свечах,

И чья-то тень шептала: Это Анна!

Там, под ногами льдом сверкал паркет,

И мне к лицу был белый цвет колета,

Но что ей солнце новых эполет,

Когда она ждала во мне поэта?

Так медленно-приличен менуэт,

Но в пальцы рук уже вливалась тайна,

Я мысленно писал ее портрет,

Где зелень глаз прекрасна и печальна.

Где рыжий волос непривычно смел,

И в париково-сером окруженьи

Не танцевал я с нею, а летел

В зеркально-бесконечном отраженьи.

Мне так хотелось восхищенья глаз,

Мне так хотелось близкого дыханья –

Сию минуту, именно сейчас

Услышать еле слышное признанье.

Стреляться на дуэли за нее

С каким нибудь задиристым повесой,

А ночью целовать ее плечо,

Читать стихи и называть принцессой…

… Ты переспросишь: я была в шелках?

И улыбнешься: надо же… забавно!

И лучик отразится на губах

Той, что назвали так красиво – Анна.

**********************************************

Франсуа Вийон

1.

Судью прославлю я того, кто приговор читал,

Шлю кузнецу поклон земной, что цепи мне ковал,

Не обойду и палача – пусть здравствует и он,

В последний раз, Париж, тебя приветствует Вийон!

Пусть без меня живет теперь старинный Нотр-Дам,

И пусть не мне принадлежат сердца прекрасных дам,

В стихи я больше не солью французские слова,

С тобой, страна, прощаюсь я – твой верный Франсуа!

Но прежде чем уйти туда, в потусторонний мир,

Я вот о чем бы вас, судья, с надеждой попросил –

Когда до смерти мне всего останется три дня,

Прошу собрать моих друзей, дать лучшего вина.

Чтоб было весело у нас, чтоб я напиться смог –

Справлять поминки без меня, какой мне, право, толк?

Я буду им стихи читать, я буду песни петь,

Чтоб со спокойною душой я смог бы умереть.

Но лишь наступит новый день – я смею вас просить,

Чтоб вы позволили бы мне кого ни будь любить,

Вы только крикните, что я ищу себе жену –

Из всех желающих меня, я лучшую возьму.

Чтоб поскорей кончался день, и проходила ночь,

Ну почему бы вам и тут бедняге не помочь?

Ее я нежно обниму, прижму к своей груди…

Мы будем счастливы, судья, зови же их, зови!

Но как останется лишь день до встречи с палачом,

До той минуты как меня повалят под мечем,

Прошу: бумагу дай, перо и не жалей чернил,

Чтоб написал я вам стихи о том, как жизнь прожил.

О, я клянусь, таких стихов не видывал Париж!

Так от чего же ты, судья, заранее дрожишь?

Не бойся, там я напишу про крыс и про свиней,

И про осла, что возомнил себя царем зверей.

Тогда с улыбкою взойдет на страшный эшафот

Поэт, насмешник, весельчак, проныра, плут и мот.

Пусть я уйду во мрак ночи, где царствует лишь сон,

Но знай, Париж, с тобой всегда твой Франсуа Вийон!

2.

Когда вели его на плаху,

Он все кривлялся и шутил,

Палач за грязную рубаху

Его по улице тащил.

Судил его епископ строгий,

А он, поэт и зубоскал,

Давно немытый и убогий,

Ему стихи свои читал.

Он корчил рожи и смеялся,

Когда гласили приговор,

Так зло клеймил, так издевался

Над судьями церковный вор!

И парижане хохотали

От нескончаемых острот,

Попы взбешенные кричали –

Заткните негодяю рот!

…Его казнили рано утром,

Выбив землю из-под ног,

И раскинулось под трупом

Перекрестие дорог.

Черный ворон кропотливо

Клювом тело ковырял,

Одиноко и тоскливо

Ветер мертвого качал.

Отрыдав по убиенном,

И простив за все грехи,

По Земле, слепой и бренной,

Разошлись его стихи.

И сменяла зной прохлада,

Мокло тело под дождем…

Распахнув ворота Ада,

Сгинул Франсуа Вийон.

Много лет еще горели

На кострах еретики,

Но веками не старели

Неподкупные стихи.

И прозрачными крылами,

Над Землей, рванувшись вверх,

Вперемежку со стихами,

Стал его бессмертным смех!

***********************************************

Жанна д ` Арк

А надо бы в Париж хоть на денек…

Там, от Парижа сколько до Руана?

Не сумасшедший – мне б всего глоток

Из Сены, чтоб сказать ей: Здравствуй, Жанна…

В горсти осадок - взбаламучен ил?

Вода ведь пепел не хранит веками.

А был бы я рекою – сохранил

Твой голос эхом между берегами…

А был бы… повернул теченье вспять,

Границы времени сбивая и смывая,

И может быть, вернулся бы опять

Рекой туда, где ты еще живая.

Там рукоять меча легла в ладонь,

Обняли латы стройную фигуру…

Там, за спиной, шептал стреле огонь:

Не тронь ее – оставь мне эту дуру!

А девочка, с молитвой на устах,

Уже гнала врагов от Орлеана.

И как ее носили на руках!

И как восторженно кричали имя Жанна!

Я бы смотрел – не здесь и не сейчас,