снова? Насильно узнать кого-то, кто заставляет тебя желать, чтобы ты никогда не рождался?

Потому что я желаю. Я знаю тебя, потому что у меня нет выбора. Потому что я проклята, чтобы

жить. И знаешь, что? Хотела бы я умереть. Что бы ты тогда почувствовал, Ваше Величество? Как

бы ты себя чувствовал, зная, что я предпочту смерть, лишь бы не видеть твоего лица хотя бы на

один день?

 Ее слова жалят, как пощечина по лицу, но я требую большего.

 - Почему ты их видишь?

 Она отворачивается, сморщившись, словно что-то отвратительное попробовала.

 - Когда я была маленькой, я заболела. Врачи не могли найти источник инфекции. Родитель

сказали, что мне осталось жить несколько дней, возможно недель.

 Я придвигаюсь еще ближе, цепляясь за каждое слово и вдох. Она выдыхает и продолжает,

хотя я уже вижу болезненное воспоминание, которое с трудом воскрешается в ее памяти.

 - Семья моей матери имела определенные убеждения, которые заставили их поверить в то,

что я проклята. Видишь ли, моя мама отказалась от их образа жизни. Она не хотела подобного

для меня. Ее звали Женевьева. Женевьева Лаво.

 Лаво.

 - Твоя мать - ведьма, - с шипением говорю я, в моих глазах вспыхивает синий огонь. Есть

еще кое-что, что Темные презирают -это неестественная магия. Магия, которая призывает

мертвых и поклоняется ложным божествам, тем самым нарушая баланс в природе.

 Амели и ее мать являются прямыми потомками Мари Лаво, так же известной как Королева

Вуду Нового Орлеана. Мы уничтожили в городе большую часть отбросов Вуду еще более века

назад, но Лаво и ее семья постоянно уходили от нас. И одна из них лежит рядом со мной. Я

должен был догадаться. Черт подери, я должен был понять.

 - Нет, - шепчет Амели, качая головой. - Она не ведьма. Может Вуду в ее крови, но она

никогда не практиковала. По крайней мере, не тогда, когда я была рядом. Да и какая разница -

она мертва.

 - Она пожертвовала своей жизнью, чтобы спасти тебя, - говорю я, пытаясь собрать воедино

историю.

 - Если бы все так было просто, - произносит Амели низким, натянутым от эмоций голосом.

- Однажды ночью у моей постели появилась женщина. Я мало, что помню, только что она была

красивой и доброй. И рядом с ней я странно себя чувствовала. Она была... как видение или

призрак, но я не боялась. Она сказала, что я не умру пока - что это моя судьба сделать что-то

значащее и грандиозное. Что-то, что поможет уберечь наш мир. Тогда я этого не понимала, да и

сейчас тоже. Я не остановила ее, когда она ладонями обхватила мое лицо и улыбнулась.

Потом...случилось невероятное. Я знаю, это звучит как безумие, но она вроде бы как светилась в

темноте. Она светилась как солнце - так же ярко, что смогла бы ослепить меня. И затем...она

исчезла.

 Амели повернулась ко мне, ее лицо было пустым и лишенным эмоций.

 - Той ночью я впервые увидела твое лицо в своих снах. В первые я увидела чистое зло. Я

знаю, что это мой шанс. Сейчас стоит обхватить ее нежную шейку и сжать так сильно, чтобы та

треснула как стекло под кончиками моих пальцев.

 Эта девушка опасна - опаснее, чем я мог представить. Если вскоре я не убью ее, то она

уничтожит меня.

 - А женщина? - слышу, как спрашиваю я ее, не обращая внимания на мелочный голос в моей

голове, который твердит, что пора положить конец этой беседе, вместе с ее жизнью. - Ты

знаешь, кем она была?

 На какую-то долю секунды край радужки глаз Амели вспыхивает золотым пламенем,

одновременно насмехаясь и отвечая мне.

 - Она была добром. Теплом. Милосердием. Она полностью твоя противоположность.

- Светлая, - в унисон шепчем мы.

Невысказанные слова, напряженное молчание такие резкие и плотные, что трудно дышать

или думать. Я знаю, что должен сделать. То, что должен был сделать уже давно.

Эта девушка заклятый наш враг, что делает ее и моим врагом. В моей природе ее

ненавидеть, хотеть убить ее. Жажда магии внутри нее настолько сильна, что причиняет боль.

Да, причиняет боль. Блять, как же больно!

- Нас обучали, что магия имеет свою цену, и чтобы спасти жизнь, ты должен взять другую, -

говорит она, пиная стену, которую мы воздвигли, чтобы защитить истинные наши сущности.

Теперь нет смысла прятаться. Правда обрушивается на нас обоих, обнажая страшные,

нелепые детали нашего прошлого, которого никто не хочет видеть.

- Правда, - удается мне кивнуть. Почему я говорю ей это? Почему я считаю этот разговор

увлекательным?

- Я знаю, потому что моя мама умерла через неделю после этого.

Мои глаза фокусируются на неизгладимой боли, которая прорвалась сквозь ее безупречную

маску сдержанности.

- Что?

- Ее семья узнала, что со мной произошло. Они не одобрили...постороннее вмешательство в

наши дела. Я верю, что они убили ее. Я знаю, что ты и твой вид думают о нас. Я знаю, что в Вуду

ты видишь нечто неестественное и преступление против природы.

- Потому что так оно и есть. Истинная магия исходит только от одной реальной силы,

Божества. Ваши боги не что иное, как лживые пророки. Мошенники. Вот почему твоя мать

умерла. Жизнь за жизнь. Баланс должен был быть восстановлен.

Она кивает, в этих глазах цвета топаза сверкают хрустальные слезы.

- Итак, теперь ты знаешь откуда я знаю про тебя. И почему так ненавижу. Моя мама отдала

жизнь, чтобы я смогла пожить подольше и встретить смерть от рук чистого, неумолимого зла.

Неплохой компромисс, да? - саркастически смеется она. - Расти с жалким пьяницей отцом,

который так и не оправился после ее смерти. Каждый день он смотрит на меня с обвинением и

дает понять, что я должна быть на ее месте. И поэтому в один прекрасный день он меня схватил

и отдал заниматься проституцией.

Я не поправляю ее. Не говорю, что не буду заставлять ее и что ее добродетель в

безопасности со мной. Я не говорю, что ее ненависть неуместна, потому что я также в

замешательстве от ее снов и ее предназначения в моей жизни. И я не говорю ей, что не буду

убивать ее. Возможно легенды о том, что Темные первое истинное зло, являются ложью и

возможно я не просто бездушный монстр, а кто-то намного больше.

Нет. Я не говорю ничего из этого. Не хочу лгать.

Глава 5

- Вставай.

Я наблюдаю, как она сонно моргает и мило хмурится от пробуждения.

Она садится и потягивается, затем слегка вздрагивает, когда замечает меня, сидящего в

нескольких футах.

- Святое дерьмо, когда ты сюда пришел? Который час?

- Почти полдень. Подумал, что ты проголодалась.

Амели смотрит на поднос, уставленный блюдами, который я поставил на кровать, и с тех

пор как я увидел ее, она почти…улыбается.

 От ароматов помидор, лука и шафрана, исходящих от горячих блюд, у Амели урчит в животе,

и она заливается румянцем.

 - Похоже я был прав, - хихикнув, говорю я, раскрывая блюда. Протягиваю ей тарелку, и

Амели с жадностью начинает есть, останавливаясь лишь только, чтобы вдохнуть аромат.

 Ощутив мой взгляд на себе, Амели с набитым ртом поднимает на меня глаза.

 - Прости, - прожевывая рис и морепродукты, бормочет она.

 Я качаю головой.

 - Нет, это я должен приносить извинения. Ты здесь гостья, а я был совсем не

гостеприимным хозяином. Мне стоило накормить тебя. Прости меня.

 Не проглотив до конца, Амели перестает жевать.

 - Ты издеваешься надо мной, да? Гостья? Меня притащили сюда с намерением сделать

проституткой. Это с трудом можно назвать отелем Рамада.

 - Да. На счет этого... У меня есть предложение.

 Амели промокает рот салфеткой, после чего прищурившись смотрит на меня.

 - Предложение? Какое? Я не участвую в дерьмовых, сексуальных извращениях. Я имею в

виду, что не в чем подобном не участвую, серьезно.